Наглядная индустриализация

Иллюстративный материал для статьи любезно предоставили из своей коллекции Алексей и Сергей Венгеровы.

«По известной поговорке Джемса Уатта, изобретателя паровой машины, дорожная карта страны есть зеркало ее благополучия. Теперь же мы можем сказать, что железнодорожная карта страны является отражением ея благополучия и мерилом не только ея торговли и промышленности, но и вообще ея культурнаго состояния». В конце XIX века, века промышленной революции и парового двигателя, это казалось более чем очевидно для авторов классического издания «Промышленность и техника. Энциклопедия промышленных знаний». В 10 томах. Том IX (С.-Петербург, 1896).

На интуитивном уровне мы, пожалуй, и сегодня вполне склонны согласиться с этим утверждением. Мало того, социологи и культурологи не устают убеждать и нас, и себя в том, что «техника является социальным феноменом: внимание к ускоренному развитию какой-либо технологии во многом производно от социально-политических и шире – культурных приоритетов общества».

Замечательное средство зафиксировать эти приоритеты, уловить их динамику, связать эти изменения с социальной историей того или иного общества – журнальная обложка.

Журнальная обложка – это вообще один из любимых объектов исследования антропологов, психологов, социологов, маркетологов, специалистов по рекламе. Она, обложка, очень здорово маркирует, если можно так сказать, аромат той или иной эпохи. Что самое ценное – маркирует «бессознательно»; процесс сугубо статистический, специально им никто не управляет. В нашем случае – это феномен индустриализации России в конце 1920-х – начале 1930-х годов; как он отразился в журнальной обложке советской периодики.

В 1929–1933 годах основные фонды промышленности СССР, которые к тому времени находились в катастрофическом состоянии, были обновлены на 71,3%, причем не менее 2/3 – за счет импорта. Вообще, по экспертным оценкам, за период индустриализации в СССР ввезли 300 тыс. станков. За первую пятилетку (1928–1932) в капитальное строительство было вложено 8 млрд руб. – вдвое больше, чем за предыдущие 11 лет.

Особенно высока в общем объеме ввозимых в СССР товаров была доля машин и оборудования. И этот показатель в первой пятилетке шел нарастающим темпом: 1929 год – 30,1%; 1930-й – 46,8%; 1931-й – 53,9%; 1932-й – 55,7%. Советский Союз вышел на первое место в мире по импорту машин и оборудования. В 1931 году около одной трети, а в 1932 году – около половины мирового экспорта машин и оборудования направлялось в Советский Союз.

«В пятилетнем плане при всем обилии революционной шумихи прежде заключена некая русская идея, более того, собственно русская идея, – совсем уж неожиданно точно подметил в 1929 году историк Гюстав Мекке. – Пятилетний план экономического развития России – это не что иное, как переложенная в цифры вечная борьба России за свою независимость… К американской технике, которую они ревностно берут на вооружение, русские добавляют и нечто совершенно свое. Это план».

Такой промышленный рывок, который предпринял СССР в конце 1920-х годов, требовал и адекватного кадрового обеспечения. Эта насущная необходимость вылилась в несколько даже брутальный, но при этом очень понятный и лапидарный по своей сути лозунг: «Большевики должны овладеть техникой» (из речи т. Сталина на первой Всесоюзной конференции работников промышленных предприятий). В конце концов, нужны были просто более или менее грамотные технари, чтобы разобраться в инструкциях по эксплуатации импортной техники. «В нашу страну вторгаются сейчас огромные агрегаты совершенного импортного оборудования. На заводы приходят новые люди, недостаточно обученные, не усвоившие пролетарской психологии. Известная часть оборудования из-за неумения на нем работать стоит. Сложные автоматы сплошь и рядом используются не по назначению», – отмечал в 1932 году В. Перцов, автор журнала «Техническая пропаганда» (№ 5–6).

