Марина Калашникова - Дмитрий Олегович, почему калининградский вопрос выделен в отдельную тему и объявлен президентом России одним из главных политических приоритетов?
- Тема Калининграда для нас не надуманная. Это не вопрос политической игры президента России. Это не вопрос каприза МИД России. Это проблема, которая вытекает из Конституции РФ. Речь идет о том, насколько мы чувствуем свою гражданскую ответственность за жесткую защиту территориальной целостности России, прав и свобод наших граждан. И насколько профессионально мы сможем их защитить. Поэтому есть или нет поручение президента, каждое министерство сегодня должно что-то сделать, чтобы, во-первых, калининградцы не чувствовали себя отрезанным ломтем. А во-вторых, помочь подкрепить государственную линию на благоприятное и конструктивное решение калининградской проблемы. Доставать барабаны психологической войны рано. И я надеюсь, никогда не потребуется.
- Зачем понадобилось вводить пост спецпредставителя президента? Можно предположить, что проблема обладает спецификой, из-за которой существующие институты не смогли ее решить.
- Мне трудно комментировать решения президента, но думаю, что есть несколько мотивов. Прежде всего задача имеет стратегическое значение для будущего российского государства. Кроме того, она является резонансной в плане общественного мнения. Причем не только российского. Ее удастся решить только в том случае, если мы будем адекватно поняты и политическими лидерами, и общественностью на Западе. И наконец, некоторые даты наступают нам на пятки. Это саммит Россия-ЕС в Копенгагене в ноябре, введение Литвой виз для наземного транзита в Калининград и обратно 1 января 2003 года, введение виз Польшей 1 июля 2003 года.
Проблема требует четкой координации действий разных структур исполнительной и законодательной власти. Парламентская дипломатия может помочь. Я имею в виду прежде всего Европейский парламент и ПАСЕ, где я возглавляю делегацию Федерального собрания России. Совет Европы - родина соглашений, которые охватывают 44 страны. Они связаны в том числе с правами на свободу передвижения и уважение суверенитета.
- Вы известны политической категоричностью. Не заставит ли вас назначение скорректировать свои позиции в ПАСЕ?
- Я о себе думаю лучше, чем обо мне думают СМИ. Я думаю о себе как о человеке, воспитанном в семье офицера и соблюдающем определенные принципы. Отчасти поэтому в прессе меня характеризуют как политика твердых взглядов. А какие они должны быть у государственного деятеля?
- Но полемика может быть и более гибкой?
- Когда необходимо достучаться до общественного мнения, полемика должна быть внятной. Но надеюсь, что мне удавалось наряду с твердостью проявлять и конструктивность. Наши отношения с СЕ начинались с хлопанья дверью нашей делегацией, когда попытались унизить наше Федеральное собрание. А сейчас у нас прекрасные отношения с СЕ. И я являюсь заместителем руководителя политической группы европейских консервативных партий и одним из кандидатов на руководящий пост в политической комиссии ПАСЕ. Причем эту инициативу выдвигают западники, включая британских консерваторов и французских голлистов.
- С кем среди представителей "консервативной волны" в Европе у российских политиков может быть достигнуто взаимопонимание?
- Сейчас очень важны французы, потому что у Жака Ширака, получившего серьезное большинство на выборах и имеющего сильные позиции в сенате и в национальной ассамблее, есть прочная база для принятия самостоятельных решений. Кроме того, скоро прояснится расклад сил в Германии.
- Со Штойбером у России получится диалог?
- Мне более понятны правые политики. Я сам - правый, в смысле традиционалист. Для правых важны ясность, неразмытость позиций. Они ориентируются на традиции, историю своей страны. И среди главных приоритетов у правых сегодня национальные безопасность и суверенитет. Когда мы говорим о событиях после 11 сентября, то имеется в виду общая угроза для всех стран Европы, связанная с международным терроризмом, а также с нелегальной миграцией. Проблема КО теснейшим образом связана именно с борьбой с нелегальной миграцией. Чего опасаются наши коллеги в Брюсселе? Того, что через транзит к ним хлынут нелегальные мигранты, среди которых обязательно окажутся преступные элементы. Спрашивается, а почему они не хлынули до сих пор? Успех наших переговоров будет зависеть и от того, как Россия сумеет довести до европейских партнеров информацию о серьезнейших мерах, предпринимаемых нами против нелегальной миграции. Уже приняты новые Законы "О гражданстве" и "О статусе иностранца", в перспективе - внесение изменений в Закон "О порядке въезда-выезда в РФ иностранных граждан". Кроме того, надо двигаться дальше в плане пересмотра тех положений двусторонних соглашений со странами СНГ о безвизовом въезде-выезде в РФ, которые не отвечают нашим национальным интересам.
