Владимир Скосырев – Господин Раммель, собирается ли Тони Блэр посетить Москву?
═
– Мы не комментируем будущие поездки премьер-министра.
Но я знаю, что он встретится вскоре с президентом Путиным на международных форумах и посетит Москву.
═
– Пару лет назад Блэр выступал в роли инициатора улучшения отношений между Россией и Европой. После переизбрания Путина у нас побывали Шрёдер, Ширак, но не ваш премьер. Из-за чего произошло охлаждение – из-за Ирака, Чечни или внутренней политики Кремля?
═
– Нет охлаждения отношений между Британией и Россией. Они очень прочные. И это относится также к отношениям руководителей. Однако даже при прочных отношениях мы должны высказываться по вопросам, которые нас беспокоят. Но это не значит, что отношения холодные.
═
– Что в политике России у вас вызывает тревогу?
═
– Мы рассматриваем Россию как очень важного стратегического партнера и союзника. Помимо отношений между правительствами в сфере бизнеса в Россию идут значительные инвестиции из Британии. Мы убеждены, что за последние 14 лет в России достигнут подлинный прогресс. Есть продвижение в реформах. Но критически важно, чтобы эти реформы не застопорились и не пошли вспять. Я высказывал по этому поводу озабоченности в частных беседах и публично. Мы собираемся работать с российскими властями по вопросу обеспечения свободы СМИ.
Я не сомневаюсь, что выборы верно отразили желания русского народа. Но перед выборами СМИ допустили определенный крен. Это вызвало тревогу. Аналогичная ситуация с Чечней. Мы абсолютно поддерживаем борьбу российского правительства с терроризмом. И мы, конечно, желаем России успеха в восстановлении стабильности и нормальной жизни в Чечне. Цель любого политического процесса должна быть в том, чтобы власти завоевали доверие населения и таким образом добились изоляции террористов.
Часть этого процесса – восстановление экономики. Но также должно проявляться большее уважение к гражданскому населению – в соответствии с новой Конституцией Чечни. Как и ряд неправительственных организаций, мы обеспокоены продолжающимися нарушениями прав человека федеральными и местными силами безопасности. Ключевой вывод состоит в том, что невозможно достичь надежного политического урегулирования, не решив эти проблемы. Наш подход состоит в том, что мы должны обсуждать их путем конструктивного диалога.
═
– Как повлияет расширение НАТО на способность организации противостоять терроризму?
═
– Расширение НАТО – часть процесса приспособления альянса к тому, чтобы справиться с новыми угрозами. Есть механизм обсуждения этих вопросов в Совете Россия–НАТО. Я думаю, что могут возникнуть ситуации, когда войска России и НАТО будут проводить совместные операции. В Совете Россия–НАТО уже обсуждается вопрос, как наладить совместное обучение персонала и подготовить такие миротворческие операции.
Я понимаю, что расширение НАТО может вызывать тревогу в связи с историческим наследием. Но НАТО фундаментально изменилась со времен холодной войны. Мы далеко ушли от того периода к эре сотрудничества. Я ведь сам дитя холодной войны и вырос в обстановке страхов, порожденных ею. Но угрозы, с которыми мы сталкиваемся сегодня, во многом опаснее, чем прежде. Вот почему нам нужно сотрудничать.
═
– В странах Балтии власти ограничивают возможности обучения на родном языке. Каково ваше мнение об этом?
═
– Первое. Балтийские государства прошли испытание по критериям, необходимым для вступления в ЕС. Имеются в виду критерии соблюдения прав человека. Во-вторых, они призывают русских изучать государственный язык, поскольку это требование при предоставлении гражданства. Я знаю, что аналогичная статья есть в Конституции России. Мы в Соединенном Королевстве эту тему тоже обсуждаем. И мы говорим, что разумно людям, приезжающим в нашу страну, изучить ее язык. Я понимаю тревогу людей. Но я не вижу в действиях балтийских государств нарушений европейских норм.
Дарья Гармоненко 
