Леонид Ивашов ОТНОШЕНИЯ между Россией и США переживают далеко не лучшие времена. Уже поговаривают о возможности конфронтации, возврата к холодной войне, силовому противостоянию. Ряд ведущих политиков России во всех ее бедах видят козни американцев и создают определенный антиамериканский настрой в российском обществе. Другие объясняют похолодание логикой предвыборной президентской борьбы в Соединенных Штатах. Консервативные круги требуют от администрации Клинтона еще более жесткой линии в отношении России за ее чеченскую кампанию, сопротивление модернизации Договора по ПРО 1972 г., критику США за агрессию против Югославии.
Ситуация в российско-американских отношениях действительно непростая. И глубинные причины отнюдь не в Чечне и не в предвыборной тактике американских претендентов на высший пост. Как нам видится, они в сформированной после распада СССР и Варшавского договора стратегической линии США на построение однополярного мира и устранение России с геополитической сцены как соперника американским претензиям на мировое господство.
Россия, объявившая себя преемником СССР в части международных обязательств бывшего Союза, естественно, остается заинтересованной в сохранении и развитии процесса ограничения и сокращения ядерного и обычных вооружений, в поддержании равноправных отношений с США в сфере мировой политики. Однако это стремление входит в противоречие с интересами Вашингтона в его гегемонистских устремлениях. К тому же Россия, унаследовав обязательства Советского Союза, растеряла военный и экономический потенциал СССР, и лишь некоторая сопоставимость имеет место в характеристиках ядерных арсеналов. Существенно сузилось и геополитическое поле России.
Американцы это прекрасно понимают и тяготятся ранее взятыми обязательствами и тем положением, что Москва пытается на равных разговаривать по важнейшим международным проблемам. Сегодня это может позволить себе далеко не каждый - мировое сообщество постепенно привыкает к американскому диктату. И если возражает, то, как говорят, сквозь зубы, а тот, кто говорит вслух, тут же обвиняется во всех смертных грехах и нарекается государством-террористом, изгоем, подвергается различного рода санкциям.
ПРОТИВОРАКЕТНАЯ ОБОРОНА
Твердый голос России, ее критика американской политики, российская линия на конструктивное, взаимовыгодное и равноправное сотрудничество в сфере международной безопасности будоражат мировое общественное мнение, подталкивают к сопротивлению (пока еще пассивному) Вашингтону. Сегодня даже натовская Европа, пресытившись американским "миролюбием" на Балканах, пытается освободиться от излишней опеки Пентагона в делах евробезопасности. Некоторые страны все смелее оказывают поддержку демократическим принципам внешней и оборонной политики России. Показательным в этом плане является голосование по вопросу сохранения Договора по ПРО 1972 г. на Генеральной Ассамблее ООН 1 декабря 1999 г. За резолюцию, внесенную Россией, Беларусью и КНР, высказались 80 стран, 68 воздержались и только 4 (США, Израиль, Микронезия и Албания) проголосовали против.
По сути дела, США оказались в международной изоляции в попытках разрушить фундаментальную основу стратегической стабильности. И сегодня администрация Клинтона предпринимает активные шаги по вовлечению России в переговорный процесс с целью внесения изменений в Договор по ПРО 1972 г. Москва упрямится, и, видимо, никакой, в том числе и валютный, нажим не подвигнет ее на уступки. Компромисс здесь практически исключен, поскольку речь идет об основополагающей статье договора (первая статья), суть которой - в обязательстве сторон не развертывать национальную систему ПРО и не создавать основы для такого развертывания. А именно этого и хотят американцы. Все остальные статьи лишь "обслуживают" первую статью и дают направления сокращения стратегических наступательных вооружений (СНВ).
Но именно первая статья договора дала серьезный импульс процессу ограничения СНВ. Теперь же американская сторона предлагает одеть на себя защитный панцирь и затем договориться о существенном сокращении ракет и боеголовок в рамках будущего Договора СНВ-3.
Россия в этом случае попадает в весьма неприятную ситуацию. Развернув систему защиты территории от баллистических ракет, американцы наряду с преимуществом в обычных вооружениях получают стратегическое преимущество, изменив баланс ядерных сил в свою пользу.
