Игорь Плугатарёв Вчера на очередном заседании Челябинского военного гарнизонного суда допрашивали главного обвиняемого по «делу рядового Сычева» – сержанта Александра Сивякова. Именно Сивякову вменяется в вину, что в новогоднюю ночь 2006 года он заставил Сычева несколько часов просидеть на корточках, в результате чего у того развились необратимые процессы в ногах и медикам пришлось провести ампутацию.
Еще в самом начале допроса обвиняемый заявил суду, что не признает свою вину не только по инциденту с Андреем Сычевым, но и по еще пяти вменяемым ему эпизодам насильственных действий в отношении военнослужащих младшего призыва. Здесь же другие потерпевшие по этому делу – рядовые Александр Сатушкин и Александр Ахмедов – подтвердили показания обвиняемого, заявив, что тот не применял к ним физического насилия. Более того, Ахмедов шокировал следствие заявлением о том, что «эпизода с ним вообще не было». Что же касается подписанного им ранее протокола, в котором зафиксированы его показания о примененном к нему насилии, то Ахмедов показал, что лишь подписал документ, предложенный следователем. Действия Сивякова и потерпевшие, и обвиняемый трактовали как «дружеский совет лучше наводить порядок в казарме», а сильный удар в грудь Сатушкина со стороны Сивякова и пострадавший, и обидчик объяснили как «дружеский толчок».
На предыдущих заседаниях суда адвокаты Сивякова настаивали, что многие военнослужащие давали на следствии показания под воздействием не только психологического, но и в некоторых случаях физического давления. Со своей стороны, московские медики, в частности специалисты Военного госпиталя им. Бурденко, где несколько месяцев лечился рядовой Сычев, неоднократно давали понять, что ампутацию ему пришлось осуществить не в результате чьих-то насильственных действий, а из-за болезни, приобретенной еще до призыва и развившейся во время службы в армии. В то же время голосов «стороны Сычева», настаивающих на том, что «физическое надругательство над личностью» все же имело место, почти не слышно. С учетом этого вырисовывается следующая картина.
«Видно невооруженным глазом, – сказал в беседе с обозревателем «НГ» военный юрист Николай Крюков, – что в настоящее время процесс двинулся по тому руслу, в которое его осторожно начала направлять одна из заинтересованных сторон еще зимой. Политическая подоплека здесь более чем очевидна. С одной стороны, в Министерстве обороны сами пытаются побыстрее закрыть эту проблему с благоприятным исходом для руководителя этого ведомства: предоставили семье пострадавшего квартиру на выбор, организовали ему лечение чуть ли не по маршальскому разряду... Кроме этого «гуманитарного» направления, просматривается и второе – психологическое давление. Идет явная информационная обработка общественного мнения в пользу того, что никакого из ряда вон исключительного случая в Челябинске в новогоднюю ночь не было. Так, рядовой случай дедовщины, которые в армии случаются сплошь и рядом».
Вместе с тем военный юрист считает, что у Министерства обороны, в отличие от следователей Главной военной прокуратуры (ГВП), было все же больше возможностей в получении объективной информации о том, что произошло 1 января с рядовым Сычевым. «На мой взгляд, обе стороны заинтересованы в объективном разбирательстве, – говорит Крюков. – Однако с учетом того, что после недавней смены руководства Генеральной прокуратуры, которой подчиняется и ГВП, Сергей Иванов и новый генпрокурор Юрий Чайка публично помирились, стало возможным достигнуть некоего компромисса в «деле Сычева», приблизить его к финалу, который устроил бы всех – и Минобороны, и Генпрокуратуру, и общественное мнение. Так что политический перелом в этом деле должен вот-вот случиться».
В этой связи правовед полагает, что «Сивякова, конечно, осудят, поскольку резонанс вокруг его имени как главного обвиняемого большой, но срок дадут не на полную катушку». «С другой стороны, – продолжает Николай Крюков, – возможно, что показательно «выпорют» и тех, кто, по версии защиты Сивякова, неправедным путем добыл против него показания. Найдут какого-нибудь майора или даже капитана, которые проводили предварительное следствие, и на них все повесят».
