Лакмусовая бумажка памяти

Юрий Любимов и Михаил Шемякин: при жизни Высоцкого никто не считал «нашим всем».
Фото Евгения Зуева (НГ-фото)

Справедливо, что в день юбилея Владимира Высоцкого режиссеру Юрию Любимову и актерам было не до чепухи. Важнее было показать спектакль «Владимир Высоцкий». Именно туда они вложили любовь, переживания, память. Да и вообще актер перед представлением не должен отвлекаться на разговоры.

Поэтому можно сказать, что встреча с гостями в Театре на Таганке проходила в спешке, сумбурно и несколько нервозно. Неудивительно, что в такой обстановке художественный руководитель раздраженно реагировал на банальные, а иногда агрессивные вопросы.

Собственно, беседовали с прессой в основном Юрий Любимов, Михаил Шемякин, несколько слов вставил Феликс Антипов. Остальные, например, Алексей Граббе, Александр Трофимов и, трудно поверить, Валерий Золотухин, отмолчались.

Юрий Любимов вновь рассказал о том, как он принимал в театр Владимира Высоцкого. Как тот пришел к нему и 45 минут пел свои песни под гитару, после чего режиссер, несмотря на то, что знал о его пагубных пристрастиях, взял Высоцкого в труппу.

Был вопрос о том, как относились актеры к Высоцкому, насколько они осознавали его гениальность. Любимов заметил, что никогда и никто не считал его «нашим всем». Относились обычно, по-дружески, с ним хорошо работалось. Иногда соперничали, ревновали.

Гости поинтересовались, не хочет ли он пригласить в Россию Марину Влади. На это Любимов отреагировал резко: «А почему бы вам самим не пригласить? Вы хотите – вы и приглашайте!»

Выступал близкий друг Высоцкого – художник Михаил Шемякин. В этот же день, 25 января, в Самаре открыли памятник поэту. Заказал его губернатор Самарской области Константин Титов. В свое время, будучи еще комсомольским работником, Титов первым отважился устроить Высоцкому концерт на стадионе.

Самарский памятник Высоцкому – аллегория, замешанная на образах его жизни и творчества. Сам поэт в костюме Гамлета опирается на гитару, как на шпагу. Сзади – театральная стена Таганки. Марина Влади держит в руках свою книгу, из которой выползает гадюка. А рядом – Ангел смерти, подносящий Чашу судьбы.

Шемякин вспомнил, как серьезно работал Высоцкий над песнями: переписывал их по 6–8 раз. Потом выскакивал и говорил: «Эх, вот бы сейчас стопку холодной водки!» Однако художник уверен, причиной смерти стал не алкоголь, а наркотики. В прощальном письме Шемякину Высоцкий написал: «Как хороши, как свежи были маки, из коих смерть схимичили врачи!»

Спросили: можно ли было назвать Высоцкого рафинированным интеллигентом. Любимов ответил, что не дал бы ему такого определения. Тем не менее Высоцкий был человеком, стремившимся познавать. Просил доставать ему книги – Николая Бердяева, Льва Шестова. Сначала не понимал живопись, но Шемякин объяснил ему что к чему. Тогда он прочувствовал, полюбил.

Звучали и другие вопросы: что его огорчало? Его огорчало, что не печатают книги, не выпускают пластинки, не предлагают роли, не оценивают поэзию┘ По рассказу Шемякина, дорогим подарком Высоцкому стало обращение Иосифа Бродского в дарственной надписи к книге: «Великому русскому поэту┘»

Темами вечера также стали выставка иллюстраций Шемякина к произведениям Высоцкого и еще один творческий проект. Пять лет назад издательство «Вита-Нова» предложило художнику сделать книгу «Владимир Высоцкий. Две судьбы. Песни и стихи». Она выйдет в августе или сентябре 2008 года.

Издание уникальное. 42 работы Михаила Шемякина – по числу прожитых Высоцким лет. 43-я – сложный портрет поэта, изображающий его внутренний мир. Картины снабдят эскизами и филологическими комментариями. Будет много архивных материалов. Однако есть одно «но». Тираж книги ограничен (2000 экземпляров).

В день юбилея часто спрашивали: «А что бы делал Высоцкий, если бы дожил до 70 лет?» Любимов и Шемякин сошлись на том, что он бы стал величайшим актером. В театре создал бы Бориса Годунова, а в кино снялся бы в фильме по своему сценарию «Каникулы после войны». Вместе с Жераром Депардье и Даниэлем Ольбрыхским.