Мария Давыдова
Вы достигли своей цели… Фото автора
Лето. Мы живем в вологодском селе Ферапонтово у Ольги. Она местная знаменитость и просто красавица: работает продавщицей в сельпо, пишет картины и принимает участие в выставках; объехала полмира, но лучше родного села нет для нее места на земле...
Не пОздОрОвалась
Оле подарили рыбину. Оля вернулась поздно и положила подарок в кухонный шкафчик на нижнюю полку. И пошла спать.
Пришла кошка Дарена, вечно беременная или кормящая. Открыла лапкой шкафчик... собственно, не открыла, потому что шкафчик не закрывался...
Рыбка была щучка, поэтому со всем свалившимся на нее богатством Дарена не справилась.
Утром накануне чистая и ухоженная кухня оказывается облеплена чешуей, на полу какие-то окровавленные останки...
В дверях, подбоченясь, стоит Ольга, в руках у нее рыбий хвост: «Это все кошка, это она мою щуку съела. Ну, я, конечно, с ней не поздоровалась (вологодское «пОздОрОвалась), дак я теперь уж и не знаю, когда захочу с ней здороваться...»
С этими словами Оля швыряет остатки рыбины об пол, а пристыженная кошка, с трудом волоча раздувшийся живот, скромно удаляется: шутка ли, хозяйка не здоровается.
Пропажа
Утро. Ольга выходит на кухню, делает пару кругов по маршруту: русская печка, раковина, стиральная машина, стол, холодильник, плитка, ведро с озерной водой. Глаза ее задумчиво блуждают вдоль стен. Наконец наша милая хозяйка останавливается на полпути к плитке и задумчиво произносит: «Где-то здесь была розетка... Была. Да, была. Конечно, была, – и, энергично тряхнув головой, заканчивает: – А теперь вот ее нет».
После чего, махнув рукой, приступает к своим обычным утренним делам.
Волосатые штаны
У Оли выходной – не надо идти в магазин.
Вместо магазина Оля ходила на Цыпину гору: это такое место, где встречаются дикие орхидеи и откуда видно всю округу на многие километры.
Ходила под дождем, фотографировала под дождем, кофе пила под дождем: пришла вся мокрая, переоделась, залезла под одеяло – греется. Из-под одеяла торчат ноги в волосатых штанах. Интересуюсь: что за штаны такие волосатые?
– А собачьи... Из собачьей шерсти. Гляди...
Оля откидывает одеяло: штаны доходят ей едва до колен и там же и кончаются. Колени плотно стянуты резинкой от волосатых штанов...
– Это что такое? Гетры?
– Какие гетры – штаны. Просто они мне малы. Это Лерин сын носил. В пять лет. А потом вырос, она мне и отдала. Чтобы я кому-нибудь отдала. А я никому не отдала – себе взяла. Зачем я буду отдавать такие хорошие штаны?! Волосатые. Собачьи...
– Так они же тебе малы... Сильно. Их носить невозможно.
– Вот вы, москвичи, такие – всегда у вас все невозможно. А зато тепло и можно полежать-подумать о своей жизни – небось быстро не вскочишь, дак...
Змей и сапог
Старший сын Даня уехал в Москву. Мы с Петей грустно гуляем около храма Ильи-пророка, я рассказываю мальчику историю про Адама и Еву.
Про змея-искусителя честно собираюсь пропустить, но Петя не велит уклоняться. Дотошно расспрашивает...
Был ли это на самом деле
змей?
А кто тогда?
А что такое образ?
А почему в каждом человеке
есть темная сторона?
А были ли у змея зубы?
А...
Дома я отправляюсь готовить еду, Петр мнется у дверей. Наконец выясняется, что без меня в туалет он не пойдет: там может оказаться змей.
Легкомысленно отмахиваюсь от мальчика, предлагаю включить везде свет и не морочить маме голову.
Петя еще раз пять появляется в дверях и снова исчезает. Наконец, пожалев мальчика, выхожу в сени: в дверь туалета засунут огромный резиновый сапог Дениса, Олиного сына. В перспективе красуется Петр с туалетной бумажкой в руке, гордо восседающий где надо.
– Это зачем сапог-то? Чтобы дверь не закрывалась?
– Это для змея: если он захочет меня утащить, я в него кину сапог, а сам убегу к тебе.
Про расстояния
Расстояния в Ферапонтове совсем не такие, как в Москве: все близко, рукой подать.
Даже москвичи, долго прожившие в Ферапонтове, заражаются этой способностью сокращать расстояния: в прошлом году наши друзья, Саша с Таней, дружно уверяли нас, что Чудотворный источник – это совсем рядом. Мы, надо сказать, по неопытности беспокоились: уже почти половину расстояния до Вологды проехали, вдруг промахнули нужный поворот... Звонили несколько раз, уточняли, но ребята твердо стояли на своем: вот-вот, сейчас-сейчас, уже совсем близко...
