0
4530
Газета Печатная версия

03.06.2020 20:30:00

Слышу голос каждого гриба

Ксения Драгунская о гномиках на автомобилях, говорящих сыроежках, табунах драматургов и смешном и грустном великане Коляде

Тэги: пьесы, театр, детская литература, сказки, драматургия, проза, сербия, словакия, чехия, франция, сша, чайка, грибы

Ксения Викторовна Драгунская – писатель, драматург. Родилась в Москве, окончила Всероссийский государственный институт кинематографии имени С.А. Герасимова. Автор романов «Заблуждения велосипеда», «Секрет русского камамбера» (2014), «Прыгучая котлета» (2015), «Колокольников – Подколокольный» (2017, шорт-лист премии «Ясная Поляна»), «Ангелы и пионеры» (2018, лауреат Всероссийского фестиваля детской книги) и других книг для детей и взрослых, киносценариев, более 30 пьес, переведенных на множество языков и поставленных во множестве театров. Председатель комиссии по драматургии Союза театральных деятелей России, секретарь СТД РФ. Почетная грамота Президента РФ за большие заслуги в развитии отечественной культуры и искусства, средств массовой информации, многолетнюю плодотворную деятельность (2017), медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени за большой вклад в развитие отечественной культуры и искусства, многолетнюю плодотворную деятельность (2019).

20-10-1350.jpg
Пиши про человека, и дело в шляпе! Феликс
Валлоттон. Женщина в черной шляпе. 1908.
Эрмитаж

Ксения Драгунская не нуждается в особом представлении. Список ее писательских и театральных работ говорит за себя. Наталья РУБАНОВА побеседовала с Ксенией ДРАГУНСКОЙ о роли везенья на театральной стезе, о том, разграничивает ли она для себя писательство и драматургию, и о том, кому стоит писать, а кому этого делать не надо.

– Ксения, ваши пьесы давно идут как в российских, так и в зарубежных театрах. Насколько непросто было выпустить их на сцену? Одним словом: везло – или это не просто везение, а нечто другое? Далеко не каждый талантливый драматург доживает до премьеры, как, впрочем, и талантливый писатель – до книги.

– Однозначно мне повезло. Звезды сошлись. Сперва я хорошо прочитала свою самую первую пьесу «Земля Октября» на семинаре молодых драматургов в Рузе: была такая история, осколок СССР, когда Министерство культуры собирало молодых театральных авторов, и полгода спустя, летом 1994-го, триумфально прошел показ пьесы «Яблочный вор» на фестивале молодой драматургии «Любимовка». Тогда «Любимовка» реально проходила в имении Станиславского на Клязьме. Костры и тарзанки, репетиции и показы в деревянном театре, где репетировали «Чайку»... Пьесу «Яблочный вор» сперва поставили на радио, а дальше уже понеслось-покатилось. Да, повезло. Мне кажется, в искусстве и в жизни все именно так и бывает. Везение и невезение. Хотя вообще все привыкли к тому, что всегда побеждает трудолюбивая посредственность. Но я хотела быть лингвистом, переводчиком, прозаиком… Я очень люблю слова, языки, легко запоминаю, вижу, что с чем связано, учу языки легко. Да, я и сейчас хотела бы переводчиком быть. Но и стала кем-то вроде «переводчика» между драматургами разных стран: обожаю придумывать и воплощать международные проекты формата не просто low budget – с маленьким бюджетом, а no budget – с полным его отсутствием. Именно на таких финансовых началах мы делали проекты с американскими драматургами, с французскими актерами. Все подружились. И для русских авторов и актеров, и для американцев, и для французов это был бесценный опыт. Ребята до сих пор помнят это и дружат.

– Проза или пьесы… Вопрос не совсем корректный, и все же – вы ощущаете себя больше драматургом, нежели прозаиком, или не разделяете этих ролей, которые, по сути, не что иное как «смешанный лес» авторских масок?

