Прочь – гравитацию

С Helene и Христиком мы подошли к изумительному озеру.

Кинорежиссеру-классику Леониду Осыке – здесь явилась его муза-жена Антонина Лефтий. А шаги его гениального друга Геннадия Шпаликова всегда казались шагами по глади озера.

Виктор же Некрасов мог размышлять с дивным озером о Бабьем Яре.

Христик неожиданно спросил: почему озеро говорит с нами?

Озеро в тот день будто бы отражало слова сценария Шпаликова – «Воздух детства», – который так и не дали поставить Осыке.

Озеро фокусировало неизданное, ненапечатанное, навсегда ушедшее.

Оно дышало над желанием – видеть, слышать!

Лучистому взгляду Христика – озеро отвечало. Ответы можно было записать незамедлительно. И даже вода в ладонях Helene была Слову открыта.

1. Подсолнухи радостью своей –

цвет, свет хранят.

И вспышка их желтая –

слепит! –

И самые тонкие слои

греховного сжигает.

2. «Первобытные деревья вижу», –

говорит Христик.

И НЕВОЗМОЖНОЕ ВДРУГ –

К СКРЫТОМУ ПРИБЛИЖАЕТСЯ.

– А КРИВИЗНА ГОР ПОДВОДНЫХ –

и есть время? – спрашивает Христик.

В метрах ста от нас прогуливался бывший актер театра Гоголя (не помню фамилии), который в фильме Бондарчука играл Наполеона.

3. Души, души в мгновениях

пространства –

увидели потоки

зеркальные – на площади

Царей Небесных!

И тогда смещение правды

стало возможным.

4. АНГЕЛЫ – ЭТО ВСПЫШКИ

ЭНЕРГИЙ

ОТ БОЖЕСТВЕННОГО ПРИКОСНОВЕНИЯ

К ДУШАМ НАШИМ.

И смерть нас от них

не отводит.

Озеро потеряло страх. И мы его теряем! – говорит Helene.

Вот они корни пробуждения истинного.

5. От радости он летел

к стопам Helene

Он же был почему-то

изгнан отовсюду –

даже водой сверкающей.

Это был ветер.

Аллеи же заколдованные

молчали +

Helene сияла.

Неожиданно к нам стали приближаться паруса. Их было много.

Приближались решительно.

И вдруг я вспомнил бабушку по отцу – Елену.

Память воскрешает и воскрешает ее чело, душу, улыбку...

Господи! Я ни одного ее поступка против совести, благородства не знал. Не знаю.

Какие же чада Божии на земле жили!

6. Миры быстротечные –

тайные мосты возносят.

Они и над Невой есть –

как и свет внутренний ветра.

7. Лишь СОСТРАДАНИЕ

контролирует все живое.

Оно и узрело Ангелов –

камнепад творивших.

ПРОРЕЗЬ МЕЖДУ ЗЕРКАЛАМИ ДЛЯ НЕИЗВЕСТНОГО ВРЕМЕНИ! – может быть, и есть озеро?

– Швы на небе – это Галактика? – спрашивает Христик.

8. Даже погребенные

в озере розы –

не прикоснулись

к хладу – утонувшей

утром ласточки.

9. Легкие судьбы!

Касаются ли они

праха праведников –

спрессованного в небо

неподвластное?

Гилельс, Ойстрах, Кондрашин...

Для меня даже белая ночь с Покровом Питера и – наоборот – без них невозможна... +

и шагов Рембо в Шарлевиле начало.

Власть счастья неизбывного с племенами сил высших – гонит их время в нас.

10. ИНОПЛАНЕТЯНЕ для Helene –

это прежде всего друзья

Пиросмани.

Когда они сходят с его

картин –

то доброта восходит к Духу

и человек вмиг –

невесом.

И каждая травинка под его

ногами – облако.

– Нижнее небесное постоянство... Оно в провалах Вселенной! – говорит Helene.

– Почему?

11. – Ночь! – УКОЛЫБИ ОЗЕРО.

УКОЛЫБИ и слезы летучих

мышей! – говорит Христик.

Мы сидели на причале. К нам подошла очень красивая девушка и резко спросила: неужели мы допустим грязную стройку завода?

– Где?

– В ста метрах от озера. Снайперы уже на страже.

– Снайперы?

– Называйте их охраной – если хочется.

12. ЛИШЬ ВПЕЧАТЛЕНИЯ ИЗ БУДУЩЕГО

снятся Христику –

от граней сине-светлых

окон незыблемых.

13. Удар молнии так близок

К ИЗУМЛЕНИЮ, которое

врывается К КОЛЫБЕЛИ

БЕСПЛОТНОЙ РЕБЕНКА.

УГЛИЧ – 2002 год. Обед с Андреем Вознесенским у храма Архангела Михаила. Отец Сергий Симаков и его матушка Елена, и мэр города удивительная – счастливы.

Вдруг Андрей уходит с блокнотом в кладбищенский лес и через минут семь возвращается... Новость от поэта читает.

И даже физическое ощущение его Слова схватывает всех и все! –

+ и красный арбуз на столе, и три солнца.

И плоть людская наедине с его Словами – врывалась к невесомости... И была к слабости беспощадна.

