Каждый десятый москвич требует...

Поджог в Пензе здания местного отделения «Единой России» – не случайность и не хулиганство. Если оппозиция демонстрирует нежелание вести политборьбу парламентскими методами, выходит из демократического поля и использует лозунги и методы революционные, неудивительно, что молодые маргиналы идут на поджоги помещений. А чего мы хотим после того, как те же коммунисты выходят на 7 ноября с лозунгом «Буржуем быть опасно – Россия будет красной»?

Но парадокс в том, что не только оппозиционные партии постоянно пытаются расшатать ситуацию. Не только они раз от разу возвращаются к теме легитимности выборов 11 октября. Как раз оппозиция обрела все, что хотела, – воспользовалась моментом и с минимальными усилиями получила максимальную прессу, стараясь сгладить ощущение полного разгрома.

Теперь эта волна катится за счет совершенно других сил, которые используют ее тоже в своих интересах, отличных от интересов оппозиции.

Вот пример – небольшая информационная заметка на новостной ленте сетевого агентства. Заголовок: «Каждый десятый москвич требует повторного проведения выборов». Выглядываешь в окно – нет, тишина, никто ничего не требует.

Речь идет о последнем исследовании ВЦИОМа, посвященном вопросу доверия москвичей прошедшим выборам в Мосгордуму. Та же цифра на сайте ВЦИОМа озвучена так: «Только 10% опрошенных считают необходимым провести повторные выборы в Москве». А дальше говорится о том, что половина (51%) считает, что пересматривать результаты голосования не стоит!

И тут разговоры о явке на выборы и о голосовании снимаются в принципе сами собой. 50% москвичей удовлетворены нынешним раскладом политических сил. Причем часть из них могут даже не доверять итогам выборов, там вообще голоса распределились поровну – 41% скорее доверяет, а 41% – скорее нет.

Гендиректор ВЦИОМа Валерий Федоров считает, что москвичи – довольно скептически настроены к политике: «Большинство новых институтов еще не укоренились прочно, а те, что работают, вызывают массу претензий как справедливых, так и огульных. Все это происходит прежде всего потому, что в нашей общественной системе сегодня очень мало такого основополагающего ресурса, как доверие. На веру принимается мало что, а за всеми действиями, поступками и решениями власти граждане ищут, как правило, двойное, а то и тройное дно. С одной стороны, это результат многократных разочарований и завышенных ожиданий людей, а с другой – результат сохраняющегося большого разрыва между государством и гражданами».

Федоров считает, что результаты социологических опросов, которые проводятся сейчас, отражают активность оппозиционных партий, которые «подвергли сомнению», как он осторожно выразился, выборы в Мосгордуму: «Проиграв выборную кампанию, они решили бороться на политическом уровне, и, как мы видим из результатов опросов, многое им удалось. Главным образом им удалось еще больше подорвать веру людей в выборы. Правда, я не очень понимаю, для чего это было сделано, потому что партии нужны только в выборной системе, а там, где выборов нет, – они никому не нужны. Парадокс состоит в том, что оппозиционеры «пилят сук, на котором сидят», надеюсь, что они поймут это раньше, чем уровень доверия к нашей выборной системе достигнет критического минимума».

В отличие от Валерия Федорова я не считаю, что оппозиционеры не понимают опасности дискредитации выборов. Я считаю, что они просто не могут справиться с тем чудовищем, которое породили, вбросив в СМИ десятки художественных произведений без обозначения места и времени. Не Зюганов писал заголовок в агентстве о том, что 10% москвичей требуют перевыборов.

Кто же реально сформировал недоверие у 41% москвичей к результатам выборов? Мы же не думаем, что этот 41% своими глазами наблюдал некие «фальсификации». Конечно, нет, москвичи прочитали об этом в газетах и в Интернете. Выводы о фальсификациях были сделаны за них. Вот пример – один малотиражный влиятельный журнал опубликовал страстную повесть наблюдателя от «Яблока», который описывает «вброс» на некоем избирательном участке в московском спальном районе. Все хорошо. Но ни номера участка, ни конкретных данных – ничего, что отличало бы этот опус от художественной литературы. Наоборот – автор уходит от конкретики специально, чтобы создать у читателя ощущение – такое могло случиться везде, в любом спальном районе. А дальше-то что с этой статьей делать? Доказательством в судебном разбирательстве она стать не может – впрочем, это и не было задачей редакции уважаемого издания.

Задачей множества журналистов, политологов и экспертов, как мне кажется, является хорошо рассчитанное фрондерство, повышение своего статуса в конкретный политический момент. Вот, смотрите, какие мы кусаки! Какие мы разорваки! Какие мы опинион лидерсы! Мы вас и так можем повалять, и так, а вы нам – ничего, потому как свобода слова и модернизация политической системы. Ненасильственная, как обещал президент.

Раньше верили: все, что говорится по телевизору – это правда. Сейчас верят всему, что пишут в Интернете. Существует несколько нехитрых приемов, чтобы создать впечатление правдивости информации:

– некий блогер пишет о нарушениях; его пост старательно выводят в топ-Яндекс;

– некое издание публикует рассказ некоего наблюдателя из некоего избирательного штаба;

– появляются результаты неких экзит-полов, которые непонятно кто проводил;

– в Интернет выкладывается некое видео, на котором много кричат и размахивают некими бумагами некие люди;

– пресса обильно цитирует весь этот массив эмоциональной информации;

– публикуются исследования каких-то математиков, которые доказывают несовпадение цифр явки с той, которая должна была быть на самом деле;

– составляются некие графики, на основе которых некие люди заявляют о необходимости четырех партий в МГД вместо двух и так далее.

Список можно было бы продолжать долго. Но лучше поберечь свой мозг.

Социологии до конца доверять нельзя

Ольга Крыштановская, руководитель сектора изучения элит Института социологии РАН

Полагаться на то, что результаты опросов будут подтверждены официальными данными, нельзя. Тем более в России, когда люди до сих пор думают, что это спецслужбы под видом социологов что-то от них хотят. Они испытывают страх и не уверены, что стоит отвечать на вопросы. И потом у нас много криминалитета и прочее. У многих людей есть недоверие к опросам, поэтому высок процент тех, кто отказывается отвечать на вопросы┘

Социологии до конца никогда нельзя доверять. Потому что она показывает тенденцию. Если результаты выборов не совпадают с результатами опросов социологов, нельзя сказать, что имели место нарушения.