Злокачественный рост

Экономический рост в России подпитывается потребительским спросом и увеличивающимися бюджетными расходами, которые могут «подорвать достигнутую столь тяжким трудом стабильность цен». При этом сокращается промышленное производство в стране. К таким выводам пришел вчера в Москве главный экономист Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР) профессор Эрик Берглоф, представляя ежегодный отчет ЕБРР о состоянии дел в странах с переходной экономикой. Главный экономист ЕБРР заявил, что правительству России «необходимо усилить борьбу с коррупцией и ускорить темпы реформирования государственных институтов». Рыночные реформы в России, по оценке ЕБРР, «в основном отложены на неопределенное будущее» – за исключением, возможно, только некоторых изменений в финансовом секторе. Высокие цены на энергоносители и сырье принесли России баснословные доходы, что позволяет ей «откладывать структурные и институциональные реформы». А частое вмешательство государства в отдельные сектора, а также политика создания государственных «тяжеловесов экономики» ставят под вопрос иностранные инвестиции в Россию.

По словам главного экономиста ЕБРР, Россия столкнулась с проблемами в инфраструктурных отраслях – таких, например, как транспорт, энергетика или коммунальное хозяйство. Причина нынешних инфраструктурных ограничений – это накопившееся недоинвестирование. Однако сегодня в стране есть необходимые инвестиционные ресурсы и проблемы в экономике связаны главным образом с низким качеством госуправления. «В региональных администрациях практически нет компетентных людей, зато хватает бездельников и бюрократов», – заявил вчера профессор Берглоф. По его мнению, качество роста российской экономики можно улучшить за счет модернизации административной системы, реформы госсектора и финансирования инфраструктуры.

Основные успехи российской экономики экономисты ЕБРР видят в финансовом секторе, где «быстро росли объемы потребительского кредитования и ипотеки, а «доля банковских активов под контролем иностранных инвесторов выросла до 12%». В качестве примера успешных банковских реформ главный экономист ЕБРР привел Украину, где за последний год почти все банки перешли под контроль иностранцев.

В реальном секторе эксперты ЕБРР отмечают «заметное снижение объемов добычи минерального сырья и производства обрабатывающей промышленности». Как известно, растущий потребительский спрос внутри России все больше удовлетворяется за счет импорта, а не за счет собственного производства.

Правда, не все данные об объемах кредитования и потребления в отчете ЕБРР показались российским экономистам убедительными. Так, например, президент Института энергетики и финансов Леонид Григорьев посоветовал экономисту ЕБРР ознакомиться с новыми данными о выдаче потребительских кредитов в регионах. «Для региональных администраций большим сюрпризом оказались данные о кредитовании населения столичными банками, которые полностью не соответствовали местной статистике», – пояснил Григорьев.

Тем не менее экономисты ЕБРР не верят, что рынок потребительских кредитов в России близок к насыщению. По их прогнозам, одним из главных двигателей экономики по-прежнему останется личное потребление. В ближайшие годы продолжится бум кредитования, который вызывает опасения у экспертов ЕБРР «относительно финансовой стабильности».

Кроме того, по прогнозам ЕБРР, в России «будет и дальше раскручиваться инфляционная спираль». Причину будущего роста цен экономисты банка видят в сохранении высоких цен на экспортируемые энергоносители и сырьевые товары, а также активизацию внутреннего потребительского спроса, который подстегивается постоянным повышением заработной платы.

Отдельные российские экономисты считают доклад ЕБРР излишне политкорректным, полагая, что в нем несколько смягчены отдельные выводы. В частности, научный руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин посоветовал профессору Берглофу «быть менее политкорректным, поскольку российское правительство очень внимательно изучает рекомендации иностранных экономистов». Благодаря реакции иностранцев, по мнению Ясина, «в России несколько снизились темпы национализации, и компании уже не подвергаются такому жесткому давлению, как раньше».