14. Миллиарды лабиринтов мозга

и их сферы прозрачные

надкрыльев...

Они НАВИГАТОРЫ для чисел всех

Галактик.

– Какие числа воспламеняют

невесомость? – спрашивает Христик.

15. ФОТОГРАФИЯ: двое оленей

наблюдают за огнем быстрым.

И тупость людская устрашающая горит.

А дубравы из сна были рядом.

– Мне занятны самолеты с маленькими крыльями... Видишь синие стрелки?.. Они и есть крылья... Эти крылья и лодками на озере могут быть!

Мне интересно другое, неплотское время... Этот самолет оттуда! – говорит Христик.

16. На краю колокольни заброшенной

явлено НЕИЗГЛАГОЛЕННОЕ ПРЕДВЕСТИЕ

ДУШИ НОВОЙ.

И казалось, что на горизонте

сквозном – эта душа

видит – (со слов Христика) –

как на землю вулкан падает

И имя вулкану Христик дал:

Пилин или Хляп.

.

17. Над Сеной в серебряном

свете – озарение опасное

расходилось.

И оно отражалось в озере –

как НОВОСЕЛЬЕ Вселенной.

Девушка Алина из Музея Моцарта в Вене – говорит, что Моцарт всюду – где о грехе знают – и со звуковой непрерывностью мира он находит истоки миров разлетевшихся.

18. От лада неистребимого

рассвет ледяной.

Он словно озера двойник.

19. Оказывается и чрево Helene

вечность быстрая –

в неточных точках мирозданья,

что притяжение теряют над

Иорданом.

Если бы вдруг Виктор Платонович Некрасов и Геннадий Шпаликов вернулись на землю и услышали по ТВ «Завтраки с Аленой...» – то оказались бы в буфете, но и там Алена вещает... Некрасов выключает телевизор.

– Где мы? Дама-то трезва? Кажется – да...

– Вика! Ну начиталась барышня «Кореи с Ким Ир Сеном»…

Забудь, что видел…

– Откуда ее дурь?..

Христик же слушает даму и смеется до упаду: «Вот морковь... Но если бы ее привезли из Филиппин... Я такую ела на Капри... То какой бы запах был в кастрюле с морковью Филиппинской… + Я же была на биеннале, где китаец-художник год сидел в клетке и ничего не делал… Я на этом биеннале две пары туфель истоптала».

– Как ее терпят? Этому же каналу ума не занимать, – говорит Helene и улыбается: – Впрочем, Алена рассказала, как на озере Бали она с четырех утра медитацией занималась.

– Да это новый московский люд! Кровь неизвестных. Алена названная – ко всему благословенному КОНВОИРОВ, КОНВОИРОВ ставит! С какими мыслями! Да какие мысли без корней! Нет у них корней! Вот и конвоиры – болваны!

Говорил, к сожалению, при Христике. Ибо боль от дури барышни становилась невыносимой.

P.S. Но я как свидетель заверяю: ровесники Алены – потомки русских эмигрантов времен революции – живут, как правило, с праведным Словом и молитвой.

20. Август 2013.

Выставка акул в Монако.

Каждая из них, что буква

алфавита.

Ведь акулы в стае –

считывают друг в друге

к гибели дорогу.

Гибель для них –

КАК ХИЩНЫЙ ПОВОРОТ НЕБА,

СОТВОРИВШЕГО ИХ ОКЕАН.

Как с Параджановской радостью идти по Литейному или Монпарнасу?..

Как выдержать боль от его Голгофы?

Молодые же настурции плыли по ночному небу вместе с его гробом.

21. Порывы сил светлых

от всего земного

уводят.

А память! – она

с боязнью –

находит вязь

небесную.

22. Божью коровку ослепили.

И закон притяжения

упростил ее полет.

И она взлетела

к неизвестной смерти –

крестом окрыленной.

Неожиданный веселый гул... Большая компания идет к озеру... Почему-то все в белом. Да это же СВАДЬБА!

Невеста знакома – Екатерина Сербина – красавица.

У жениха взгляд стальной.

Гостей много. Даже Тоня Лефтий среди них.

Виноград зреет. Поднимается змея у большого камня.

Гости чаек не кормят.

Тело Екатерины словно тянется к материнству.

Заброшенный виноградник из одной-единственной точки сияет.

Свадьба от земли оторвалась. От озера.

ХРИСТИК НАРИСОВАЛ ДОЖДЬ.

НЕ РАЗГОНИТ ЛИ ОН СВАДЬБУ?

23. АНГЕЛЫ – ЭТО ВСПЫШКА

ЭНЕРГИЙ

ОТ БОЖЕСТВЕННОГО ПРИКОСНОВЕНИЯ

К ДУШАМ НАШИМ.

И смерть нас от них

не отводит.

Закон информации Вселенной пересекается с отражением жизни каждой...

Но свет глубокий считывает и имена тех, кто на земле еще будет.

Души же ушедшие за все века – в единственном далеком свечении –

ждут Спасителя.

Они – ушедшие души – оставили тепло на земле.

Осталось и остается оно и в глубинах озера.

Во Вселенной все едино.