- А что намечается изменить в законе о въезде-выезде?
- Уже работает межведомственная группа во главе с заместителем руководителя администрации президента Виктором Ивановым. Я вхожу в эту группу от Думы. Я также был автором постановления, принятого Думой год назад, об ужесточении борьбы с нелегальной миграцией. Ряд поправок начал действовать с 1 июля 2002 года. Проблема КО является лакмусовой бумажкой, насколько российское государство способно контролировать свою собственную территорию. В Россию довольно свободно по весьма сомнительным документам приезжает огромное количество лиц из стран СНГ. Скажем, можно въехать чуть ли не по паспорту моряка Таджикистана, документу, выданному на основании свидетельства о рождении гражданина СССР, в котором нет ни фотографии, ни штампа. Да и самих советских паспортов осталось за пределами России 25 млн. штук.
Принято решение на год сократить процесс замены паспортов РФ - до 31 декабря 2003 года. Запускаются мощности для изготовления загранпаспортов. Мы ведь тоже не заинтересованы в том, чтобы через "калининградский транзит" из России просачивались лица, которые находятся под следствием. Думаю, что вместе с ЕС нам необходимо установить двусторонний контроль за границей. Шенгенские визы ничего не решают. Сами же европейцы жалуются, что у них обосновался российский криминалитет.
- Как может быть оформлен двойной контроль, о котором вы говорите?
- План довольно сложен, оригинален и будет доложен лично президенту в конце текущей недели. Президент решит, в каком виде мы его представим нашим партнерам. Разумеется, он будет согласован с МИДом и другими структурами. Но в любом случае мы категорически против введения виз, поскольку это ущемляло бы право россиян на передвижение из России в Россию.
- Вы недавно сказали, что в Шенгенском соглашении есть люфт для отмены визового режима с Россией. Что имеется в виду?
- Есть более 20 стран, которые не являются членами Шенгенского соглашения, и тем не менее их граждане имеют право свободного доступа в Шенгенскую зону, скажем, в течение 2 месяцев, но без права работы. К ним относятся, например, Никарагуа, Малайзия, Сальвадор. Разве в этих странах люди живут богаче, безопаснее, там меньше больных, чем в Калининградской области (КО)? Просто одно из государств Шенгенского соглашения посчитало, что нельзя "отшить" исторических партнеров в Латинской Америке, так как это поставит под сомнение вопросы собственной геополитики. Между прочим в КО уровень преступности меньше, чем в Литве.
- Какой аргументацией вы собираетесь оперировать в Брюсселе после недавнего отказа Еврокомиссии рассматривать вопрос о безвизовом транзите?
- О конкретной аргументации я говорить не буду, потому что она является предметом переговоров. Более того, сначала ее утвердит президент РФ. Я ее просто готовлю.
- Что может заставить европейских партнеров пойти навстречу?
- А вот это секрет! Но как сказал президент, наша позиция будет основана на той самой грани компромисса, за которую мы не сможем переступить. Но одновременно мы начали думать о вариантах нашего поведения в случае, если у нас будет отрицательный результат на переговорах. В любом случае, при положительном или отрицательном результате Россия примет все необходимые меры, чтобы жители КО чувствовали себя абсолютно спокойно и не подвергались дискриминации с точки зрения виз. Более того, право пользоваться транзитом должны иметь не только калининградцы, но и все остальные граждане России.
- А на какие меры могла бы пойти российская сторона в случае негативного результата переговоров?
- Самые разные меры. Уже решен вопрос об альтернативных транспортных путях. Это вопрос не технический, как пытаются его подать европейцы, а политический. И если Европа сегодня считает, что безопасность и права человека являются идеологией XXI века, то мы вполне готовы обсуждать с ЕС пути укрепления безопасности и соблюдения прав.
- Почему все-таки президент не положился полностью на МИД в этих вопросах? Значит, его не все устраивает...
