Александр Жебин
Несмотря на недовольство ядерными амбициями режима Ким Чен Ира, Пекин и впредь будет поддерживать его на плаву.
Фото Reuters
В августе исполнится пять лет с начала шестисторонних переговоров по урегулированию ядерной проблемы на Корейском полуострове. Начавшийся в Пекине переговорный процесс уже стал самым продолжительным в дипломатической истории полуострова. Достаточно напомнить, что переговоры о заключении перемирия, положившего конец Корейской войне, заняли лишь около двух лет (с лета 1951-го по 27 июля 1953 года).
Две повестки
В нынешние переговоры оказались вовлечены самые мощные в политическом, экономическом и военном отношении страны современного мира – США, Россия, Китай, Япония, а также два корейских государства. Помимо дюжины высокопоставленных дипломатов, кочующих между столицами этих стран, корейской ядерной проблематикой эти годы были вынуждены заниматься главы государств и внешнеполитических ведомств «шестерки» и ряда других стран. Эта тема прочно утвердилась в повестке дня саммитов G-8, АТЭС и других крупных международных форумов.
Оптимисты указывают, что кое-чего все же удалось добиться: ключевые северокорейские объекты, на которых производились расщепляющиеся материалы, использовавшиеся для создания ядерного оружия, выводятся из рабочего состояния, КНДР утратила способность накапливать оружейный плутоний. Скептики отмечают, что лучше бы они оставались «замороженными», как это было до начала нынешнего кризиса в конце 2002 года, тогда бы КНДР, осуществившая в 2006 году ядерное испытание, не стала де-факто ядерной державой, а режим нераспространения не подвергся бы столь существенной эрозии. Они также обращают внимание на то, что пока неясно, удастся ли добиться от КНДР выдачи ее ядерного арсенала и какую цену за это придется заплатить международному сообществу, в том числе России.
«Большая четверка» (США, Китай, Россия и Япония) едина в том, что главной целью переговоров является избавление Корейского полуострова от ядерного оружия. Возникает вопрос: почему же, несмотря на такое согласие (достигнутое, кстати, впервые за полтора века их довольно острого соперничества за влияние в Корее), переговоры идут с большим трудом?
Ссылки на несговорчивость режима в Пхеньяне становятся все менее убедительными в свете постоянно демонстрируемой северокорейцами способности к трудным для их партнеров, но в целом приемлемым компромиссам. Да и какой режим в наше время мог бы так долго сопротивляться, если бы «большая четверка» была действительно едина и в помыслах, и в делах?
Помимо заявленной главной задачи – ликвидации северокорейских ядерных программ – США и некоторые другие участники шестистороннего процесса активно работают по второй, не афишируемой ими повестке дня. При этом нередко подчиняя выполнение первой интересам реализации последней. Эта повестка заключается в том, чтобы тем или иным путем «организовать» коллапс режима в Пхеньяне и объединить полуостров. Формально – под эгидой Сеула, но с расчетом на то, чтобы, опираясь на проамериканские симпатии того сегмента политического класса, который недавно пришел к власти в Южной Корее, обеспечить преобладающие военно-политические позиции США на всем Корейском полуострове.
Соперничество Пекина и Вашингтона
Главная схватка идет между США и КНР. Корея на протяжении тысячелетий находилась в сфере китайского влияния. Китай утратил контроль над ней лишь около ста лет назад. С точки зрения китайского восприятия исторического процесса этот период – ничто по сравнению с грядущими тысячелетиями. В Пекине не могут себе позволить равнодушно взирать на то, как Корея будет превращена в плацдарм США для давления на Китай в соперничестве этих двух самых мощных экономических и, возможно, в будущем военных держав.
Потеря КНДР серьезно подорвала бы престиж и внешнеполитические позиции КНР в Азии и во всем мире. Кто бы из соседей Китая стал полагаться на него как на надежного союзника, если бы он без боя уступил свою традиционную сферу влияния? Такое развитие событий привело бы к выходу вооруженных сил США на 1400-километровую сухопутную корейскую границу с Китаем. Для того чтобы не допустить этого, Китай только в Корейскую войну 1950–1953 годов пожертвовал жизнью почти миллиона своих «добровольцев». Так что для КНР как по военно-стратегическим, так и по престижно-политическим соображениям ликвидация КНДР совершенно неприемлема.
Пекин неоднократно высказывался в пользу сохранения безъядерного статуса Корейского полуострова. Ведь наращивание Пхеньяном своего ядерного потенциала могло бы подтолкнуть к аналогичным шагам Японию, РК и, что самое неприятное для Пекина, – Тайвань.
Однако те, кто пытается спекулировать на этих опасениях КНР и тем самым заставить ее надавить на КНДР, почему-то уходят от анализа еще одного обстоятельства, которое коренным образом меняет оценку ситуации. Дело в том, что еще больше Китая в предотвращении развития событий по такому сценарию заинтересованы США, так как Япония и Южная Корея, обзаведясь собственным ядерным оружием, вряд ли стали бы далее терпеть американское военное присутствие, на котором основано доминирование США в регионе.
