Андрей Викторов На сегодняшний день каждый стопятидесятый житель России находится за решеткой. Это целая страна с населением около миллиона человек. Государство это весьма своеобразное, с многочисленными строгостями, ограничениями и запретами. Но не стоит забывать, что населяют его в большинстве своем обычные люди, зачастую лишь однажды случайно оступившиеся. Корреспонденты "НГ" решили лично посмотреть, как граждане, находящиеся за колючей проволокой, готовятся к празднованию Нового года.
Учреждение ЮН 83/1 - а проще говоря, исправительная колония # 1 общего режима - находится в местечке Очапки, примерно в двадцати километрах от Ярославля. Колонию видно издалека: мощный забор с "колючкой" наверху, вышки с часовыми. Ближе к проходной слышен свирепый лай сторожевых псов.
Встречает нас замначальника колонии подполковник Лев Назаров. Мы проходим несколько металлических дверей с электромагнитными замками и оказываемся в зоне. На первый взгляд ничего необычного: несколько двухэтажных кирпичных зданий, хозяйственные постройки, плац. Но тут же понимаешь, что копошащиеся везде люди - заключенные: у всех без исключения на груди нашивка с фамилией и номером отряда. Когда мимо колонистов проходит Назаров, те останавливаются и почтительно произносят: "Здравствуйте".
Сегодня заключенные приветливы как никогда: начинается подготовка к единственному на зоне празднику - Новому году. Только в этот день осужденные могут рассчитывать на какое-то послабление в режиме. Для человека, несколько лет находящегося в неволе, это крайне важно. Сегодня же в колонию приезжает театр - студенты Ярославского государственного театрального института дают концерт. Однако на представление попадут далеко не все из 1511 отбывающих наказание. Привилегия посмотреть на молодых актеров (и, что греха таить, на актрис) - у "школьников": людей, посещающих среднюю школу на территории колонии.
Те, кто не попал "в театр" и не занят на работе (в учреждении производят пружинные блоки для мягкой мебели), находятся в отрядах. Помещения с любовью украшены нехитрыми гирляндами и, если бы не двухъярусные кровати, вполне могли бы сойти за какой-нибудь провинциальный детский сад. Мы были свидетелями того, как взрослые мужчины с блеском в глазах вырезали из бумаги снежинки и наклеивали их на оконные стекла. А с потолка толстой косой спускается новогодний "дождик" - судя по всему, заключенные изготовили его из┘ обыкновенной мочалки, распустив ее на сотни тончайших ниток.
Местный повар рассказал нам, что новогоднее меню будет существенно отличаться от обычного: на завтрак помимо традиционной каши будут преподнесены куриные яйца, а на обед - жареная курица. Конечно же, не обойдется без вечернего застолья и в отрядах. Несмотря на официальный отбой в 21.30, осужденным разрешат смотреть телевизор далеко за полночь и даже передвигаться по территории своих отрядов. Главным лакомством станет самодельный торт: вафельные пласты намажут вареньем, сгущенкой, еще чем-нибудь - выдумки у колонистов хватает.
Единственное, чего в зоне не могут разрешить даже на праздник, - это спиртное. Так что ровно в полночь вместо бокалов с шампанским зэки поднимут металлические кружки с чаем.
Трудно, конечно, поверить, что в праздник кто-то из осужденных не выпьет по сто грамм. Например, 60-летний Валентин с роскошной седой бородой и не сходящей с лица беззубой улыбкой (и офицеры, и заключенные почтительно называют его Ионыч), лукаво бурчит: "У нас все будет по-людски, а как - не скажу". Могут, например, поставить брагу где-нибудь в рабочих помещениях. Бывали и такие случаи, когда брагу хранили в огнетушителе, тайники сооружались в отопительных батареях. А однажды напиток был залит в┘ полые трубки металлической кровати.
Как пройдет Новый год - сегодня не знает никто. Но сейчас с выпивкой у заключенных строго: ведь если кто-то попадется на глаза администрации, весь отряд будет лишен праздника. А с провинившимся разберутся потом прямо в отряде. Самое легкое наказание - "мыло": если кого-то ловят на краже или другом проступке, его, перед тем как сдать администрации, кормят куском хозяйственного мыла.
В учреждении ЮН 83/1 есть библиотека, в которую заключенные довольно часто заглядывают. Перед праздником особым успехом пользуются "любовные романы". А в миниатюрном читальном зале осужденные обсуждают, как они сами говорят, "праздничные" темы, например аргументированно дискутируют о последствиях ликвидации комиссии по помилованию. Библиотекарь, москвич Константин (когда-то преуспевающий бизнесмен, он был осужден за убийство), отметит в зоне свой девятый Новый год. У меня он интересуется, что нового в его родном Орехово и поставили ли напротив универмага "Белград" елку.
Колонисты припоминают и забавные новогодние эпизоды. Незадолго до Нового 1986 года один столичный доктор наук приехал к товарищу в Ярославль. Друзей "застукали" в тот момент, когда они с интересом смотрели записанный на кассете эротический фильм "Калигула". Москвич "загремел" за решетку на несколько лет, а уже на следующий Новый год фильм показали по ЦТ. Его смотрела вся зона, а доктор наук плакал.
В новогоднюю ночь в учреждении ЮН 83/1 зажигает огни собственная елка. Пятнадцатиметровая ель много лет растет посреди двора, и заключенные развешивают на ней самодельные украшения. Осужденные передают из рук в руки огромные снежинки и цветные бумажные шары. На ель все водружается чрезвычайно аккуратно: если что-нибудь упадет на землю, то поднимать нельзя - "западло". Как и наряжаться в Деда Мороза или, еще хуже, - в Снегурочку┘
Дарья Гармоненко 