- Я не могу сказать, что президента что-то не устраивает в МИДе. Но его устроило бы, если позиция по КО будет носить общегосударственный характер. С МИДа никто не снимал его ответственности. Более того, на днях я переговорил с Игорем Ивановым, и было решено создать рабочую группу, которую буду вести я. От МИДа ее будет курировать Сергей Разов, до недавнего времени посол в Польше. Тема калининградского транзита ему досконально известна. Недавно он посетил КО, проехав на поезде через Литву, и подробно мне рассказал обо всех перипетиях поездки. Я сам собираюсь в середине августа провести свой недельный отпуск в КО и отправлюсь туда на автомобиле.
- Что вы думаете о возможности открытия дополнительных консульских филиалов Польши и Литвы в КО?
- Это невозможно. На это уйдут годы, деньги, и это абсолютно не нужно с точки зрения тех мер безопасности, которые уже сегодня предприняты для транзита. Есть маршруты, по которым реально осуществляется транзит. Например, поезд из Сафонова Смоленской области в КО. Сегодня пенсионер, у которого семья проживает в КО, садится в этот поезд и по внутреннему российскому паспорту спокойно добирается до Калининграда. Если будут введены визы, то ему придется ехать за ними в Москву, проводить там несколько дней, возвращаться в Смоленск и лишь затем садиться на поезд. В Сафонове же не будет литовского консульства. Покрыть сетью консульств все пункты, из которых осуществляется транзит, невозможно. Это уже грубое ограничение прав человека. Нашим гражданам придется тратить на это порядка 50 долларов. С учетом пенсий, которые получают в России, это запретительные меры.
Да и консульства Литвы и Польши просто захлебнутся. По моим расчетам, в случае введения виз для наземного транзита число ежедневных обращений в литовское консульство превысит 1200. Они никогда с этим не справятся.
- Но разговоры об открытии новых консульств в КО все-таки идут...
- Сегодня их планируют открыть шведы и датчане. Это как бы уже намек на то, что будут визы. Поэтому до тех пор, пока мы не разберемся с транзитом, я бы с открытием консульств не торопился. Проблема транзита - это не проблема 1,3 миллиона жителей КО, это проблема 145 миллионов россиян. Разве КО - заморская территория?
- Калининградская проблема при определенных обстоятельствах может оказаться не такой уж отвлеченной и для американцев. Дело в том, что в одном пакете с вопросами расширения НАТО довольно скоро могут быть подняты вопросы о фланговых ограничениях при размещении обычных вооружений.
- Я недавно был в Вене вместе с председателями комитетов Думы по обороне Андреем Николаевым и по безопасности Александром Гуровым. Они выступали на пленарных заседаниях ОБСЕ, я встречался с постпредами стран ОБСЕ, включая США, и с постпредом ЕС. Мы говорим о том, что балтийские страны не являются участниками Договора по обычным вооруженным силам в Европе (ДОВСЕ). И мы настаиваем, чтобы еще до расширения НАТО был ратифицирован адаптированный ДОВСЕ. Если прибалты станут членами НАТО, то серьезно изменится соотношение сил на севере Европы. Но пока что они отказываются становиться участниками ДОВСЕ. Мы же считаем, что это неприемлемо. Напрямую к КО это отношения не имеет, поскольку мы ведем диалог с ЕС. Но те же самые страны являются членами и кандидатами в НАТО.
Возникает вопрос военного транзита, который напрямую не связан с гражданским. Сегодня с военным транзитом через Литву особых проблем нет. Хотя известно, что ЕС имеет жесткую позицию в отношении транспортировки так называемых опасных грузов - жидкого топлива и так далее. Для меня пока не ясна будущая позиция ЕС в случае, если Литва войдет в НАТО: будет ли она тогда рассматривать военный транзит через свою территорию в рамках своих договоренностей с Россией или вдруг заявит, это транзит через НАТО?
- Может ли Россия в качестве козыря для торга отозвать подписанный, но не ратифицированный договор о границе с Литвой 1997 года?
- Для защиты своих интересов все способы хороши. Но мне очень не хотелось бы, чтобы у нас при решении вопросов по калининградскому транзиту испортились отношения с Литвой. Наша позиция в отношении балтийских государств носит дифференцированный характер. Самые сложные отношения складываются с Латвией из-за правозащитной проблематики. Улучшаются отношения с Эстонией, а с Литвой в принципе все хорошо.
