Посторонним вход воспрещен

Почти всегда на избирательном участке в наблюдателе видят чужака.
Фото Романа Мухаметжанова

«Наблюдатель – друг избиркома»

Из июльских шуток ЦИК РФ

За чем наблюдать на наших выборах?

Как показывают социологические исследования, уровень доверия к выборам в нашей стране невысок: по оценкам ведущих социологических организаций, в честность выборов верят от 39% (ВЦИОМ) до 16% («Левада-центр») опрошенных. Иначе говоря, большинство граждан нашей страны в честность выборов не верят. При этом большинство «неверующих» согласно сентябрьскому соцопросу, проведенному «Левада-центром», считают, что основным инструментом искажения волеизъявления являются подтасовки в день голосования и при подсчете голосов.

Зададимся вопросом: а кому, собственно, не верят российские граждане, когда речь идет о фальсификации выборов? По-видимому, претензии должны предъявляться к тем, кто проводит голосование и осуществляет подсчет голосов, а это, по закону, – избирательные комиссии.

Но собственно голосование и подсчет проводят избирательные комиссии самого низшего уровня – участковые, состоящие в основном из самых что ни на есть простых людей, не чиновников и не партийных активистов. Практически каждый гражданин может стать или по крайней мере попытаться стать членом участковой комиссии: выдвинуть кандидатуру в состав УИК имеет право трудовой коллектив или «собрание избирателей по месту жительства», причем любой численности.

Может, фальсификации производятся в комиссиях более высокого уровня? Действительно, в комиссиях, которые получают протоколы об итогах голосования участковых комиссий (в первую очередь это территориальные избирательные комиссии), случаются факты подделки этих протоколов. Но и в этих комиссиях по большей части работают такие же простые люди, практически на общественных началах. Если же говорить о комиссиях еще более высокого уровня, которые частично (как региональные комиссии) или полностью (как ЦИК РФ) укомплектованы государственными служащими, то они-то как раз уже никак не могут фальсифицировать итоги голосования, поскольку доходящие до них цифры уже получили широкую огласку.

Кроме того, наше законодательство позволяет участникам выборов и представителям СМИ наблюдать за проведением голосования и подсчетом голосов во всех избирательных комиссиях. Так что фальсифицировать итоги голосования не так уж просто, да и опасно, поскольку как раз за это предусмотрено суровое уголовное наказание.

В общем, по зрелом размышлении следует признать, что реальные причины недоверия к результатам выборов следует искать в первую очередь не в фальсификациях в день голосования, а в общей ситуации, сложившейся с нашими выборами: в сильно ограниченных возможностях выдвижения кандидатов, в «очистке» избирательного бюллетеня от нежелательных кандидатов, в использовании административного ресурса, в мощнейшей односторонней «информационной» обработке избирателей.

Последние три года отмечены значительным ухудшением российского избирательного законодательства, отходом его от конституционных положений и от международных избирательных стандартов. И неудивительно, что одновременно у реальных организаторов выборов (не путать с системой избирательных комиссий) растет желание «закрывать» выборы от «посторонних» глаз. Нагляднее всего это выразилось в существенном сокращении количества допущенных на грядущие выборы международных наблюдателей: если в 2003 году от ОБСЕ к нам приезжали около 400 наблюдателей, то в этом году были допущены только 100, да и те из-за проблем с оформлением виз приехать не смогут, а общее количество международных наблюдателей сократилось в 3,5 раза (с 1168 до 330). Внутри России развернута пропагандистская кампания в поддержку сокращения числа международных наблюдателей, с традиционными декларациями о вмешательстве в наши внутренние дела и с привлечением структур, имитирующих «внутренний» общественный контроль на этих выборах. Председатель Центризбиркома ВладимирЧуров говорит, что нам достаточно своих, «внутренних» наблюдателей. Посмотрим, как с ними обстоит дело.

Легко ли стать наблюдателем?

На первый взгляд, у граждан, выражающих скепсис по поводу чистоты наших выборов, есть возможность лично убедиться в законности или незаконности проведения голосования и подсчета голосов. Российское законодательство предусматривает присутствие наблюдателей при проведении этих важных этапов избирательной кампании. Есть страны (например, Перу), в которых граждане имеют право самостоятельно зарегистрироваться наблюдателями на избирательном участке. Российское законодательство не столь либерально, и наблюдатель должен иметь соответствующее направление от кандидата или партии.

Раньше направить наблюдателя на участок могло любое зарегистрированное общественное объединение, но в 2005 году законодатель, укрепляя партийную вертикаль, фактически лишил общественные объединения этого права. Таким образом, теперь, для того чтобы развеять сомнения в честности подведения итогов голосования и стать наблюдателем, гражданин должен обратиться в чей-нибудь избирательный штаб. Но неочевидно, что штаб соизволит направить этого гражданина наблюдателем.