– Понимаете, я с детства писала прозу, рассказы. …Но тогда, в конце 70-х, начале 80-х в государственных – а других не было – журналах как можно было печатать рассказы девочки из писательской семьи, живущей на Садовом кольце? О, Наташа, в какие бездны людской подлости мне довелось заглянуть... Не надо про страшное, есть такая поговорка. А с пьесами в театрах все сразу пошло на лад. Ну, время изменилось в какой-то степени, помягчело как-то. Печатали пьесы прямо с колес. Пьеса просто стала для меня удачным форматом записи. Хотя в глубине души я оставалась и остаюсь прозаиком. Но все-таки я училась на кинодраматурга, поэтому могу охарактеризовать себя так: я драматург с ухом и с чувством слова как у прозаика и… прозаик с острым глазом драматурга, замечающим бессловесные драматические конфликты.

– Ваши книги для людей больших и для людей маленьких: какое переключение регистра внутренней тональности необходимо, чтобы гармонично перейти с аудитории одного возраста на другую? И для кого легче пишется?

– Нет никакого переключения регистра. Нет вообще. Все люди – это дети, которые не успевают повзрослеть, потому что жизнь очень короткая. Я пишу книги для всех людей, у которых извилин в голове больше двух и все в порядке с чувством юмора. Все. Я занимаюсь внутренним миром человека: божьего создания, части природы, а не некоего животного, у которого гон длится круглогодично. Наверное, поэтому мои тексты такие целомудренные, ну по сравнению с некоторыми коллегами.

– Первые детские книги написаны вами после рождения сына: с чего все началось, когда возникла потребность писать для тех, кто лишь начинает познавать наш престранный мир – вы ведь не стремились стать детским автором и писали в юности минорные тексты?

– Не было ни рывков, ни потребностей – просто реакция организма. Понимаете? У одних ноги пухнут, волосы лезут, а у меня поперли, как морковка из сырой земли в погожее лето, все эти гномики на автомобилях, говорящие сыроежки, «коты барбосные»... Я уже устала повторять, что писала эти истории не для сына. Мне кажется, он их толком и не читал и прекрасно себя чувствует, ему уже 30 лет. Но мы всегда были и остаемся на одной волне, все эти наши шутки, прикольчики, мы понимаем друг друга… Сказки мои в начале 90-х – просто реакция организма. Не знаю. Во мне вообще очень много детского, кажется, что слышу голос каждого старого автомобиля или гриба в лесу. Старому грибу в лесу одиноко. Состарился, а никто так его и не взял в корзиночку. …Не съел под приятный разговор на терраске, пока шумит дождь...

– Конкурсы – фактически единственный шанс драматургов быть сегодня прочитанными: завлиты театров обычно не читают пьес со стороны, как не читают, впрочем, в массе своей и редакторы в издательствах рукописи без протекций. Что вы можете сказать о прозрачности тех или иных конкурсов и каковы шансы драматурга здесь и сейчас выйти в свет? Сколь много значат пресловутые связи, которые никто не отменяет, нередко отменяя талант?

– Сейчас в театрах должность завлита почти повсеместно заменили пиар-менеджеры. Часто – люди, не имеющие театроведческого образования, но, дай бог, любящие театр и знающие, как ему помочь. Конкурсов очень много, одних только наиболее престижных на слуху более десяти. Автору не надо ходить с папочкой или флешечкой – режиссеры читают лонг- и шорт-листы конкурсов и знают, кто есть кто, и выбирают пьесы. Сейчас все очень прозрачно, лауреатами становятся талантливейшие ребята из глухомани, и слава богу, ура! Какие связи? Но если до 40 или 45 лет человек никак не проявил свой талант и даже в узких кругах не считается «о-го-го», то лучше просто прекратить писать. Времени жалко.

– Это рискованное заявление с ноткой дискриминации. Неудобно быть геем, неудобно быть детдомовцем, неудобно быть драматургом, которому не 30, а 45: отправляйся на свалку, ягодка, если не успела проскочить в узкие врата. Нет?

– Сейчас, повторюсь, все очень прозрачно и справедливо. Пиши! Если есть в твоих текстах что-то живое, яркое, соответствующее сегодняшнему дню и самое главное – про человека, – дело в шляпе. Сейчас нет геронтократии, как раньше. Раньше до 50 лет человек мог оставаться «молодым автором». Не было хода молодым. А вот Оля Мухина, например, наш прорыв: ее пьесу «Таня, Таня» Фоменко поставил весной 1994-го, когда ей было 23 года! Это был в то время редкий для дебюта в драматургии возраст. Или Ярослава Пулинович. Ей сейчас, кажется, 30, а она уже классик-переклассик, у нее и постановки, и переводы. У нее отличная пьеса «Свой путь»… Боже, а какой восторг – спектакль по пьесе Ярославы «Тот самый день» в московском «Театре Новых Пьес»... И какой это важный для сегодняшнего дня, для нашего общества текст…

– Биологическая молодость автора, как и зрелость, вовсе не синоним одаренности, тем более в литературе – а драматургия имеет некоторое отношение к литературе, разве нет?

