Александра Самарина
Леонид Волков и Алексей Навальный не считают себя политтехнологами. Фото Reuters
Напомним – Алексей Навальный собрал в Москве 630 тыс. голосов, Евгений Ройзман стал мэром Екатеринбурга, а Борис Немцов – депутатом Ярославской городской Думы. Все они отрицают сотрудничество с пиар-службами. Иногда в категорической форме, осуждая этот метод.
Экс-глава предвыборного штаба Алексея Навального Леонид Волков заверил «НГ», что в его распоряжении не было ни одного политтехнолога: «Мы ни секунды не занимались политтехнологиями и пиаром, мы просто делали работу. Мы не работали ни с политтехногическими фирмами, ни с консультантами. Мы работали полностью самостоятельно». Евгений Ройзман сообщил «НГ», что не видел никакой необходимости в привлечении профессионалов-пиарщиков: «Здесь работала Аксана Панова – одна. Не было больше ни одного технолога».
Политтехнологам, замечает член научного совета Московского центра Карнеги Николай Петров, всегда есть чем заниматься: «Им неважно, в какую сторону меняется ситуация. Она ухудшается – меняются технологии, улучшается – происходит то же самое. И не случайно, скажем, Волкову, который возглавлял кампанию Навального, пришли уже десятки обращений – его просят возглавить кампании самых разных людей в самых разных регионах».
Волков подтвердил «НГ» эту информацию: «Да, это правда. Но я все эти предложения, естественно, отверг. Я не являюсь политтехнологом, не занимаюсь этим и не собираюсь заниматься. Слово «политтехнолог» считаю оскорбительным».
Соратник Навального подчеркнул – роль этого сословия кажется ему сильно преувеличенной и вредной: «Я на дух не переношу политтехнологов и их работу». Однако тут же заговорил именно как профессиональный политтехнолог, разработавший правильную стратегию в кампании Навального: «Полагаю, что выборы были очень грязные, очень нечестные, очень административно зарегулированные. Что еще больше могла бы сделать власть, кроме того, что она сделала, чтобы нам навредить, помешать, поставить палки в колеса? Все грязные технологии, все методы борьбы были использованы. Максимум, что они могли сделать ,– просто нас с выборов снять. Им этого не хотелось, но все остальное, что они могли сделать, – они сделали».
Таким образом, оппозиция, выражая свое отвращение к политтехнологам, просто занималась этой работой самостоятельно – с большим или меньшим успехом. Если в окружении кандидата были талантливые непрофессионалы, как Леонид Волков или Аксана Панова, – случалась победа. Если бездарные – вылезал некрасивый сюжет с ночным штурмом штаб-квартиры конкурента, как было у представителя «Справедливой России» Николая Левичева.
Власти не пустили кампанию на самотек, охотно используя труд политтехнологов. Информированный источник сообщил «НГ»: «На выборах московского мэра с Сергеем Собяниным работали в основном две организации – «ИМА-консалтинг» и Центр политтехнологий». Итог известен: градоначальник победил, хотя и не с таким отрывом, как ожидалось. Впрочем, и цена победе, достигнутой в борьбе с конкурентом, которого он сам привел на старт, другая – более высокая. На вопрос «НГ», являлась ли компания партнером Собянина, ответа от пиар-агентства не последовало. Эта структура во главе с президентом Андреем Гнатюком, пояснил «НГ» директор Совета по национальной стратегии Валерий Хомяков, откололась в свое время от «Никколо-М»: «Гнатюк основал свою фирму и давно уже обслуживает Кремль во всех его компаниях».
«ИМА-консалтинг» давно и успешно занимается поручениями мэрии. Среди последних мероприятий – подготовка и проведение по заказу столичного Департамента межрегионального сотрудничества национальной политики и связей с религиозными организациями, II Межрегионального фестиваля славянского искусства «Русское поле». Летом «ИМА-консалтинг» провела серию интернет-конференций, посвященных проблемам межнациональной политики. По заказу префектуры Юго-восточного округа столицы компания замеряла уровень социальной напряженности в сфере межнациональных отношений.
