Дарья Курдюкова
Сумочка, которую прославила Келли.
Фото Константина Ремчукова
Фонд культуры «Екатерина» принял у себя биографическую выставку «Эпоха Грейс Келли, принцессы Монако». Она была подготовлена Форумом Гримальди (получившим свое имя в честь правящей династии) и показана в Монако, а затем в Париже. Собственно, речь не столько об эпохе, сколько о самой героине, которая, как известно, до замужества с князем Ренье покорила американскую фабрику грез. Отрывки из фильмов, фотографии, письма, одежда и аксессуары из архивов княжеского дворца в Монако и не только – выставлены на всеобщее обозрение. Неизвестно, как бы отнеслась к показу собственных вещей Грейс Келли (она погибла в автокатастрофе в 1982-м). Однако дорогой выставочный проект успешно путешествует по свету.
История Грейс Келли (1929–1982) – уроженки Филадельфии с ирландскими корнями – об исполнении американской мечты. Зарабатывавшая поначалу на учебу рекламными съемками, Грейс Келли получит «Оскара» за «Деревенскую девушку», а потом – будто по иронии судьбы – в 56-м станет принцессой Монако (причем свадьбу окрестят «свадьбой века»). К ее славе причастен и Альфред Хичкок, позвавший Келли в картины «В случае убийства набирайте «М», «Окно во двор» и «Поймать вора». С появлением Грейс Келли Княжество Монако преобразилось. Келли занималась благотворительностью, организовывала фестивали искусств, сама снимала любительское видео┘ На балы и просто в гости приезжали друзья-знаменитости (среди которых, к примеру, Мария Каллас и Рудольф Нуриев). И внезапный трагический конец привлек еще больше внимания к ее личности.
Голливудская улыбка Грейс Келли преломляется на выставке около 800 раз – говорят, столько экспонатов привезли в Москву. Дизайнер Натали Криньер (на чьем творческом счету, например, работа над выставками, посвященными Альмодовару, Хичкоку, итальянской моде) оформила пространство очень эффектно. Оно заполнилось зеркалами-силуэтами, афишами, даже импровизированным гардеробом и накрытым для приема столом┘ Все сделано так, чтобы вызвать восторг: созданные известными кутюрье (Диор, Живанши) наряды сменяются работами не менее знаменитых ювелиров (Картье, Ван Клиф и Арпелс). Нарезка из кинокадров – это такое «скольжение» по фильмам (рядом – Гари Купер, Кэри Грант), где главный акцент – вручение «Оскара» или фото с обложки Time. На плане размещения гостей на свадебной церемонии в соборе Монако куратор выставки Фредерик Миттеран показывает место Франсуа Миттерана, своего дяди. Вот собственноручно (!) подписанное письмо от английской королевы – а вот письмо от Марка Шагала с благодарностью за присланного лосося. Другая сторона жизни – сделанные самой Келли картины-гербарии, детская одежда Каролины, Стефании и Альберта или их открытка маме на Рождество.
Грейс Келли не находила удовольствия в роскоши самой по себе. Однако очевидно, что интерес зрителя к выставкам подобного рода определяется именно их зрелищностью. Это, если угодно, аналог биографическим фильмам, только увидеть предметы можно воочию. Необходимая часть таких «сценариев» – вехи карьеры, истории из личной жизни (фото с поклонниками) и предметы, предметы┘ На глазах Грейс Келли превращается в икону стиля. Зал «Гламура» – прославленный Келли бренд, сумочки дома Гермес. Раньше за них выкладывали кругленькие суммы (посетители перешептывались – не нашлось-де контрафакта), потому что подражали Грейс Келли. Сегодня их покупают даже те, кто, может, и не припомнит ее ролей, но жаждет держать марку.
Метафора потребления зрелищ воплощена на выставке в виде тарелок на праздничном столе, на которые проецируются фотографии с главной героиней. Наконец – и этого не скрывают организаторы, высказавшие надежду, что после такого знакомства с Монако туда станет приезжать еще больше наших соотечественников, – налицо и пиар самого княжества. Кстати, было сказано, что особенность московской экспозиции – портреты аристократии, выполненные в Монако русским художником-эмигрантом Савелием Сориным, – однако как он, умерший в 1953-м, может быть связан с Монако Грейс Келли, ясно не вполне. Москва вписалась в гастрольный график выставки, которая заезжает далеко не во всякий город – дальше путь в Рим и Лондон.
Дарья Гармоненко 
