Алкей Губернаторов надо любить. Я, например, губернаторов не просто люблю, я их обожаю. Не обожествляю, потому что обожествлять можно только политическую партию «Единая Россия», но – обожаю. А больше всех я люблю свердловского губернатора Эдуарда Эргартовича Росселя.
Он, не побоюсь этого слова, – мой кумир. Кумирище, говоря поэтически образным языком спецслужб. Если ищешь «делать жизнь с кого» – делай с Росселя. А недавно совсем красота случилась. Эдуард Эргартович решил с поста своего уйти. Сложную, изобретательную схему даже для этого придумал. И одно условие. Я, дескать, уйду, при этом уйду публично, гласно, но пусть мне продлят полномочия на год.
Это просто волшебство какое-то, а не идея.
Только, мне кажется, неплохо бы ее углубить. Я думаю, что всех ныне действующих чиновников надо обязать покинуть свои посты. Но – предварительно – продлить им полномочия. На 260 лет. Или нет – на 470. Ну, так сказать, на всякий случай. Вдруг медицина резко уйдет вперед и средняя продолжительность жизни будет лет этак 150. Сами понимаете, что руководители Партии и Правительства как люди наиболее совершенные будут жить в два раза дольше обычных граждан РФ. И это правильно. Губит ведь людей что? Преступления на почве розжига коррупции, нечистая совесть по этой причине и т.д. и т.п. А у чиновников наших – сверху донизу – совесть чиста, никакого розжига, все идеально и прекрасно. Я бы им – всем до одного, от первого до последнего – поставил бы памятник при жизни. В натуральную величину, на коне, с шашкой и балалайкой. Или даже не на коне, а на слоне. Но обязательно – с шашкой и балалайкой. И со связкой баранок.
Есть, впрочем, у меня еще одна наработка. Думаю, дельная. Суть ее вот в чем: чем выше пост, тем дольше должны длиться полномочия. Ну, например, спикер городской Думы – 333 года, а спикер Государственной Думы – 666. Премьер-министр – две тысячи лет, президент – миллион. Это ж какая хорошая жизнь у нас начнется, если президентские полномочия будут длиться миллион лет!
Это будут уже не стабильность и порядок, а рай в одной отдельно взятой стране. Вот приходит какой-нибудь активист какой-нибудь запрещенной партии, начинает гнусавить лживо: раньше мы, дескать, хорошо жили, а сейчас плохо. А руководство ему аргументированно отвечает: да вы, мол, товарищ, еще пешком под стол ходили, а я тогда уже руководил вверенным мне объектом. И руководил хорошо, и страна была счастлива. Но сейчас-то все на порядок лучше! На несколько порядков!
И все, граждане. Посрамленный оппозиционер уходит, осознав свою полную никчемность, свое абсолютное, я бы даже сказал, апокалиптическое ничтожество. Что, как выражаются врачи и политологи, и требовалось доказать.
Идей, сами понимаете, у меня навалом, одно только мучает: кто будет их воплощать? Кто будет их внедрять? Воплощать, что называется, в жизнь? Не знаю. Но будем работать, время есть.
Дарья Гармоненко 