– А я что, сказала, что синонимы? Товарищи! Слышите? Если вы можете не писать, то и не пишите! Вас точно найдет какое-то иное призвание! Если вы выдавливаете из себя фразы, реплики, ремарки, если не знаете, о чем писать, если прямо-таки в любое время дня и ночи не лелеете своих персонажей, их разговоры и их молчания, то бросьте это дело поскорее.

– Чего вам лично не хватает в вашей театральной работе?

– Скучаю по коллаборациям с иностранными молодыми авторами, а директивы «сверху» дружить с зарубежными театрами не приходит – все держится только на частных инициативах. А ведь такие межнациональные истории очень важны… хотя бы для взаимопонимания. Для понятного и неконфликтного мира, который реализуется через искусство. Да, есть взаимодействия с американским центром развития драматургии Lark, есть контакты с Сербией, Словакией, Чехией… Уверена: построившись «международной свиньей», мы сделаем много хорошего, доброго! Но все упирается в деньги. Вот был проект с драматургами из Франции и США: люди писали этюды на тему рабства – и внешнего, и внутреннего: очень интересно. Хочется продолжения.

– Сейчас наблюдается переизбыток авторов всех видов и мастей. О качестве текстов даже не говорим: борьба за место «под солнцем вместо лампы», если перефразировать Земфиру, зашкаливает. Естественный профотбор часто становится противоестественным – в так называемом искусстве выживает условно сильнейший. Как этому противостоять – или считаете, что любая трава пробивает асфальт?

– Пробивает асфальт талант. Сейчас драматургу легко засветиться и прославиться. Сейчас все более чем справедливо и… да, табуны драматургов! Многие талантливы. Отдельно хотела бы добавить: тот прорыв в современной драматургии, который мы сейчас наблюдаем, был бы невозможен без людей, которые с середины 90-х не занимались таким – тогда – безнадежным делом, как современная драматургия. Эти люди – Гуркин Володя (автор бессмертной пьесы «Любовь и голуби»), Дима Брусникин, Лена Гремина, Миша Угаров, Сергей Маргулис (руководитель московского Дебют-Центра, первой площадки для современных авторов), Алексей Казанцев и Михаил Рощин (основатели Центра драматургии и режиссуры). Да здравствует Николай Коляда! Многая, многая лета, Колечка! Подвижничеством и служением этого смешного и грустного великана вышло в люди огромное количество молодых людей, которые бы просто пропали в своих страшных маленьких городках...

– Ваши новые книги и постановки: что-то расскажете об этом или, пока они не материализуются, предпочтете не афишировать?

– Сейчас пишу неожиданно большую прозу. Я вообще спринтер, не марафонец ни разу. Это цикл из четырех повестей. Первую часть сдала в «Дружбу народов». Работа продвигается не очень быстро, но я очень увлечена, я их так люблю, персонажей этих, и место действия. Вообще же я давненько не писала пьес, хочу и пьесу написать. И напишу. Я очень рада, что это ремесло меня выбрало. Я очень счастливый, везучий и благодарный человек.


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


Война в секторе Газа возвращает войска США на Ближний Восток

Война в секторе Газа возвращает войска США на Ближний Восток

Новый канал помощи палестинцам как признак кризиса в подходах к урегулированию

0
868
Ниамей не постеснялся дать Вашингтону жесткий ответ

Ниамей не постеснялся дать Вашингтону жесткий ответ

Данила Моисеев

Военная хунта продолжает линию, импонирующую противникам иностранного влияния в Нигере

0
1585
Лидерам ХАМАС оставляют безопасную гавань

Лидерам ХАМАС оставляют безопасную гавань

Игорь Субботин

Катар видит в политбюро группировки дипломатический потенциал

0
1909
Гергиев запустил процесс творческой диффузии

Гергиев запустил процесс творческой диффузии

Маэстро обходится без юридического объединения Большого и Мариинского театров

0
1511

Другие новости