Дело в птичке

Воздушная пленница...
Фото Елены Семеновой

Однажды, листая сборник русских сонетов, я наткнулся на небольшой цикл сонетов Игоря Северянина, которые он посвятил самым различным выдающимся личностям. Они так и называются: «Тютчев», «Гоголь», «Куприн», «Григ» и так далее. Не забыл поэт и самого себя. А самым малоизвестным именем, включенным в цикл, для меня стало имя Туманского. В стихотворении Северянина под название «Туманский» есть и такие строчки:

Хотя бы одному

стихотворенью

Жизнь вечную сумевший

дать поэт

Хранит в душе божественный

секрет:

Обвеевать росистою

сиренью…

Молитве птичьей вняли

небеса, –

Любим поэт, кто строки

набросал,

Звучащие воистину прекрасно!

В этом же сборнике есть стихи Василия Ивановича Туманского, и может создаться впечатление, что именно его Северянин и имел в виду.

Но так ли это на самом деле?

Ведь семейство Туманских, к которому принадлежал наш Василий Иванович, дало отечественной культуре несколько литераторов. Так, дядя поэта – Федор Васильевич Туманский – писатель и переводчик конца XVIII века, корреспондент Академии наук и действительный член Российской академии, был автором первой научной биографии Петра I, издателем журналов «Зеркало света», «Российский магазин» и «Лекарство от скук и забот». А два его двоюродных брата писали стихи. К одному из них, Федору Антоновичу Туманскому, мы еще вернемся, а пока почитаем стихи Василия Туманского:

Не льстивых слов обдуманной

отравой,

Не ветреной манит она

красой:

Все дышит в ней небесной

красотой

И прелестью

небесно-величавой.

Улыбка, взгляд, то нежный,

то лукавый,

Не нужны ей, чтобы пленять

собой:

Ее лицо блистает добротой,

Глаза горят поэзией и славой.

Нельзя вовек всех дум

прекрасных счесть,

Которых в ней так

благостно влиянье:

Нежнейших чувств находишь

в ней сиянье;

А без любви нельзя услышать

весть

Столь милое, прелестное

созданье.

Кто же такой Василий Иванович Туманский (1800–1860)? Поэт родился в с. Чарториги Глуховского уезда Черниговской губернии в дворянской семье. Учился в Петербургском Петропавловском училище, а закончил свое образование в Париже, откуда возвратился в 1821-м. С 1822 года Туманский член Вольного общества любителей российской словесности. Печататься поэт начал в 1817 году, и специалисты отмечают, что поэзия Туманского развивалась в русле элегического романтизма 20-х годов XIX века, хотя испытывала воздействие и иных художественных течений своего времени. Среди лучших стихов Туманского: «Видение» (1822), «Греция» (1825), «На кончину Ризнич» (1825; посв. А.С.Пушкину), «Поэту» (1834). Считается, что вершиной его творчества были элегии. «Стихотворения» Туманского были изданы только в 1881 году, уже после смерти автора.

* * *

Ну, а теперь, как мы и обещали, поговорим еще об одном Туманском – тоже поэте, Федоре Антоновиче.

«Эти «классические» строчки многие готовы приписывать Пушкину, – пишет автор «Книги о русской лирической поэзии XIX века» (М. «Современник», 1978 г.) Вадим Кожинов о самом известном стихотворении Федора Туманского «Птичка», – или хотя бы одному из его ближайших сподвижников. А они принадлежат третьестепенному поэту-дилетанту Федору Туманскому (1799–1853), от которого и дошел-то до нас всего какой-нибудь десяток стихотворений».

Звучит интригующе, не так ли? Но и это еще не все. Само по себе это стихотворение написано совсем не случайно, а в соревновании с «Птичкой» Александра Пушкина и со стихотворением Антона Дельвига «К птичке, выпущенной на волю». Кстати, Федору Туманскому Пушкин посвятил стихотворение «Нет, не черкешенка она..»

Мы приводим все три стихотворения, и уважаемый читатель сам может определить победителя. Пушкин:

В чужбине свято наблюдаю

Родной обычай старины:

На волю птичку выпускаю

При светлом празднике весны.

Я стал доступен утешенью;

За что на бога мне роптать,

Когда хоть одному творенью

Я мог свободу даровать!

А вот «вариант», если можно так сказать, Антона Дельвига:

Во имя Делии прекрасной,

Во имя пламенной любви,

Тебе, летунье сладкогласной,

Дарю свободу я. ≈ Лети!

И я равно счастливой долей

От милой наделен моей:

Как ей обязана ты волей,

Так я неволею своей.

Напомним, что Делия – это эпитет богини Дианы. И, наконец, Федор Туманский:

Вчера я растворил темницу

Воздушной пленницы моей:

Я рощам возвратил певицу,

Я возвратил свободу ей.

Она исчезла, утопая

В сиянье голубого дня,

И так запела, улетая,

Как бы молилась за меня.

А теперь вспомним строчку из вышеприведенного северянинского сонета: «Молитве птичьей вняли небеса». Именно посыл к птичке, как нам кажется, и ставит все на свои места. Вот почему мы с довольно большой долей уверенности можем сказать, что свой сонет он посвятил не Василию, а «третьестепенному поэту-дилетанту» Федору Туманскому.

На этом мы и окончим свой рассказ о талантливых и сегодня совершенно забытых поэтах, которых дала России эта удивительная семья, семья Туманских.