- Как сами калининградцы относятся к этой проблематике? Известно, что жители КО больше стремятся в страны Европы, чем на "большую землю".
- Это в основном связано с экономикой. Поехать в соседние Польшу и Литву намного проще и дешевле, чем использовать транзитный путь для поездок в Москву или Санкт-Петербург. Об этом мы также думаем вместе с правительственной комиссией под руководством Христенко, которая готовит свои соображения об облегченном и более дешевом пути для калининградцев, особенно для молодежи, чтобы они знали свои столицы и святыни своей Родины.
- Вы хотите сказать, что в основе всего лежит экономическая проблема, необходимо возбудить иной интерес, сделать более доступными связи с "большой землей", чем с соседней заграницей. Предлагает ли правительство уже что-то конкретное?
- Предлагает. На прошлой неделе я по этому поводу встречался с Михаилом Касьяновым. В ближайшее время соответствующие меры правительства будут сформулированы. Но появится на свет только то, что будет принято президентом. Мы проводим также социологические замеры. Они в принципе показывают нам, что никакого сепаратизма, который сегодня выражает там руководитель одной из партий некий господин Пасько (с фамилией этой у нас в стране проблемы какие-то), нет. Его действия, на мой взгляд, вообще подпадают под некоторые статьи УК РФ. Но, судя по этим независимым социологическим замерам, он в абсолютном меньшинстве. Есть другое. Калининградцы хотят жить нормально. Они хотят иметь уверенность в том, что КО останется навеки российской землей. Они также хотят знать, как будет обстоять дело с работой. Появятся ли дополнительные возможности для КО с учетом расширения ЕС. Я считаю, что такие возможности появятся в случае, если ЕС и РФ политически договорятся по поводу транзита, иначе это приведет к экономической изоляции области. И никакие экономические подарки, которые предлагает ЕС, не компенсируют того огромного политического и экономического ущерба, который будет нанесен за счет таких бездумных действий европейских чиновников.
- Будет расширяться институт спецпредставителей?
- Это вопрос к президенту. Думаю, что это институт временный, для решения конкретной задачи. Очевидно, что как только мы поправим национальную судебную систему в Чечне, когда там улягутся страсти, необходимость в спецпредставителе отпадет. Как только решим основные проблемы по КО, необходимость в этом институте скорее всего отпадет также. Потребуется, я думаю, полгода напряженных усилий, а затем несколько лет работы в более спокойном режиме. До тех пор я полностью принимаю всю ответственность, которая легла на меня по решению Путина.
- Как вы относитесь к идеям Балтийской Республиканской партии о преобразовании КО в республику в составе РФ?
- Я считаю, что это все - недоразумение в головах отдельных людей. В Калининграде я обязательно проведу совещание по поводу правовых основ деятельности данной организации. И обязательно выясню, на какие средства они там существуют. Являются ли, например, эти средства чисто российскими.
- За кого голосовали калининградцы на последних президентских и парламентских выборах, на какие политические партии они ориентированы?
- На заре своей политической юности в 1995 году я участвовал в выборной кампании избирательного объединения Конгресс русских общин, которое возглавляли Скоков, Лебедь и Глазьев. В КО доля голосов за это объединение, которое не смогло по России преодолеть 5%, было в 2,5 раза больше, чем в среднем по стране. То есть те идеи, которые 7 лет назад были у меня в голове, пользовались в КО поддержкой. Это меня вдохновляет.
- Как вы это объясняете?
- Калининградцы более обостренно чувствуют проблему государственного единства. Они ездят в Польшу и Литву и могут судить, где лучше, в каких бытовых вопросах мы проигрываем. Но это вызывает у них желание не убежать, а изменить свою жизнь к лучшему.
- Значит, проблема сепаратизма не стоит?
- Я считаю, что не стоит. Но для того, чтобы ее в принципе вырубить под корень, надо вернуться к вопросу об экономических программах и о стоимости поездок калининградцев в основную часть России. Они ведь не могут любить Россию, ни разу не побывав в ней. Иначе и любовь будет искаженная, как, например, у наших белоиммигрантов в возрасте 80-90 лет, которые приезжают на конгресс соотечественников. Они любили совсем другую Россию, ту, которую они себе представляли.
