Дума Охотный
Спикеры Совета Федерации и Госдумы Валентина Матвиенко и Сергей Нарышкин вместе повышают авторитет российского парламента. Фото PhotoXPress.ru
Соленая народная частушка о том, что «раньше были времена, а теперь – мгновения, раньше поднимался тонус, а теперь – давление», – вот точное описание той ситуации, в которой сейчас пребывает наша законодательная власть. Прежде у парламента была сильная жажда реформаторства, но не было никаких возможностей что-либо провести из-за его подчиненного положения исполнительной власти. Ныне правительство над той же Госдумой уже постоянно не довлеет – по крайней мере на каждый такой акт ему необходимо разрешение администрации президента, которая теперь вовсе не склонна постоянно потакать этой непотребной привычке, негодной для такой витринно-демократической страны, как наша.
Теперь у народных избранников вроде бы способность чего-нибудь отреформировать – понятно, в заранее согласованных рамках – есть, но вот желания как-то маловато. Политических гормонов в крови у них сильно за прошедшие годы поубавилось, но что делать, если положение обязывает изображать альфа-особей. Ведь электорат, который сам-то больше любит полежать на печи, требует от своих представителей во власти постоянной активности, причем желательно более или менее позитивной. Вспомнив слова классика российской теории государственного управления Виктора Черномырдина «Руки чешутся? Чешите в другом месте!», депутаты поняли, что главное – это не делать, а изображать деятельность.
Именно здесь и находятся истоки того нынешнего законотворческого зуда, что какое-то время назад охватил всю нижнюю палату без остатка, а теперь перекинулся еще и на палату верхнюю. Членам Совета Федерации, конечно, перед народишком непосредственно отвечать как будто и не надо, но завидки-то берут: депутатов вона как – и на телевидение тащат, и в газетах они мелькают, в Интернете их обильно цитируют, а большинству наших сенаторов с этого праздника жизни достаются всего лишь жалкие крошки со стола. Некоторые из них еще продолжают цепляться за островки солидности, но уже совершенно понятно, что с приходом нынешней осенью на Большую Дмитровку большой группы бывших думцев и эта цитадель былого величия падет. Впрочем, и сейчас уже некоторые сенаторы, в депутатах не бывшие ни секунды, представляют собой прямо-таки клинические картинки этой законодательной лихоманки – освободилось, скажем, место главы комитета по международным делам и захотелось туда пригласить какого-нибудь видного российского дипломата, вот садимся и пишем закон о том, что послы РФ могут идти в СФ без учета обязательного ценза оседлости.
Именно такая мелочная сиюминутность и является сейчас одним из главных симптомов этой заразной болезни. Переставить в каком-то законе местами пару слов, передвинуть вправо-влево запятую, вместо «и» дописать где-то еще и «или». Ну или самое большое дело – это добавить несколько фраз, чтобы, например, иностранные агенты из числа общественников не сами регистрировались в этом своем позорном статусе, а ждали, когда их в наймиты империализма запишет всевидящий Минюст. Популярно еще и такое занятие, близкое уже к совершеннейшему рукоблудию, как перенос даты вступления в действие того или иного закона. Кстати, если раньше в основном чаще всего даты отодвигали вперед, откладывая какие-то неизбежные неприятности на будущее, то теперь пошла тенденция, наоборот, их приближать. Напомним хотя бы о требовании к иностранным интернет-ресурсам хранить данные на россиян на территории РФ – первоначально это планировалось на 2016–2017 годы, но ныне вдруг решено, что все начнется с 1 января 2015-го. И это притом, что мало кто из зарубежных соцсетей и прочих гигантов Всемирной паутины вообще-то выразил готовность к тому, чтобы исполнять эти странные российские законы.
Вот такая злобная, но все-таки мелочность сильно контрастирует с былыми временами, сейчас уже кажущимися поистине легендарными. Когда, к примеру, большой политический скандал мог вызвать проект закона о северном оленеводстве, потому что в нем находили одновременно и крайне неопределенный критерий, кто таким оленеводом мог считаться, и существенные льготы в виде отсрочки от армии и каких-то налоговых послаблений. А какая же битва была, заметим, вокруг законопроекта о пчеловодстве, где маленькое жужжащее и кусачее насекомое объявлялось отдельным видом животных, под уход за которыми предполагалось списывать существенную часть налогооблагаемой базы. Да, а ведь теперь, после двухлетней кампании по повышению авторитета парламента, которой так активно занимаются оба спикера – Валентина Матвиенко и Сергей Нарышкин, – ничего подобного даже и в перспективах не видать.
Кстати, весьма показателен пример того же председателя ГД. Это очень занятой парламентарий, но в основном тем, что напрямую с законодательной деятельностью и не связано. Историческое общество, географическое, филологическое и так далее, учебники по истории и русскому языку, года культуры и литературы и так далее и тому подобное – чем только не занимается Сергей Нарышкин. А между тем в нижней палате появляется все больше и больше законодательных инициатив, которые вкидываются через депутатов в интересах того или иного ведомства, той или иной госкорпорации или госкомпании. И это вовсе не лоббизм в нормальном значении этого слова, а исполнение указаний тех вышестоящих структур, в которых вполне конкретный вопрос и был соответствующим образом «пролоббирован». Достается ли самим депутатам что-либо или нет – это вопрос, четкого ответа, понятное дело, не имеющий, ну а подозревать кому-то кого-то никто, конечно, запретить не может.
Вот взять хотя бы один из самых последних случаев появления в ГД сугубо точечного законопроекта. Пара серьезных думских конституционалистов задумала поправки в КоАП по ужесточению наказания между прочим за беспорядочный выпас скота. Жалкие сотню-пару сотен рублей штрафа предлагается заменить на тысячи и даже десятки тысяч целковых. Однако лежащая в основании кажущегося полезным законопроекта идея выглядит уже не столь замечательно. Оказывается, что делается он в интересах железнодорожников, которым неохота платить за сооружение заборов, а также выплачивать компенсации пострадавшим в многочисленных авариях. Давать дополнительные средства теперь будут владельцы и пастухи беспорядочно бродящих стад, но весь вопрос в том, что это решение никак не решит проблемы с теми же самыми авариями, которые действительно угрожают здоровью и даже жизням огромной армии российских пассажиров.
Стоит, кстати, отметить, что карательное законотворчество – это вторая отличительная черта нынешнего законодательно-реформаторского зуда, захватившего парламент страны. Исходя из благих намерений, дорога которыми вымощена известно куда, наши думцы, сенаторы и региональные депутаты один за другим выпекают похожие инициативы: расширяем предмет государственного надзора и контроля, а вслед за этим повышаем и санкции выявленным нарушителям. И не беда, что потом что-то будет отвергнуто даже Конституционным судом, а что-то просто тихо не будет никем исполняться вроде штрафов за распивание пива в общественных местах, что происходит просто повсеместно. Главное, что парламентарии, окончательно потерявшие потенцию на реальные изменения в нашей жизни из-за поразившей их законодательной чесотки, в какой-то момент обретают иллюзию, что они чего-то еще могут.
