Пласидо Доминго: Не поддавайтесь искушению принять роль, к которой вы не готовы

Пласидо Доминго вместе с Лучано Паваротти и Хосе Каррерасом входит в тройку самых известных в мире теноров. Фото Reuters

Пласидо Доминго – выдающийся оперный певец современности. Много лет артист пел партии тенора, а сейчас с успехом перешел на репертуар баритона. 14 января 2016 года он снова поднимется на московскую сцену, и в преддверии выступления обозреватель «НГ» Евгений МЕДВЕДЕВ побеседовал с Пласидо ДОМИНГО о его любимых оперных партиях, работе в качестве режиссера и призвании, которому служит каждый великий исполнитель. 

– Вы родились в Испании, первый успех пришел к вам в Мексике, а мировая известность в США. Артистом какой страны вы себя считаете? Где ваш дом? 

– Как музыкант (как и большинство моих коллег по сцене) – я гражданин мира, потому что я выступал на всех континентах во множестве стран. Но я родился в Испании, вы правы, и я чувствую сильную привязанность к моей родине. С 8 до 21 года я жил в Мехико, куда эмигрировали мои родители, и у меня, безусловно, много связей с Мексикой (не говоря уже о том, что моя жена Марта – мексиканка). 

– На каких мировых сценах вы ощущаете себя наиболее комфортно, в какие театры вам нравится возвращаться снова и снова?

– Я не могу выбрать один или два театра из других: я обычно ощущаю себя комфортно везде, где выступаю. Я работал в Metropolitan Opera в Нью-Йорке больше, чем где-либо еще, поэтому неудивительно, что эта сцена стала для меня вторым домом. Но я наслаждаюсь работой и во множестве других мест. 

– В чем секрет вашего творческого долголетия?  И какие советы вы можете дать начинающим артистам? 

– Секрет моего успеха – это комбинация удачи и бережного использования моих творческих ресурсов. Мой совет начинающим исполнителям прост: планируйте вашу карьеру разумно и хорошо применяйте ваш талант. Не поддавайтесь искушению принять роль, к которой вы не готовы! И, конечно, я надеюсь, что и от вас удача не отвернется. 

– Вы можете назвать ваши любимые роли тенора и баритона? Какие роли вы мечтали исполнить, но «не сложилось»? 

– Я предпочитаю играть персонажей, которые в основном хорошие, например, среди теноров – Каварадосси или Дон Хозе, больше, чем Герцога Мантуанского. Среди баритонов – Симон Бокканегра, куда больше, чем графа ди Луна. Но если это великая музыка – это колоссальное удовольствие ее исполнить вне зависимости от того, хороший персонаж или плохой. Мне очень хотелось сыграть некоторые большие роли из опер Вагнера – и я спел Тангейзера, Лоэнгрина, Зигмунда и Парсифаля на сцене, но вот Зигфрида и Тристана – только для записи, в студии, в противном случае я мог бы навредить моему голосу. (Эти партии очень длительные и сложные по тесситуре. – «НГ»).

– Вы можете вспомнить самые яркие дуэтные партии и партнеров, которых вы вспоминаете с пиететом? 

– За все эти годы у меня были сотни блистательных дуэтов, но, если я назову только несколько, я наверняка забуду кого-то еще. 

– Вы блистательно совмещаете выступления в качестве певца и дирижера. Как дирижерский опыт повлиял на ваш стиль? 

– Дирижировать психологически проще, чем петь: тебе не нужно создавать звуков, ты не волнуешься, если подхватил простуду. Но дирижировать и труднее, потому что это колоссальная ответственность, и ты должен объединить и донести до разных людей свою концепцию. 

– Вы не раз бывали в нашей стране. А что значит Россия для вас? 

– Для меня Россия – это страна великих музыкальных и литературных традиций, где живет образованная, влюбленная в музыку публика. Я бывал в России много раз, начиная с 1970-х годов, но всегда по работе, и я надеюсь, что однажды у меня найдется чуть больше свободного времени исследовать, открыть для себя вашу огромную страну. 

– Какое место занимают российские артисты на мировой оперной сцене? И каких исполнителей вы могли бы посоветовать слушателям? 

– Со времен Собинова и Шаляпина и до сегодняшнего дня великие русские оперные певцы играли огромную роль в истории оперы. И у меня была привилегия, редкий шанс поработать со многими великолепными российскими артистами, но выделять два или три имени из этой плеяды я бы не хотел. 

– Как вы относитесь к онлайн-трансляциям постановок из Metropolitan Opera или Ла Скала? Вы не опасаетесь, что это нивелирует элитарный статус оперы, наносит урон ее имиджу? 

– Опера не должна быть элитарной – она для всех и каждого! Подумайте, как она была популярна в Италии в XIX веке: все ходили в оперу! Я уверен, что онлайн- и телетрансляции, показ в HD-качестве в кинотеатрах наглядно демонстрируют, как захватывающе прекрасна опера. Эти технологии помогают убедить большое количество людей прийти в оперу или театр, где ты можешь почувствовать магию живого представления.  

– Многие известные артисты, добившись славы и признания, предпочитают почивать на лаврах. Вы редкое исключение. Вы получили тысячи наград, выиграли сотни конкурсов. К чему вы стремитесь сейчас? Какие у вас планы теперь? 

– Всю свою жизнь я старался делать все максимально хорошо, неважно, чем я занимался – дирижировал, создавал оперную компанию или помогал юным артистам добиться успеха в карьере. Этим, надеюсь, я и продолжу заниматься – так долго, как только смогу. 

– Однажды я спросил музыканта Горана Бреговича, что он считает показателем признания себя как музыканта, и серб ответил: «Когда мои песни поют на свадьбах». А что является признанием для вас? 

– Признание, конечно, важно для меня, но только потому, что оно позволяет мне повысить, привить людям любовь к великой опере, великой музыке. Конечно, это замечательно, когда твою работу отмечают признанием, но куда важнее – и для меня, и для всех, кто остается искренним в искусстве, – стараться донести свое творчество до как можно большего числа слушателей.