Те же, кто недоумевает, почему бы китайцам не «разменять» КНДР на Тайвань или на возможное улучшение отношений с США, не понимают, что северная часть Корейского полуострова с военно-стратегической точки зрения для КНР гораздо важнее Тайваня, ибо после утраты Китаем северокорейского «буфера» американцы займут гораздо более жесткую позицию в отношении КНР, и не в последнюю очередь потому, что фактически обретут потенциал первого удара по Китаю с корейского плацдарма.
Та осторожность, с которой американцы пока ведут себя в Корее, объясняется именно тем обстоятельством, что в отличие от Ирака там ощутимо присутствует китайский фактор. Пока США, видимо, не готовы к прямому столкновению с Китаем по этой проблеме.
Пекин, несмотря на недовольство ядерными амбициями и другими действиями Пхеньяна, по-видимому, и впредь будет стараться использовать все имеющиеся в его распоряжении политико-дипломатические методы и экономические ресурсы для обеспечения выживания КНДР. В то же время китайцы будут всячески побуждать северокорейцев к сдержанности в ядерных делах и экономическим преобразованиям, которые облегчили бы политическое и экономическое бремя Китая по поддержке режима на плаву.
Самая главная проблема заключается в том, что США в обозримом будущем останутся заинтересованы не в полном устранении напряженности на Корейском полуострове, а поддержании ее на контролируемом и выгодном им уровне.
Во-первых, это единственный предлог для сохранения военного присутствия США в Южной Корее. Вывод оттуда американских войск может вызвать такое же развитие событий и в Японии. Это выбило бы краеугольный камень из-под всей стратегии США в АТР, которая основывается на двусторонних военных альянсах с Японией и РК и передовом базировании американских войск в этих странах, предназначенных для обеспечения военно-политического доминирования США в регионе и сдерживания мирного возвышения Китая, да и России тоже.
Во-вторых, исчезни в результате урегулирования явно раздутая «ракетная угроза» КНДР – и обнажились бы истинные цели развертывания Вашингтоном систем ПРО в Европе и в СВА – нейтрализовать ракетно-ядерные средства сдерживания России и КНР.
Американская программа-максимум – смена существующего в КНДР режима тем или иным путем, в том числе и за счет «мирного» проникновения в эту страну с последующим объединением Кореи. Последнее, кстати, можно проделать и под «наблюдением» ООН, войска которой (какая счастливая «случайность») уже полвека находятся в РК, на 99,99% состоят из американских военнослужащих и возглавляются американским генералом.
В последнем случае США установили бы контроль над уникальным, не имеющим аналогов в мире по военно-стратегическому значению районом Азии, находящимся на стыке границ России, Китая и Японии – Корейским полуостровом. Значение контроля над этим районом невозможно переоценить в свете нынешней американской стратегии окружения Китая.
Реализация американского сценария урегулирования ядерной проблемы должна привести к появлению там единого государства, которое многие политики и наблюдатели в Вашингтоне, Сеуле и Токио уже поспешили зачислить в члены активно формируемого американцами военно-политического альянса США–Япония–Южная Корея, к которому уже пристегнули Австралию и намереваются проделать то же самое с рядом других азиатских государств.
Интересы России
Разумеется, Китай и Россия вряд ли испытывают энтузиазм по поводу такого проекта и явно не спешат помогать американцам с его реализацией. Ведь это привело бы к появлению в Северо-Восточной Азии военно-политического блока, схожего с НАТО, к тому же прикрытого создаваемой здесь США на протяжении последних нескольких лет системой ПРО ТВД.
В США и на Западе в целом любят порассуждать о необходимости покончить с остатками холодной войны на Корейском полуострове, почти не скрывая, что под этим подразумевается прежде всего ликвидация КНДР. Но разве не являются порождением холодной войны военно-политические альянсы США с Японией и Республикой Корея и передовое базирование американских войск на территории этих стран? «Советская военная угроза», которой объяснялись эти меры в 50-е годы, давно исчезла, а указанные альянсы не только живы, но и укрепляются и расширяются.
Россия никогда не ставила перед собой задачу добиться господствующих позиций на Корейском полуострове. Вместе с тем она традиционно была заинтересована в том, чтобы этот район не оказался под преобладающим влиянием какой-то другой, тем более недружественной державы, или стал местом, откуда могла бы исходить угроза безопасности России. Во всяком случае, в силу даже одного только географического фактора прав у России на такой подход ничуть не меньше, чем у стран, отделенных от Корейского полуострова морями и тем более океанами.
С этой точки зрения заявленное стремление КНДР добиваться создания на полуострове нейтрального, неприсоединившегося, внеблокового государства выглядит, с точки зрения интересов безопасности России, предпочтительнее позиции некоторых кругов в Вашингтоне и Сеуле, твердящих о необходимости сохранения военно-политического союза с США и присутствия там американского воинского контингента даже после объединения Кореи.
