Александр Люсый
Татьяна Бонч-Осмоловская. OZ.
– М.: Крымский клуб; Издательство Независимая Газета, 2012. – 112 с. (Геопоэтика).
Прочитав австралийский бестиарий Татьяны Бонч-Осмоловской, остается воспроизвести резюме самозваного дрессировщика-буфетчика из знаменитой советской кинокомедии «Полосатый рейс»: «Хотите – верьте, хотите – нет!» В книге полуреальные животные (нереальный компонент пропорционален предельной отдаленности Австралии) покинули клетку Энциклопедического словаря, приобретя массу фантастических свойств. Поразительно снисхождение к сливающимся с котами опоссумам:
«Первым делом опоссум пытается узнать, есть ли в доме кот, и, вдруг обнаружив несчастного, тут же предлагает ему поиграть в кошки-мышки. Пока обалдевшее животное, привыкшее к нравственным императивам и господству разумного, доброго и вечного, делает попытки разобраться в происходящем, опоссум опрокидывает пару кастрюль, сметает со стола вазу с цветами, разбрасывает соль по полу, сахар по потолку, а варенье – по стенам и раздувается от счастья, как пьяный дикобраз.
Когда вы, разбуженные этим бедламом, выскакиваете посреди ночи на кухню, старайтесь не кричать. Вы ведь интеллигентный человек, толерантный к проявлениям иного самосознания. А все, что вы тут обнаружите, – ну что ж, небольшой беспорядок, несколько разбитых тарелок и немножко грязные стены. В общем-то, ничего страшного. Но вы хотите проявить строгость и сурово спрашиваете: «Пусик! Кто это натворил?» – у мирно чавкающего у кошачьей миски зверя. Вот когда он повернет к вам свою узкую крысиную морду со светящимися прожекторами глаз и ухмыльнется во все сто сорок острых зубов – вот тогда кричите (…) Всякий раз, когда вы будете кормить своего Пусика, когда вы будете встречать его с прогулки, когда он, мурлыча, станет запрыгивать вам на руки, вы будете внимательно приглядываться – да полно, ты ли это, дорогой друг. Немудрено, что рано или поздно и Пусик засомневается. А сомневающийся в себе кот – и не кот вовсе, а так, недоразумение какое-то (...). Собственно, так и пополняется кошачья популяция в Австралии. А как вы думали, партеногенезом стерилизованных кошечек?
Кстати, опоссум – единственное сумчатое, обитающее за пределами Зеленого континента. Так что в следующий раз, когда будете накладывать ужин своей пушистой красавице, присмотритесь внимательно, да полно, она ли это...»
В эссе «Дурацкий ужас, или Платупус» (утконос) автор утверждает: «…Факт наблюдения за квантовым процессом влияет на исход процесса, и наблюдатель неминуемо вносит погрешности в результат наблюдения. В случае платипуса процесс наблюдения влияет, причем необратимым и трагическим образом, на исход наблюдателя.
В то время как наблюдатель, тот самый не в меру наивный биолог или неосторожный кролик, или любопытный слоненок, занимает свой пост, платипус, наблюдаемый со стороны как пугливый закомплексованный зверек, неожиданно и практически беззвучно реализует свою комплексную составляющую в проекции семиметрового пресноводного крокодила, внимательно наблюдающего за наблюдателем за его действительной составляющей».
В истории Австралии были свои «философский пароход» и ГУЛАГ, хотя и в чрезвычайно мягких, как бы обутых в домашние тапочки, формах, о которых идет речь в эссе «Парни Даниры». В нем рассказывается о депортации «на всякий случай» прибывших в Великобританию после прихода Гитлера к власти в Германии немецких евреев и их последующей высылке в Австралию. «Среди заключенных «Даниры» были университетские ученые, архитекторы, врачи и юристы, музыканты, художники, писатели, религиозные деятели. Теперь этот корабль называют – те, кто наслышан об этой истории, – самым значительным единовременным культурным вливанием в интеллектуальную Австралию».
Причем: «В отличие от британских строгостей, практиковавшихся на «Данире», австралийские солдаты были если не более дружелюбны, то более беспечны: остался в анналах случай, когда солдат, сворачивая цигарку, попросил заключенного подержать его винтовку. Позже, когда в лагере в Хее будут держать итальянцев, один из конвоиров, отводящий пленных на работы, станет по обыкновению отправляться в городской кабак и надираться там так, что после смены заключенные должны будут заходить за ним и сами транспортировать его в лагерь».
 |
| Пусик, ты ли это?
Николай Ярошенко. Портрет дамы с кошкой. Калужский областной художественный музей |
Минимально австралийское эссе «Виртуальные царства, независимые государства» посвящено объявленным в той или иной точке земного шара микрогосударствам, начиная с объявленного в апреле 1973 года в своей нью-йоркской квартире Джоном Ленноном государства Нутопия, подчинявшегося космическим законам, в качестве флага имеющего белое полотнище, а в качестве гимна – несколько секунд тишины, записанных на одном из альбомов Леннона. Но все же больше всего подобным образом придуманных государств в Австралии, Новой Зеландии и Океании. «Государство Саботажа возникло в 2003 году, когда художник Роберт Джелинек участвовал в Хельсинки в саммите микронаций и воодушевился идеей микрогосударств.
Аэриканская империя, находящаяся «Здесь, там и везде», тоже может быть причислена к австралийским микрогосударствам, ибо выдвигает в числе прочих территориальных требований претензии на квадратный километр австралийской земли Чомпсвилль и прилегающую территорию Психе, а также новозеландский остров Ретзаот. Остальные земли Воздушной империи расположены в Монреале, на Марсе, на бывшей планете Плутон и на коровьем пастбище американского Среднего Запада, хотя сами имперцы не знают, где именно, а также на несуществующей планете Верден.
Наверное, если бы Наполеон добрался до Австралии, в воображении возобладали бы макромасштабы и реальная империя Океания возникла бы раньше, чем ее придумал Оруэлл в «1984». «Вместо» Наполеона сюда отправилась на жительство мифическая Ехидна, чтобы озаглавить необычное даже по местным меркам, похожее на дикобраза, но яйцекладущее сумчатое, температура тела которого подстраивается под среду, кажется, впервые олитературенное именно Татьяной Бонч-Осмоловской.
Дарья Гармоненко 