Общественный контроль не ограничен институтом собственно наблюдателей. Существуют еще две возможности для широкого круга граждан реализовать право на общественный контроль в день голосования: это институт членов избирательных комиссий с правом совещательного голоса и институт представителей СМИ.

Что касается первого, то он для участковых комиссий мало отличается от института собственно наблюдателей: стать членом участковой комиссии с правом совещательного голоса можно тем же путем, что и наблюдателем. Проникновение на участок в качестве представителя СМИ – прием, к которому стали прибегать после 2005 года общественные организации, занимающиеся наблюдением на выборах, а также кандидаты, снятые с выборов, но заинтересованные в честном подсчете голосов. По определению «представитель СМИ – это лицо, имеющее редакционное удостоверение или иной документ, удостоверяющий его полномочия представителя организации, осуществляющей выпуск СМИ». Общественные объединения и кандидаты, имеющие «дружественные» СМИ, могут направить на участки «наблюдателей» под видом журналистов. Следует, однако, заметить, что у представителей СМИ меньше полномочий по сравнению с наблюдателями и членами комиссий с правом совещательного голоса; им, например, формально не предоставлена возможность знакомиться с документами комиссии.

Легко ли быть наблюдателем?

Итак, совершенно естественно, что в день голосования и при подсчете голосов на избирательном участке оказываются не только члены участковой избирательной комиссии с правом решающего голоса, но и другие лица, которые могут и должны наблюдать за действиями избирательной комиссии (мы далее всех этих лиц будем называть «наблюдателями»). Апологеты демократичности наших выборов любят поговорить о том, что наблюдателей на наших избирательных участках бывает едва ли не больше, чем самих членов комиссий. Однако этот факт свидетельствует скорее не об открытости наших выборов, а о высоком уровне недоверия к честности выборов. Гордиться этим фактом не только неуместно, но и, учитывая складывающиеся между комиссиями и активными наблюдателями отношения, несколько лицемерно.

Было бы очень далеким от истины обвинение большинства членов участковых избирательных комиссий в желании подтасовать итоги голосования. Зафиксированные случаи прямых фальсификаций связаны с отдельными недобросовестными членами комиссий, в первую очередь – с их руководителями, причем обычно инициаторами фальсификаций являются не они, а другие организаторы выборов. Но даже в том случае, когда ни один из членов комиссии не собирается подтасовывать результаты, между комиссией и наблюдателями часто складываются напряженные отношения. У руководителей комиссии (за редким исключением) существует естественное предубеждение против «контролеров» и «надсмотрщиков». И до сих пор бывают случаи, когда председатели участковых избиркомов всеми силами пытаются не пустить наблюдателей, усматривая подлоги и недостатки в представленных документах (не заверено нотариусом направление представителя СМИ, не представлена лицензия СМИ, направление называется «уведомлением» и т.д.).

То, что добросовестный наблюдатель в большинстве случаев оказывается не другом, а врагом избиркома, есть следствие сложившейся у нас практики выборов. Руководители избиркомов и организаторы выборов упрекают в этом наблюдателей, а наблюдатели – избиркомы. При этом избиркомы высшего уровня рассказывают, как они будут рады видеть наблюдателей на участках, а избиркомы нижних уровней рассказывают о том, как им мешают работать «некомпетентные» наблюдатели.

Впрочем, наблюдатель наблюдателю рознь. Очень часто наблюдатель видит свою единственную функцию в том, чтобы получить копию протокола (если дадут) и обменять ее на обещанное штабом денежное вознаграждение (кстати, есть злоумышленники, которые представляют в штабы фиктивные копии протоколов). Если наблюдатель не будет задавать никаких вопросов, не будет интересоваться сомнительными действиями, происходящими в комиссии, и не будет часто заглядывать в списки избирателей, то он имеет очень высокие шансы стать «хорошим наблюдателем» с точки зрения нашей избирательной системы. Надо сказать, что таких наблюдателей у нас не просто много, у нас их, пожалуй, большинство. Поскольку число участников выборов – реальных и фиктивных – достаточно велико и многие из них выставляют наблюдателей, работающих отнюдь не по идейным соображениям, многие наблюдатели абсолютно равнодушны к происходящему на участке.

Более того, в последнее время на участках стали появляться наблюдатели с новыми целями: подтвердить отсутствие нарушений при проведении голосования или воспрепятствовать работе добросовестных наблюдателей. (Вспоминается один исследователь проблем российской демократии и выборов, недавно написавший председателю Центризбиркома письмо с предложением вообще отказаться от международных наблюдателей, поскольку у нас и своих достаточно.)

«Въедливых» наблюдателей избиркомы не любят. Первое же требование наблюдателя ознакомиться со списками избирателей до начала голосования (что является законным) порождает у многих руководителей избиркомов антипатию к нему. А уж, например, просьба предъявить какой-нибудь реестр заявок на голосование вне помещения или изъятые у проголосовавших избирателей открепительные удостоверения может спровоцировать председателя комиссии на удаление наблюдателя. Между тем подобного рода информация нужна для полноценного контроля.