Нынешние попытки превратить Корейский полуостров в передовой форпост морских держав – США и Японии – против континентальных – России и Китая уже затянули решение ядерной проблемы на полтора десятилетия и впредь будут мешать, а зачастую и блокировать полноценное многостороннее сотрудничество в корейском урегулировании.
«Идеальный вариант»
Вопрос о внешнеполитической ориентации единого корейского государства, его будущих союзах чрезвычайно важен, разумеется, не только для России и Китая, но и для США и Японии и, безусловно, для самих корейцев. Нейтрализация будущей объединенной Кореи при международных гарантиях со стороны США, КНР, России и Японии может оказаться наиболее приемлемым для всех заинтересованных сторон вариантом корейского урегулирования.
Государства «большой четверки» гарантируют нейтральный статус объединенной Кореи, воздерживаются от заключения с ней каких-либо военных договоров, берут друг перед другом (и корейцами) обязательства не размещать и не направлять в Корею свои войска (за исключением случаев единогласных решений СБ ООН). Со своей стороны, Корея объявляет себя нейтральным государством, берет обязательства не заключать военных договоров с другими странами (соответствующие договора КНДР с КНР и США с РК прекращают свое действие), не приглашать никаких иностранных войск на свою территорию, а свои направлять за рубеж только в качестве миротворческих сил по решению СБ ООН.
Уже данные Севером и Югом в ряде межкорейских документов обещания добиваться объединения мирным путем должны приобрести юридическую силу и быть гарантированы «большой четверкой». Эти гарантии и связанные с ними условия должны быть приняты Сеулом и Пхеньяном. Это позволит им приступить к существенным взаимным сокращениям вооруженных сил и вооружений на полуострове, а также к выводу оттуда иностранных войск. В результате КНДР высвободит значительные средства для модернизации своей экономики, а Республика Корея – для оказания ей помощи в этой работе.
Неизбежен вопрос – а согласятся ли сами корейцы на такие ограничения суверенитета единого государства? На это можно ответить, что мы живем в эпоху ограниченного суверенитета. Практически все государства являются участниками международных договоров, соглашений, различных организаций, которые ограничивают этот суверенитет для их собственного и общего блага.
Разве Северная Корея, начав выводить из строя свои ядерные объекты и снабдившая американцев, а не «дружественных» ей русских или китайцев, коробками, набитыми документами о своей ядерной деятельности, ранее считавшимися сверхсекретными, не поступилась своим суверенитетом? И что можно сказать о Южной Корее, вооруженные силы которой до недавнего времени постоянно находились в подчинении американского генерала, который и поныне сохраняет это право, правда, (всего лишь!) в случае возникновения вооруженного конфликта на полуострове? Исторический опыт должен подсказать корейцам, что дружба с одной из великих держав против другой не принесет мира и спокойствия и уж конечно не приблизит день воссоединения страны.
С учетом сегодняшних реалий разговоры о «посягательствах» на суверенитет корейцев или «свободу действий» кого-либо из «большой четверки» великих держав в Корее – не более чем дымовая завеса для попыток продавить собственные эгоистические замыслы, реализовать сценарии, не имеющие ничего общего ни с интересами корейской нации, ни с интересами обеспечения прочного мира и равной безопасности для всех в регионе.
Еще одним недостатком предлагаемой модели решения корейских проблем могут назвать то, что она слишком идеальна и потому – дело более отдаленного будущего. Увы, ситуация в корейском урегулировании подводит к выводу о том, что именно отсутствие такой «идеальной» конструкции, общего для «большой четверки» видения места единой Кореи в будущей архитектуре безопасности в СВА является той ключевой проблемой, без решения которой мы будем постоянно натыкаться на более мелкие вопросы, не зная, как их разрешить.
Москве стоит выступить с инициативой
России можно было бы выступить инициатором обсуждения главных составляющих такой конструкции. Благо, подходящий механизм для таких дискуссий уже запущен. Это возглавляемая РФ рабочая группа «шестисторонки» по обсуждению нового механизма мира и безопасности в СВА.
Именно Москва с самого начала очередного обострения ситуации вокруг ядерных программ КНДР предложила тот метод ее урегулирования, который в конечном счете был принят другими участниками переговоров. Однако в последнее время России все чаще приходится выполнять решения, принимаемые без ее участия, платить по чужим счетам, либо брать на себя довольно рискованную миссию пожарной команды по расчистке устроенных другими завалов. Так произошло в 2007 году в истории с возвратом Пхеньяну его средств, замороженных китайцами с подачи американцев в одном из банков Макао, так может случиться, когда (и если) дело дойдет до вывоза из КНДР ядерных материалов и их утилизации.
Предложив участникам «шестисторонки» начать откровенное обсуждение будущего места объединенной Кореи, Москва не только смогла бы наполнить реальным содержанием работу возглавляемой ею группы, но и вернуть себе если не политическое, то моральное лидерство в решении одной из самых сложных международных проблем.
Дарья Гармоненко 