Этим летом Оля отправила нас еще дальше: в Семенково, там такой Музей архитектуры под открытым небом, очень славное место.
– Езжайте, – говорит, – детям должно понравиться.
Умудренная прошлогодним опытом, я решила, что теперь буду отсчитывать расстояние от Чудотворного источника.
– Рядом, – ответила Оля, правда, как мне показалось, без особой уверенности в голосе, – совсем недалеко от источника.
Мы весело проехали поворот на источник и еще много других поворотов.
Вологда стремительно приближалась. Даня уже строил планы относительно купания в реке Вологде. Я прикидывала, успеем ли мы в Вологодский кремль.
Наконец, когда до Вологды оставалось 10 км, показалось вожделенное Семенково, мы уж и не надеялись.
Чуть более 100 км проехали – делов-то. Впрочем, путешествие вышло отличное, и мы не пожалели нисколько. Тем более что по дороге нам попалось чудесное булочковое место, а булочки, как известно, способны сокращать расстояния чуть ли не вдвое.
Не обманул
На маршруте Вологда–Ферапонтово дорога проложена заплатками: заплатка – катишься ровно, а дальше снова горки да ухабы. Саша любит ездить быстро, а я люблю спать в дороге, особенно если встала в пять утра, а накануне до двух ночи собиралась.
На заднем сиденье Петя слушает медитативную обучалку счету: старший брат не поленился изучить рынок обучалок и выбрать из них самую скучную. Обучалка, монотонная, как отпугиватель комаров, противным голосом повторяет: «45 (пауза), 46...» На 58 я крепко засыпаю.
Встаю от Сашиного голоса:
– Маша, просыпайся, нас сейчас штрафовать будут!
– За то что ты не вписан в страховку? (Машина моя, и Саша за рулем «нелегально».)
– Нет, за превышение скорости. Не доставай документы, давай весь пакет – может, им не захочется копаться.
Инспектор, сообщив, что мы превысили скорость, уводит Сашу с собой. Инспектор смотрит в документы и видит фамилию владельца машины. Потом смотрит в Сашины права и видит там совсем другую фамилию: мужик явно рулит чужой машиной, не имея на то никаких оснований.
Однако делать нечего: обещано оштрафовать за превышение скорости, и точка – про управление чужой машиной не было ни слова... Саша возвращается веселый, помахивая штрафом за превышение скорости, и с ходу врубает пятую передачу.
Доехали мы быстро. 40 километров в час.
Едем с Петей и художницей Аленой в Ферапонтово. Завтра мой день рождения. Москва, размокшая под дождем, осталась позади... Вокруг сияет прекрасная северная осень, и настроение у меня хорошее. Алена тоже потихоньку отмокает от житейских битв, а после бутылочки пива, купленной в Ростове, и вовсе благодушно дремлет рядом со мной.
За 25 лет Алениной жизни между Ферапонтовом и Москвой дорога, по которой мы едем, сделалась для нее чем-то вроде много раз прочитанной и знакомой наизусть книги. Скашиваю глаза на Аленино лицо: вроде спит и даже дышит ровно и глубоко. Вдруг, не открывая глаз: «Маша, 40 км – вот, помню, меня здесь оштрафовали»... Дальше следует увлекательный рассказ: кто, когда, при каких обстоятельствах и на какую сумму.
Знаки на наших дорогах не всегда, мягко говоря, бросаются в глаза. Но Алена читает дорогу как открытую книгу: в этих кустах обычно караулят, тут камера, тут моя машина один раз сломалась пополам, а вот тут – во-о-н там – живет замечательная армянская семья: они ее и починили. Далее следует замечательный по силе воздействия рассказ про главу армянской семьи, который ездил «на работу» на «Додже», – каждый день проезжал 150 м туда и примерно столько же обратно... А вот в этом селе живут староверы, они выращивают замечательные овощи: во-о-т такие тыквы. (В этот момент мы как раз проезжаем мимо лежащей у дороги во-о-т такой тыквы.)
Чем дальше на север, тем чаще встречаются ограничения скорости в 40 км и тем больше спадает напряжение, в котором сама себя держит Алена, для которой жизнь – битва. Последнее «Маша, 40 км» я слышу на Ферапонтовском повороте: скашиваю глаза: Алена крепко спит, говорит уже, видимо, ее внутренний навигатор, на котором через минуту загорится надпись: «Вы достигли своей цели».
Дарья Гармоненко 
