Для размышлений и раскрашиваний

Всеволод Некрасов. Падающие звезды. Избранное. - М.: Издательство В.Гоппе, 2004, 16 с.

Читают обычно в метро. Причем всякую макулатуру. Настоящие книги надо или гладить, холить, лелеять и тетешкать, или рассматривать, как картинку. И Лев Шпринц, и Владимир Гоппе предпочитают книгам для чтения книжки-картинки. Книжки-игрушки.

"Падающие звезды" Всеволода Некрасова - картинка, "Слова" Лукомникова-Бонифация - игрушка. Причем игрушка не только для читателя. Игрушка и для рецензента. Ведь любая рецензия наверняка будет длиннее самого издания. Лукомников действительно напечатал в своей книге слова. На каждой странице - по одному слову. В алфавитном порядке. При желании можно процитировать всю книжку целиком: "бараны / бахилы / Бурунди / врет / вспышка / дождь / дошло / еврей / жмых / кабинка / канцтовары / клюет / краткость / ледяная┘" Ну и так далее. А то читать будет неинтересно.

Что перед нами? Стихотворение? Роман? Сага? Поэма? Поэзия, разъятая, как труп? Инсталляция? Слова? Нет ответа и не надо. Последнее слово в книжке - "чапельник". Далее идут белые листы. Такова же и обложка, и вообще вся книжка - место для собственных размышлений и раскрашиваний. Теперь, надеюсь, все ясно?

Столь же оригинален, хотя чуть менее красочен сборник Некрасова. Там и слов больше, и картинки цветней. Никакого простора для собственных фантазий. Зато все стихи бьют прямо в душу, и в бровь попадают, и в глаз: "а / да ну их / и арабов / и евреев / и уродов / особенно / и уродов родных".

Слева тексты, справа - картинки-тексты. Буквы в квадратиках. Все вместе образует стихотворение, цитировать которое целиком, впрочем, невозможно: "трудно / бороться / с... / дорогой / мой!" Бороться с нею и впрямь трудно. С чем именно - вам решать, грубых слов хватает. Сами размышляйте и раскрашивайте.

Стихи замечательные, многими давно любимые: "иртеньев / искренко / и всякий / кому только не лень / и роднянская родня / и сараскина контора / знаете меня / и извините меня / и сараскина контора / и роднянская родня / вроде аннинского".

Книжка, судя по всему, выпущена к надвигающемуся "дню смеха" - 1 апреля. Во всяком случае, афиша, приглашающая всех желающих в "обнаженный зооцирк", тому свидетельством.

Стихи, впрочем, всегда - зоо- и прочий цирк. Для чего они вообще пишутся, стихи-то? Для размышлений и раскрашиваний. А про все прочее верно сказал Некрасов. В смысле - да ну их. И арабов, и евреев, и уродов. Особенно, конечно, уродов.