Виктория Панфилова
У стратегических партнеров Махмуда Ахмадинежада и Эмомали Рахмона выявились разногласия. Фото Reuters
Как сказал начальник департамента информации МИД Таджикистана Давлат Назриев, визит лидера ИРИ перенесен на апрель. Точную дату, как уточнили в посольстве Ирана в Душанбе, назовут после переговоров Махмуда Ахмадинежада и Эмомали Рахмона в Ашхабаде 21 марта.
В столицу Туркмении они оба выехали на переговоры по вопросам строительства железной дороги Таджикистан–Афганистан–Туркмения с перспективой присоединения Ирана и Китая.
По мнению экспертов, Рахмону и Ахмадинежаду предстоит непростой разговор. Напомним, Сангтудинская ГЭС-2 является совместным таджикско-иранским проектом. Доля участия Таджикистана в проекте эквивалентна 40 млн. долл., Ирана – 180 млн. долл. В 2011 году был запущен первый агрегат станции мощностью 110 МВт. Второй агрегат планировалось запустить как раз в эти дни празднования Новруза. С выводом ГЭС на проектную мощность в 220 МВт все доходы от выработанной электроэнергии в течение 12,5 года будут принадлежать Ирану. И только по истечении этого срока станция перейдет в собственность Таджикистана.
Таджикская энергетическая компания «Барки тоджик» уже успела накопить долг перед Сангтудой-2 за полученную электроэнергию. Однако глава пресс-службы ОАХК «Барки тоджик» Нозирджон Ёдгори сообщил журналистам, что энергохолдинг оплачивает полученную от Сангтуды-2 электроэнергию по ранее согласованному между сторонами графику. Такой ответ не понравился в Тегеране. Источник, близкий к переговорному процессу, сообщил корреспонденту «НГ», что Иран предъявил ультиматум: либо долг погашается, либо отменяется визит Ахмадинежада. Душанбе пообещал союзнику рассчитаться с долгами. Но тут возникли претензии у Москвы – аналогичные неплатежи куда в большем объеме (67 млн. долл.) у таджикской стороны накопились за электроэнергию от Сангтуды-1, три четверти акций которой принадлежит РФ.
Если с Тегераном Душанбе по вопросу долга переговорил «просто», то с Москвой склонен строить замысловатые комбинации, увязывая его с ратификацией соглашения по условиям пребывания в Таджикистане 201-й российской военной базы. Москва свою часть договоренностей выполнила. И во вторник президент РФ Владимир Путин направил на ратификацию в Госдуму соглашение по российской военной базе.
Но с таджикской стороны поступили новые требования: списать долги, обеспечить инвестиции в гидроэнергетику, увеличить объемы военной помощи. При том что соглашение по российской военной базе в таджикский парламент все еще не поступило, а местные эксперты призывают Душанбе не торопиться с ратификацией военного соглашения. В частности, Вафо Ниятбеков считает, что «Таджикистан вправе требовать от России оформить документально все, что обещал Путин в ходе последнего визита в Душанбе». «Это будет правильно, поскольку договоренности, достигнутые между РФ и РТ в 2004 году, Россия не выполнила. А она обещала инвестировать в нашу экономику 2 миллиарда долларов за размещение своей военной базы и объект космического слежения «Окно» в Нуреке», – считает Вафо Ниятбеков. Готовность же Душанбе погасить иранский долг объясняется международными обязательствами.
По мнению экспертов, дело идет к тому, что Таджикистан может потерять обоих союзников – и Россию, и Иран. «Таджикистан на пустом месте обижает партнеров. До реальной ссоры дело еще не дошло, но так продолжаться долго не может», – сказал «НГ» руководитель Ассоциации приграничного сотрудничества Александр Собянин. По его словам, Россия больше не может идти на уступки Таджикистану, идти у него на поводу и менять ранее достигнутые договоренности. Поэтому соглашение по 201-й военной базе будет ратифицировано именно в российской интерпретации.
«Но вопрос еще в том, что ни Тегеран, ни Москва не могут продолжать делать вид, что не замечают игру Душанбе на несколько фронтов в попытке получить как можно больше преференций. Да еще при этом попутно заигрывая с США – известно, что с Вашингтоном ведутся тайные переговоры военно-политического характера. Также недопустимо для российской стороны требование Таджикистана иметь свои подразделения на российской военной базе и, более того, держать своих офицеров в штабе 201-й российской дивизии – в таджикской прессе мелькнула информация на этот счет», – сказал «НГ» Собянин. По его мнению, наличествуют признаки того, что Душанбе готовит площадку для военного базирования американского контингента. Как бы она ни называлась – логистический или учебный пункт, это для Москвы неприемлемо. А для Тегерана это и вовсе жизненный вопрос: размещение американского контингента в Таджикистане замкнет американское кольцо вокруг Ирана. «В процесс не вмешивается, но пристально следит за ним Китай. При всем этом стоит все-таки отметить, что игру на несколько фронтов Рахмон ведет не от хорошей жизни – Таджикистан уже несколько лет балансирует над экономической пропастью и удерживается чуть ли не только благодаря финансовым поступлениям от мигрантов из РФ, только в прошлом году переправивших на родину около 4 миллиардов долларов», – сказал «НГ» Собянин, дав понять какой простой, но в то же время действенный рычаг воздействия на Душанбе имеется у Москвы.
У Ирана два пути «встряхнуть» Таджикистан: политический – Тегеран может существенно осложнить исполнение региональных проектов, в которых может участвовать Душанбе, надеющийся извлечь из них прибыль; гуманитарный – Тегеран, обладающий колоссальным авторитетом у таджикской элиты, может поработать в направлении имиджа нынешнего руководства.
Вряд ли осторожный Эмомали Рахмон недооценивает эти угрозы. И отнюдь не случайно прошедшую неделю он не реагировал на масштабную критику в зарубежной прессе, «оставляя» это право своим подчиненным. Но, как сказал Собянин, резерв ожидания, похоже, заканчивается и Рахмону реально пора определяться и придерживаться более предсказуемой для союзников линии.
Дарья Гармоненко 