Особое раздражение у руководства комиссии вызывают перемещения наблюдателей по помещению для голосования. Неспроста во всех официальных рекомендациях для участковых комиссий указано «место расположения наблюдателей». Это неявный и не соответствующий закону намек на то, что наблюдатели имеют ограниченную степень передвижения. Между тем возможность с близкого расстояния наблюдать за выдачей бюллетеней, за подсчетами по спискам избирателей – важнейшая гарантия полноценного контроля. Дело в том, что при этих процедурах, а не только при подсчете бюллетеней, могут осуществляться фальсификации. Ради объективности заметим, что в этом отношении мы пока перегнали Белоруссию, где наблюдателям запрещают подходить к столу, где считают бюллетени (личное наблюдение автора).

Закон позволяет удалять наблюдателей с участка в случае, если они «нарушают закон о выборах». Кроме того, «наблюдатель не вправе совершать действия, препятствующие работе комиссии». Понятно, что последняя формулировка дает возможность удалить с участка любого наблюдателя, задающего много вопросов или наблюдающего за выдачей бюллетеней непосредственно рядом с избирателем. А уж наблюдателя, обнаружившего нарушение и пытающегося его зафиксировать, – тем более. Так, например, поступили с одним наблюдателем, который слишком настойчиво попытался выяснить, почему избиратели, пришедшие голосовать в день голосования, оказались проголосовавшими досрочно.

Известны многочисленные случаи выдворения активных наблюдателей. С милицией и без. С составлением необходимого по закону решения комиссии и без такового. Известны даже случаи массового выдворения наблюдателей из всех участковых комиссий (например, на муниципальных выборах в районе Крылатское города Москвы).

Для наглядности приведем пару объяснений официальных лиц по поводу удаления наблюдателей. Вот слова простого председателя участковой избирательной комиссии: «Соколов довел наблюдение до такой степени, что стал мешать (до этого Соколов написал заявление о том, что урны были опечатаны до начала голосования. – А.Б.). Сделал ему замечание. Отреагировал он неадекватно. После второго замечания попросил телефон штаба. Я категорически отказал и поставил об этом в известность председателя территориальной избирательной комиссии. Она спросила, а что у него за документ. Продиктовал. Она позвонила в городскую прокуратуру. Оттуда сообщили, что данных в отделе регистрации управления юстиции области о «Молодой Европе» (наблюдатель был направлен от этого общественного объединения; речь идет о выборах во Владимирскую областную Думу 2004 года. – А.Б.) нет и надо в присутствии работника милиции пояснить наблюдателю, что он должен покинуть зал голосования».

А вот пояснения государственного чиновника высокого ранга – председателя Избирательной комиссии самого большого по численности субъекта Федерации (выборы в Мосгордуму в 2005 году): «Одна из наблюдательниц легла на урну для бюллетеней и таким образом не давала голосовать. Ее удалили с участка».

Эти анекдотичные интерпретации действий наблюдателей без какой-либо проверки размножаются нашими официозными СМИ и вносят свой вклад в практику российских выборов, превращая их то ли в драматический спектакль, то ли в цирковое представление.

Несмотря на многочисленные жалобы в вышестоящие избиркомы и суды, не известно ни одного случая привлечения к ответственности за грубое нарушение прав наблюдателей. Неизвестны и случаи признания недействительным голосования на участках на основании незаконного удаления наблюдателей.

Итак, наш «самый прогрессивный», хотя и деградирующий на глазах закон пока еще предоставляет определенные возможности общественного контроля на избирательных участках. В высшей избирательной комиссии говорят о важности института наблюдателей, вчетверо сокращая при этом число международных наблюдателей, а также издавая мало способствующие улучшению дел инструкции о взаимоотношениях с наблюдателями. А на местах по поводу отношения к наблюдателям участковые комиссии инструктируют настоящие организаторы выборов – специалисты орготделов местных администраций (иногда, правда, они совмещают должности секретаря или председателя территориальной комиссии). Не сидят без дела и организации, готовящие наблюдателей для имитации общественного наблюдения в день голосования.

Вот только возможностей у граждан убедиться в честности выборов становится все меньше и меньше.

Ну и напоследок добавлю ложку меда в свои впечатления от организации наших выборов, которыми занимаюсь ни много ни мало 18 лет. Не знаю уж почему, но меня пригласили стать членом попечительского совета по присвоению медали, учрежденной ЦИК РФ, – лучшему наблюдателю на выборах в Государственную Думу V созыва. Не уверен, что через ЦИК РФ пойдет вся информация о работе наблюдателей. Поэтому претендентов на медаль прошу присылать мне на электронную почту abuzin@votas.ru, копия – на abuzin@golos.org свои материалы. Критерии, по которым я оцениваю работу наблюдателя, следующие: а) смелость и настойчивость, совмещенная с грамотностью и компетентностью; б) доказательность (документированность) материалов. Дерзайте!