При всей драматичности ситуации подобные «сигналы от рабочей массы», по существу, означали, что страна наконец-то вышла из индустриальной спячки. Но в любом случае техническая литература и периодика не мыслились теперь вне привязки ее к коммунистической идеологии. Абсолютно постмодернистски сегодня прочитывается, например, название статьи некоего Мамедова Ш.Н.: «Техническую литературу на рельсы марксистско-ленинского пути» («Горный журнал», 1932, № 3).

«Небывалые темпы и необходимость освоения новых технологических процессов широкими слоями рабочих и инженерно-технических работников, в том числе громадными массами новых рабочих, делают необходимым, кроме плановой подготовки кадров во всей системе стационарного обучения, широкое развитие производственно-технической пропаганды», – отрывок из резолюции XVII партконференции в 1932 году по докладу Серго Орджоникидзе.

Ответ на эту и другие резолюции был почти мгновенным.

В 1932 году под редакцией Николая Бухарина начинает выходить двухнедельник «Техническая пропаганда» – орган Техпропа НКТП СССР (Народного комиссариата тяжелой промышленности СССР). Любопытно, как определялась жанровая принадлежность этого издания – «Боевой оперативный журнал по вопросам техпропаганды».

Обратите внимание: все тот же пафос борьбы, все та же риторика театра военных действий. «Миллионные массы, владеющие оружием совершенной техники, непобедимы», «Техническая вооруженность пролетариата – залог его окончательной победы», «Наша великая социалистическая стройка требует мобилизации всех сил науки и техники», – подобного рода лозунги с первых номеров «Технической пропаганды» становятся лейтмотивом издания. Среди них попадались и настоящие шедевры стиля: «Сплотим армию бойцов за чугун, сталь, прокат. Горновые, сталевары, прокатчики, рабочие металлургии! Большевистскими темпами добейтесь победы в великой борьбе за металл».

Не отставали в этой борьбе за овладение и другие издания. «Юные техники, в бой за пятилетку!» – призывал своих читателей журнал «Знание – сила» (№ 5, май, 1930).

Впрочем, все эти образчики технической пропаганды лишь в концентрированном виде отражали реальный пафос технической модернизации, существовавший в обществе. Характерно, что как раз в тот период на советских заводах возникают совершенно уникальные формы массовой техпропаганды. Например, технический бой и производственно-технические суды над машинами. Так и писали: «После суда над станком ДИП производственно-технические суды окончательно утвердились как одно из сильных средств пропаганды техники, как один из действенных методов преодоления узких мест. Собственно форма суда не нова в массовой работе наших предприятий…» («Техническая пропаганда», № 1, 1932). Причем суды эти организовали с выполнением всех традиционных процессуальных норм: проводилось следствие, допрашивались все, кто так или иначе участвовал в изготовлении «подсудимого» прибора, приспособления или детали (в первую очередь все, кто принимал участие в их конструировании).

Несмотря на очевидную политизацию, некоторую вычурность и даже одиозность этих форм техпропа, фактически именно они стали прообразами того, что много позже назовут «мозговой штурм», «кружки качества» и проч. Технически грамотные исполнители грандиозных планов индустриализации страны – не просто «армия бойцов за чугун, сталь, прокат»: они должны быть заинтригованы, очарованы будущим.

Уже к 1936 году удельный вес продукции, полученной с новых и полностью реконструированных заводов, составил 75,4%, а в производстве средств производства – 87,4%. Весь парк тракторов, комбайнов и сельскохозяйственных машин был создан в годы первой и второй пятилеток. Из имевшегося на январь 1938 года парка металлорежущих станков более половины было произведено за годы второй пятилетки. В силовом оборудовании промышленности 79,5% всей мощности паровых турбин, 62,2% мощности дизелей и 77,2% электрогенераторов установлены после 1929 года («Техническая книга», 

№ 11–12, 1939). По сравнению с 1926 годом в 1939-м количество инженеров в СССР увеличилось в 7,7 раза.

Но это все – сухие цифры. А вот приведенные здесь обложки журналов тех лет переводят эту картину индустриализации страны в образы – сочные, смачные, иногда шокирующие… Но надолго врезающиеся в память и сознание. Собственно, в этом и была их сверхзадача. Сегодня же это еще и замечательные артефакты ушедшей эпохи.