Евгений Шварц Превращение России в ведущего мирового производителя и экспортера нефти и нефтепродуктов, с учетом того, что более 50% экспортных поступлений в бюджет приходится на экспорт российских углеводородов, сделали чрезвычайно актуальной проблему диверсификации экспорта нефти. Очевидно также, что в число экономических и геополитических интересов России должно входить и обеспечение независимости экспорта от терминалов и портов на территории других государств.
В проливах, обеспечивающих выход из Балтийского моря, наблюдается беспрецедентный рост интенсивности танкерных перевозок. И, к сожалению, высокая вероятность серьезных аварий, которые могут обернуться тяжелейшей экологической катастрофой. Авария у берегов Испании танкера «Престиж» должна была послужить серьезным предупреждением для компаний, занимающихся экспортом российской нефти и нефтепродуктов.
Обеспечение экологической безопасности морской транспортировки нефти требует соответствующей адаптации российского законодательства. Однако этого сделано не было, что усилило обеспокоенность российских «зеленых» и наших соседей.
В ситуациях, аналогичных созданию «особо уязвимого морского района» (PSSA) на Балтике, у профессионалов в области международных отношений существует правило «keep talking» – не выходить из переговорного процесса. В противном случае вряд ли будут всерьез учитываться национальные интересы представляемой тобой стороны. Участие российской стороны в обсуждении плана создания Балтийского PSSA в рамках Комиссии по защите морской среды Балтийского моря (HELCOM) позволяло, на наш взгляд, реально влиять на процесс и обеспечивать комплекс мер по сохранению природы и чистоты Балтийского моря и учет специфики интересов России как страны-нефтеэкспортера. Отказ российской делегации на министерской объединенной сессии HELCOM и Комиссии по защите морской среды Северного моря и Северо-Восточной Атлантики (OSPAR) в июне 2003 года в Бремене от поддержки заявки в Международную морскую организацию (IMO) по объявлению Балтийского моря «особо уязвимым морским районом» казался именно непрофессиональным шагом, вызывающим подозрения в нежелании учитывать экологические риски в результате возрастания транспортировки нефти по замкнутому Балтийскому морю.
Осенью 2003 года Европейский союз принимает решение о запрете захода в порты ЕС однокорпусных танкеров. «Выход» России из процесса не мог предотвратить и собственно создания PSSA на всей остальной территории Балтийского моря. Причем отказ России от поддержки данной заявки не мог ни приостановить процесс создания «особо уязвимого морского района», ни уменьшить беспокойство стран Балтийского моря о социальных и экологических последствиях нефтяной катастрофы.
Вместо того чтобы продолжать вести диалог по совместным усилиям по снижению экологических рисков на Балтике, бывший Минтранс России решил «отменить» возможность создания «особо уязвимых морских районов», так сказать, в принципе. В результате чего Россия совместно с Панамой и Либерией, известными как «номинальные» владельцы наиболее устаревших и опасных нефтяных танкеров, при поддержке нескольких союзов танкеровладельцев обратилась в IMO с требованием вообще приостановить процесс выделения PSSA под предлогом якобы необходимости ревизии этих правил. Причем речь шла не только о Балтике, но и обо всех иных новых PSSA, включая поддержанный ранее Западно-Европейский «особо уязвимый морской район», предложенный Бельгией, Францией, Ирландией, Португалией, Испанией и Великобританией, которые в наибольшей степени пострадали или подвергались угрозе в результате экологической катастрофы танкера «Престиж». Причем у стран ЕС сложилось впечатление, что объектом «прессинга» со стороны России является согласованный ранее Западно-Европейский «особо уязвимый морской район».
В результате большинство стран – членов Комитета по окружающей среде моря IMO восприняли данное предложение как прямую угрозу для чистоты своих побережий, рыболовства и туризма, а также для средств национальных бюджетов, которые им придется потратить в случае повторения катастрофы «Престижа». Даже страны, которые голосовали «за ревизию» правил создания PSSA, требовали совсем иного – более строгих и конкретных природоохранных мер при создании новых PSSA. В результате 2 апреля 2004 года Комитет по морской окружающей среде международной морской организации (ММО) предварительно утвердил за Балтийским морем статус «особо уязвимого морского района». Теперь все государства-заявители должны разработать и предложить новый комплекс охранных и защитных мер, который ляжет в основу окончательного решения IMO. Россия принимать участие в их разработке не будет. Как нам представляется, сейчас настало время для правильного шага – присоединиться к соседям и принять участие в создании «особо уязвимого морского района» на Балтике. Нельзя допустить, чтобы «окно в Европу» затянулось густой нефтяной пленкой.
Дарья Гармоненко 
