Сергей Варшавчик
Владимиру Познеру на ТВ не хватает серьезной политической аналитики.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
– Владимир Владимирович, как идет подготовка к ТЭФИ-2004?
═
– Мы вступили в завершающую стадию. В конце июня или в начале июля всем членам академии были разосланы все работы, которые они должны отсмотреть. Во вторник заседала первая секция, давшая рекомендации по тем номинациям, которые она отсмотрела для общего собрания, которое состоится 4 сентября.
═
– Сколько всего академиков принимают участие в работе?
═
– Я боюсь вам назвать точную цифру, но мне кажется, что 135.
═
– В этом году как никогда много номинантов...
═
– Каждый год все больше и больше.
═
– ...среди которых много для глаз – мало для ума. Практически нет публицистики, политических программ. С чем это связано, на ваш взгляд?
═
– Вы знаете, что касается публицистики, мне трудно вам ответить, и вот почему: что под этим понимать? Вообще-то терминология для меня не очень понятна. Публицистика – что это такое? Если это точка зрения определенного человека, который высказывает свое отношение к обществу, в котором он живет, к своему окружению и так далее, то как раз в документальных фильмах я нашел довольно много публицистики. Есть, на мой взгляд, по-настоящему сильные работы. Что касается политики, это вопрос другой, и я думаю, что его надо адресовать не мне, а администрации президента. Потому что, мне кажется, не надо играть в прятки. Мы все прекрасно чувствуем, что государственные каналы в этом смысле находятся в более узких политических рамках, чем было прежде. Я не хочу этому давать оценку, потому что все-таки понятие свободы и понятие ответственности – вещи, идущие рядом. А когда человек понимает свободу как вседозволенность, когда можно не проверять факты, можно говорить «я предполагаю» без всякого на то основания, тогда это превращается непонятно во что. Вот сейчас, по-моему, должно сформироваться какое-то новое отношение.
═
– Новое отношение к чему, Владимир Владимирович?
═
– К тому, что такое журналист, какова ответственность журналиста.
═
– То есть сейчас журналист должен быть более ответственным?
═
– Да. Во всяком случае, в газетах я чересчур часто натыкаюсь на материалы абсолютно непроверенные, где даже фамилии перевраны. Мне кажется, что у нас происходит определенная путаница с понятиями «независимость», «свобода» и «ответственность».
═
– И поэтому на нынешнем ТЭФИ среди работ номинантов так мало политических программ?
═
– У нас не столько политические программы, сколько скандальная хроника. Я мало встречаю серьезной политики.
═
– Вы имеете в виду серьезный политический анализ на телевидении?
═
– Да, конечно. Причем непредвзятый, не в пользу того или этого, а именно попытка каким-то образом с чем-то разобраться. Я нахожу, что этого очень мало. Но это, как вы понимаете, абсолютно личная точка зрения, которую, впрочем, я готов отстаивать в любом диспуте.
═
– Где и как проходит первый тур голосования?
═
– Все члены академии состоят в пяти секциях, каждая из которых со вторника пять дней подряд поочередно заседает в Центризбиркоме. После обсуждения кандидатур идет голосование, при котором используется аппаратура ЦИКа – система «ГАС-Выборы». В результате голосования в каждой номинации определяются три победителя, и 4 сентября они будут представлены общему собранию, которое состоится в этот же день в том же Центризбиркоме. Общее собрание, заслушав каждую из секций, должно окончательно утвердить итоги голосований и определить тройки финалистов. Второй тур, то есть уже когда определятся победители, произойдет непосредственно 24 сентября во время торжественного мероприятия в концертном зале «Россия».
═
– С чем связан выбор системы «ГАС-Выборы» и услуг ЦИКа?
═
– Нам показалось, что это придает еще большую серьезность самому процессу голосования, поскольку в нашей стране более авторитетной организации с точки зрения наличия современной и точной аппаратуры для подсчета голосов нет. Поэтому мы воспользуемся технической помощью ЦИКа не только в первом, но и во втором туре голосования, чтобы исключить возможность неприятных осечек, которые были у нас в прошлом году, когда в двух номинациях называли победителем одного, а побеждал другой. И потом пришлось попросить «победителя» вернуть статуэтку и уже в гораздо менее торжественной обстановке вручить ее истинному победителю.
═
– А чья это была идея? Их или ваша?
═
– Конечно, не их. Это была наша идея, но у нас не было уверенности, что они согласятся.
═
– Почему? У вас же хорошие отношения с руководителем ЦИКа Александром Вешняковым?
═
– Вы знаете, у меня отношения с ним, я бы сказал, сугубо деловые. Как говорится, чай вместе не пили, не говоря об остальном. Я к нему отношусь как к официальному лицу, который занимается определенным делом. Как он ко мне относится – не знаю, не спрашивал.
═
– Не кажется ли вам, что происходит сращивание двух элементов избирательной системы: телевидения и Центризбиркома?
═
– Нет, не кажется. Я даже не понимаю, почему у вас возник такой вопрос.
═
– Телевидение, как известно, у нас в стране главный агитатор, а Центризбирком – главный орган, который контролирует ход голосования.
═
– Вы знаете, я считаю, что при некотором, что ли, извращенном уме можно так сказать, конечно. Но я к этому отношусь совершенно иначе, я считаю, что Центризбирком не управляет и не имеет никакого отношения, еще раз повторяю, ни к голосованию по ТЭФИ, ни к тому, как обсуждается, кем обсуждается и так далее. Центризбирком в данном случае является лишь техническим средством, которым мы пользуемся. Так же можно было бы сказать, если, предположим, академики приедут на торжественное заседание, наняв «Мерседесы», что академия слилась с «Мерседес-Бенцем».
═
– Вы же знаете, у нас страна – политизированная.
═
– На самом деле она вовсе не политизированная. Потому что, оказывается, подавляющее большинство рядовых людей абсолютно не интересуются этой политикой, а политизирована, как мне кажется, журналистика. В гораздо большей степени, чем сами политики.
Дарья Гармоненко 