Ингвар Эггерт Сигюрдссон: "Чехов – это наркотик"

Ингвар Эггерт Сигюрдссон в фильме “Эверест”. Фото предоставлено пресс-службой Universal

Фильм «Эверест» исландского режиссера Бальтасара Кормакура откроет 2 сентября Венецианский кинофестиваль (выход в российский прокат - 24 сентября). В основу фильма легла реальная трагическая история, случившаяся в 1996 году, тогда на Эвересте погибли несколько участников восхождения. Гид одной из групп – альпинист Анатолий Букреев, покоривший 11 из 14 восьмитысячников, в одиночку спас застрявших на вершине членов экспедиции. В фильме эту роль исполнил исландский актер Ингвар Эггерт СИГЮРДССОН, который рассказал обозревателю «НГ» Наталии ГРИГОРЬЕВОЙ о трудностях высокогорных съемок, дружбе с режиссером и одержимостью пьесами Чехова.

– Знали ли вы что-нибудь о вашем герое и истории, которая легла в основу сюжета «Эвереста», до начала съемок?

–Я слышал об этом трагическом инциденте, но я ничего не знал об Анатолии Букрееве, нет.

–  И как в этом случае вам пришлось готовиться? Что читать?

– Я прочитал все что смог. Нашел книгу самого Букреева, которая называется «Восхождение. Трагические амбиции на Эвересте». Конечно же, прочитал еще один роман, рассказывающий об этом восхождении, – «В разреженном воздухе» журналиста и альпиниста, одного из участников той самой экспедиции Джона Кракауэра. И еще одну книгу, написанную Анатолием Букреевым, под названием «Над облаками». Все это очень помогло мне. Позже, когда я начал непосредственно работать над фильмом, мне также довелось познакомиться и пообщаться с людьми, которые лично знали Букреева.

– Насколько трудно играть такого персонажа – я имею в виду, не выдуманного, а самого настоящего героя, в одиночку спасшего нескольких человек?

– Все было так же, как и с другими ролями. Разве что в этот раз передо мной была задача воплотить на экране  реального человека. И в этом смысле очень помогло то, что у меня была возможность не только прочитать его книги и книги о нем, но и расспросить людей, знавших Букреева, об этом человеке, которого я собираюсь играть. Он будто бы был со мной все это время. Когда так много узнаешь о человеке, он становится тебе очень близок.

– Фильм снимали на натуре – в настоящих горах? Или все-таки большей частью в павильоне?

– Съемки проходили в Италии, в Доломитовых Альпах. Так что мы работали на довольно большой высоте, около 4 тысяч метров. Так что воздух действительно был разреженным, можно было почувствовать, что значит быть в настоящих горах. Помимо этого работали в Лондоне и в Риме на знаменитой студии «Чинечитта».

– То есть съемки были довольно изматывающими и тяжелыми физически для актеров?

– Было очень холодно и порой действительно непросто, в горах может произойти что угодно. Но даже на студии приходилось нелегко, потому что там, наоборот, было иногда чересчур жарко во всем этом альпинистском снаряжении. И еще эти ветряные машины…

– Это все помогало почувствовать своего героя? Оказаться, так сказать, в его шкуре?

– По мне, чем труднее, тем лучше. Это всегда помогает. Не люблю, когда на съемках все идет слишком легко. Здорово было попробовать ощутить на себе то, с чем сталкивался Анатолий Букреев, через что ему приходилось проходить и каково ему было в эти моменты.

– Подобный альпинистский опыт был для вас в новинку?

– Я люблю горные прогулки, но никогда не занимался высокогорными восхождениями и чем-то подобным. Так что мне пришлось учиться тому, как правильно расходовать воздух, как управляться со всеми этими веревками и прочим снаряжением. Настоящий вызов и испытание. Ко всему прочему я старался понять, каким альпинистом был Букреев, поэтому смотрел документальные фильмы, чтобы научиться ходить, как он, держать треккинговые палки так, как делал это он, также управляться с канатами и веревками. Одним словом, узнать, каким он был – не только как человек, но и как профессиональный альпинист. И это фантастический опыт.

– Как вообще происходит процесс выбора роли? О чем в первую очередь вы думаете, соглашаясь или не соглашаясь на съемки в том или ином фильме?

– Сложно сказать. Иногда просто есть это чувство – «я должен это сделать, для меня это будет правильным сейчас».  А иногда, наоборот, я понимаю, что в настоящий момент эта роль мне не подходит. Когда я читал о Букрееве, понял, что это именно то, что мне нужно в данный момент, я готов и хочу за это взяться.

На фото Ингвар Эггерт Сигюрдссон в фильме “Эверест”. Фото предоставлено пресс-службой Universal

– Вы не первый раз работаете с режиссером Бальтасаром Кормакуром, но ваши предыдущие совместные фильмы относятся к периоду, когда Кормакур практически не был известен за пределами Исландии. Теперь же он режиссер с мировым именем, снявший несколько голливудских картин – и «Эверест» также является большим международным проектом, блокбастером со звездами вроде Джейка Джилленхола. Изменился ли он как режиссер за это время? Работает как-то иначе?

– Нет-нет, он все тот же. Его главный принцип – работать здесь и сейчас. Единственно, что изменилось, это то, что он стал более опытным режиссером. Мы знакомы еще с театральной школы, где учились в одном классе. Так что мы еще и очень хорошие друзья. Но, даже будучи его другом, мне пришлось проходить прослушивание – я не хотел, но пришлось, даже дважды. Но я рад этому, мне нужно было доказать самому себе, что я могу сыграть Букреева.

– Вы не только снимаетесь, но и много играете в театре. Что для вас является первостепенным и разделяете ли вы вообще для себя как для актера кино и театр?

–  Кино и театр очень не похожи, но в то же время порой являются чем-то очень близким друг к другу. Театр для меня невероятно важен, с практической точки зрения этот опыт очень помогает при работе в кино. В кино ты играешь для камеры и для микрофона – это твоя единственная аудитория. А в театре ты играешь для публики, иногда для небольшого количества зрителя, иногда для огромной толпы. Но всегда есть понимание, для кого ты это делаешь.

– Я знаю, что в театре вы работали с режиссером Римасом Туминасом, который сейчас является худруком одного из московских театров…

– Да, я даже приезжал к нему в гости в Москву!

– Вы играли у него в постановках «Вишневого сада» и «Трех сестер» в Национальном театре Рейкьявика. Для многих актеров сыграть в пьесах Чехова – своего рода мечта, такая же, как, к примеру, сыграть Гамлета. Для вас это было чем-то подобным?

– Впервые я играл в спектакле по пьесе Чехова еще в театральной школе. И когда ты впервые знакомишься с Чеховым, то хочется играть его снова и снова. Потому что Чехов – это наркотик.