КАРТ-БЛАНШ. Патриоты бьют по паспорту

На фото священник Святослав Шевченко. Фото с личной страницы священнослужителя в социальной сети

«Великое в малом», – говаривал известный церковный специалист в национальном вопросе Сергей Нилус. Исходя из этого принципа, даже если общественная инициатива принадлежит рядовому священнику, это вовсе не значит, что его взгляды не отражают мнения церковного народа.

Впрочем, священник Святослав Шевченко, который на днях предложил вернуть в паспорт графу «национальность», а заодно и «вероисповедание», хорошо известен среди верующих. Шевченко подвизается в пресс-службе Благовещенской епархии РПЦ, трудится в разных областных комиссиях по «гармонизации межнациональных отношений» и миссионерствует в своем блоге.

В упомянутом блоге Шевченко рассказал о некоем провинциальном совещании, где обсуждались проблема терроризма и нежелание мигрантов ассимилироваться. Тут и прозвучало предложение «помочь правительству и правоохранителям мониторить этноконфессиональную принадлежность граждан, чтобы совсем минимизировать любую возможность взрывов на наших вокзалах, метро». Иными словами, предлагается выявлять неблагонадежных, опираясь на запись о национальности и вероисповедании в основном документе. Священник предусмотрел и разные уловки противников контроля за происхождением гражданина: «Утвердить список существующих и утвержденных государством национальностей и вероисповеданий, чтобы исключить возможность появления в официальных документах сказочных персонажей». При обсуждении этой записи в соцсетях выяснилось, что Шевченко больше устраивает формулировка «этнос» или «этническое происхождение», но в крайнем случае он согласен и на советский термин «национальность».

В блоге священника нигде не найти упоминания о добровольности документированной «нацидентификации». В последние годы подобные инициативы неоднократно выдвигались на уровне Федерального собрания России. Так, соответствующие законопроекты вносились в Госдуму в марте 2014 года депутатами КПРФ и в феврале 2015 года сенатором, членом «Единой России». Правда, законопроекты подразумевали добровольный, а не обязательный характер указания национальности и исповедания. Опросы СМИ священнослужителей РПЦ в связи с этими законопроектами неизменно демонстрировали их одобрение, но клирики склонялись к добровольности заполнения графы, иначе это противоречило бы Конституции. Святослав Шевченко не идет и на этот компромисс. Ведь его цель – выявление неблагонадежных.

«Оставив разговор о целесообразности таких предложений, попробуем пояснить их причину, – ответил на мою просьбу прокомментировать заявление священника и.о. заместителя председателя Отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ РПЦ Вахтанг Кипшидзе. – Как представляется, ими может быть опасение потерять идентичность в условиях мультикультурного мира. Действительно, во многих европейских странах национальное и религиозное большинство все более перестает чувствовать свою общую идентичность. Существует множество механизмов, в том числе правовых, защиты меньшинств, но защита большинства кажется чем-то ненужным. Поэтому большинство хочет иметь какие-то правовые гарантии сохранения своей идентичности, хотя бы на странице своего паспорта».

В свою очередь, отставим в сторону вопрос о целесообразности реанимации дореволюционной практики указания вероисповедания в документах (по крайней мере до тех пор, когда в Россию не вернется во всей полноте государственное исповедание и соответственно механизмы его учета) и сосредоточимся на более знакомой нам «национальности». «Разумеется, ностальгия по советскому времени странна, потому что, несмотря на указание национальности, сложно было говорить о защите в СССР какой-то, кроме фольклорной, специфики каждого народа внутри общности под названием советский народ», – отмечает Вахтанг Кипшидзе.

Однако декоративный характер, о котором говорит Кипшидзе, а от себя добавим, что и дискриминационный, «пятый пункт» приобрел в СССР далеко не сразу. Изначально замысел большевиков состоял в том, чтобы показать: Союз объединяет разные народы, вставшие на путь социалистического развития. Однако когда дискредитировала себя коммунистическая идеология, союзные республики превратились в квазинациональные государства, со свойственными им противоречиями между «титульными» и «нетитульными» народами.

Владимир Путин недавно назвал это «ленинской миной» под российскую государственность и предложил новую общегражданскую национальную идею – «патриотизм». Но и патриотизм, как выяснилось, понимается в обществе по-разному. Удивительно, но понимание путинской национальной идеи как поиск чужеродных элементов и «очищение» от них нации нашло поддержку в церковной среде.

Удивительно, потому что РПЦ продолжает называть себя Церковью всея исторической Руси, а не только Российской Федерации. Не говоря уже о том, что для христиан нет ни эллина, ни иудея, ни украинца. Извращенно понятая путинская нацидея превращает некоторых священнослужителей Московского патриархата в деструктивное по отношению к государству и самой Церкви сообщество. С одной стороны, они запускают процесс поиска людей «проблемной национальности» и разрушают то самое межнациональное согласие, за которое должен ратовать по долгу службы священник Шевченко. Межнациональное согласие сохранится гораздо лучше, если каждый будет демонстрировать свое происхождение, когда сам этого захочет, а не по приказу полицейского. С другой стороны – клирики-шовинисты вооружают тех врагов Русской церкви, которые называют Московский патриархат «орудием российского империализма».

Впрочем, на Земле есть место для тех, кто зациклен на «пятом пункте». Это запрещенное в России и проклятое всеми нормальными людьми «Исламское государство», где христиан, к примеру, выделяют буквой «Н» – по имени распятого Назаретянина.