- Какой рейтинг у президента Путина в КО?
- Общефедеральный.
- Могут ли балтийские русские, чьи настроения сильно изменились с середины 1990-х годов, сыграть свою роль в решении калининградского вопроса?
- Могу сказать о русских в Литве. Я в постоянном контакте с Сергеем Дмитриевым - лидером "Союза русских Литвы" и депутатом Сейма, где он входит во фракцию Альгирдаса Бразаускаса. На июньской сессии ПАСЕ, где удалось включить дополнительно в повестку дня вопрос по Калининграду и я в течение 10 минут эмоционально знакомил коллег с информацией по проблеме КО, Дмитриев выступил с достаточно жестких, близких к нам позиций. Мы надеемся на поддержку не только русских в Балтии, но и на поддержку тех литовцев, которые прекрасно понимают, что введение виз ударит прежде всего по Литве и по Польше. Поляки и литовцы ездят в КО в 4 раза чаще, чем калининградцы к ним. Действует большое число СП, которые будут вырублены под корень в случае введения виз. Непонятно, почему Литва и Польша, обсуждая условия присоединения к ЕС в конце 1990-х годов, запамятовали о своих же собственных интересах в связи с Калининградом и не обговорили с ЕС все условия.
- Не кажется ли вам, что Москва в последнее время меняет свою риторику в отношении балтийских русских. В унисон ли это вашей линии или нет?
- Во-первых, у нас запланированы на середину осени парламентские слушания по российско-балтийским отношениям, где мы будем говорить о правозащитном аспекте в Латвии. Положение русских в Латвии значительно ухудшилось после принятия Сеймом поправок к Конституции, которые запрещают использование русского языка в органах местного самоуправления, даже там, где компактно проживает русскоязычное население. Я недавно был на учредительном съезде объединения "За права человека в единой Латвии", которое возглавляет Янис Юрканс. В него входит достаточно мощный отряд граждан Латвии русского происхождения, которые очень остро воспринимают трагизм правозащитной ситуации в Латвии. Поэтому мы с ними очень активно работаем. 9 сентября на заседании политической комиссии ПАСЕ будут рассмотрены положение национальных меньшинств Латвии и причины невыполнения ею своих обязательств в связи с прекращением мониторинга по обязательствам Латвии в СЕ. Накал страстей здесь не снижается, а, наоборот, возрастает. Есть у нас определенные претензии и к другим балтийским государствам. Остается нерешенным вопрос, связанный с собственностью недавно зарегистрированной Эстонской Православной Церкви Московского Патриархата. Мы, со своей стороны, предпринимаем ряд шагов экономического характера, стимулирующих положительные изменения в Эстонии в этой области. Политика Москвы стала более предметной и дифференцированной. И мы намерены еще больше использовать экономический фактор в этой области.
- Дипломатия - это всегда торг. Есть и другие важные, приоритетные проблемы. Не вынудят ли они Москву пойти на какие-то компромиссы?
- Принципами мы не торгуем. Но будет компромисс в общих интересах борьбы с нелегалами. Вместе с тем есть вещи, через которые мы переступать не можем. То есть свобода транзита в любом случае должна быть обеспечена. Необходимо гарантировать и то, что наша военная группировка в КО не пострадает, что она будет снабжаться всем необходимым. Так, военные активно ставят вопрос о выработавшем срок ракетном топливе в КО, которое Литва уже полтора года не позволяет нам вывезти. Я не понимаю, почему. Хотят подготовить для себя экологическую катастрофу? Якобы они боятся, что специально оборудованные цистерны, которые должны ехать 2-3 часа через территорию Литвы, недостаточно безопасны и с ними что-то может случиться. Мы, со своей стороны, даем им полные гарантии безопасности. Здесь никогда не было никаких эксцессов. Но если хранить его годами на территории КО, то это может стать опасным. А для перевозки морем у нас нет технических средств.
В общем, к концу недели президент России получит от специального представителя согласованную программу действий, которая будет состоять из политических и глубоко проанализированных технических рекомендаций. При этом она будет опираться на принципы нашей Конституции. Мне трудно себе представить, какие контрдоводы могут возникнуть у наших европейских партнеров против того, что мы можем предложить. Еще раз подчеркну: ни о каких коридорах и визах не может быть и речи.
Дарья Гармоненко 