Перед властью стояла политическая задача с помощью политтехнологов легитимировать избирательный процесс, снять подозрения в фальсификации итогов голосования, по крайнем мере в максимально возможной степени, сказал «НГ» вице-президент Центра политических технологий Ростислав Туровский: «А это автоматически влечет необходимость использования и политтехнологий, и политической аналитики во время избирательной кампании. Задача обеспечить победу властям никем не отменяется. Просто основной акцент переносится со дня голосования на подготовку избирательной кампании и ее проведение». Фактически уже сейчас власти готовятся к выборам-2014, сообщил Туровский: «То есть получается, что почти за год до следующего единого дня голосования уже начинается аналитическая работа».
Речь идет в основном о текущей аналитике – мониторинге ситуации в стране, рассказал «НГ» информированный источник, и результат исследования будет представлен заказчикам до конца года: «Мониторится главным образом общественно-политическая ситуация. Для проведения полевых исследований будут привлечены крупные социологические фирмы. Задействованы в процессе ВЦИОМ и ФОМ. Участвует в исследованиях и Левада-Центр, но более скрытно. Они не будут, наверное, получать заказ напрямую, но все равно так или иначе в играх будут задействованы».
От власти получена установка на формирование конкурентной среды – конечно, управляемой, поэтому ограниченно конкурентной, замечает Туровский: «Такая среда позволяет создавать если не саму конкуренцию, то ее видимость. Притом на самом деле возможны ситуации, когда это не видимость, а реальность. Скажем, выборы мэра Екатеринбурга были примером вообще неуправляемой конкуренции. Это был некоторый сбой в системе, а с другой стороны – та самая конкуренция, о которой мы все так мечтали».
Оппозиция, замечает Туровский, оказывается в новой ситуации «не совсем в тренде», поскольку в основном опирается на собственные ресурсы, которые весьма ограничены: «Навальный – это отдельная история, поскольку он сам, в сущности, политтехнолог, поэтому ему не нужно чего-то особенного заказывать, он сам креативный человек. А если политтехнологи привлекаются, но при этом кандидат слишком слабый и ни на что не претендующий, как в случае с Левичевым, получается отрицательный результат».
Отношения оппозиции с политтехнологами приказали долго жить, подчеркивает эксперт, поскольку партии переключились на свои внутренние ресурсы и людей, которые состоят у них в штате, а ресурсов на привлечение внешних структур у них немного или вообще нет: «Поэтому и результат их выступлений на выборах оказывается очень слабым, иногда даже потрясающе слабым, что дает власти больше возможностей для маневра».
Интересно складывается ситуация с пиар-кампаниями в регионах. За последние годы губернаторы отвыкли от публичной деятельности, говорит Туровский: «Им нужно или учиться с нуля, или вспоминать, как это делается. Но за это время они отвыкли от сотрудничества с политтехнологами и политическими структурами. Отсюда проблема несогласованности действий с Центром». У губернатора, подчеркивает собеседник «НГ», есть собственный круг доверенных лиц, возможно, состоящих в штате администрации либо постоянно привлекаемых местных специалистов. Но кремлевская администрация пытается продвигать свои приближенные структуры в регионе, давая им заказы. И здесь может возникать конкурентная ситуация, когда местные и пришлые борются друг с другом, что может приводить к негативным последствиям. Аналогичная ситуация складывалась во второй половине 90-х, напоминает эксперт, и ситуация возвращается: «Пиар становится бессистемным и не достигает цели, когда есть два-три центра принятия решений».
Насколько оправданны надежды федерального Центра на профессионалов-политтехнологов в меняющейся политической ситуации? Возможно, не следует чрезмерно преувеличивать роль пиара – оппозиция, допущенная на выборы, пусть и дозированно, стихийно и часто успешно занимается собственной политтехнологией. Но сила аргументов игроков на политической сцене зависит в конечном счете от внутреннего ощущения людей, тонко, хотя и не всегда вовремя улавливающих фальшь в пропаганде. В общем, возвращаемся к проверенному: «В чем сила, брат? В правде!»
Дарья Гармоненко 