Ответить тем же Москва не в состоянии. Но не отвечать нельзя, иначе американский силовой диктат станет для нас явью. Ведь не случайно в госдепартаменте США всерьез изучают тезис, выдвинутый Збигневым Бжезинским, по которому РФ должна (не без помощи США. - Л.И.) распасться на три государства: европейскую часть, Сибирь и Дальний Восток. И ядерное разоружение России, а именно эту цель преследует создание национальной ПРО Соединенных Штатов, должно продвинуть процесс создания аморфного конфедеративного государства на нынешней российской территории. Сократить, даже совместно с американцами, свой стратегический ядерный арсенал - значит усугубить положение. Видится лишь один выход - проводить самостоятельную российскую ядерную политику, реализуя и развивая технологические заделы в системе преодоления ПРО. А это означает возврат к ракетам с разделяющимися головными частями, никакой ратификации СНВ-2 и крест на СНВ-З. В целом же это серьезный откат в российско-американских отношениях.
Понимает ли это нынешняя американская администрация? Скорее всего, да. Но в стремлении монополизировать мир она сделала российско-американские отношения заложником своей политики. Именно с подачи администрации Клинтона появилась придуманная в недрах Пентагона северокорейская ракетная угроза, обоснование которой было дано более чем фантастическое, потому что в КНДР нет финансово-экономических и технологических условий для создания МБР, а интересы безопасности Пхеньяна не выходят за рамки региона Северо-Восточной Азии, да и нет в руководстве Республики людей, способных пойти на шаг, который немедленно приведет к уничтожению северокорейского государства.
Но дезинформация сработала, идея создания национальной ПРО была подхвачена сторонниками американского ВПК и консервативными кругами в конгрессе. Поэтому Вашингтон сегодня мечется в поисках между взаимоисключающими решениями: выйти из Договора по ПРО 1972 г. и не испортить вконец отношения с Россией. Визит госсекретаря США Мадлен Олбрайт в Москву, продолжительные переговоры с и.о. президента РФ Владимиром Путиным и Игорем Ивановым подтверждают этот вывод. Общий тезис достигнутых договоренностей - не допустить ухудшений в двусторонних отношениях.
Нет сомнений, что это обоюдное стремление. Однако есть одно "но". Если для России эта цель носит долгосрочный стратегический характер, то для США это, скорее, тактический ход нынешней администрации. В противном же случае госпожа Олбрайт должна была привезти из Вашингтона более серьезные предложения: отказ США от реализации планов развертывания национальной ПРО в обмен на ратификацию Договора СНВ-2 и начало работы над проектом Договора СНВ-З. Витиеватая фраза о проведении консультаций "под углом зрения использования Договора СНВ-2 при сохранении Договора по ПРО" ("НГ" #19 от 3 февраля 2000 г.) призвана, скорее всего, приглушить критику американской политики, направленной на разрушение основ стратегической стабильности.
ПОХОД НА ВОСТОК
Говорить о наметившемся потеплении в российско-американских отношениях пока не приходится. Тем более что на других треках в диапазоне Москва-Вашингтон результаты не лучше. На пространстве СНГ происходят сложные перипетии. Посулами, подачками, нажимом Вашингтон пытается вырвать некоторые страны этого региона из орбиты тесного сотрудничества с Россией. Особенно это отчетливо проявляется на Кавказе. Два кавказских государства уже созрели для вступления в НАТО и стучатся в двери альянса, что не особенно радует его европейских членов. Не радует по трем причинам: не хочется раскошеливаться, нет желания влезать в разрешение трудноразрешимых конфликтов и, главное, нет намерений вступать в конфронтацию с Россией. А таковая неизбежна: последняя вряд ли согласится с тем, чтобы граница с НАТО проходила по реке Псоу, т.е. на окраинах Сочи.
Поэтому избран менее ущербный вариант - ползучее наращивание военного присутствия союзника США и члена альянса Турции в регионе и вовлечение кавказских государств СНГ в военную деятельность блока через двусторонние соглашения.
Реализация подобных замыслов идет полным ходом, исключение составляет лишь Армения. Связанная узами стратегического сотрудничества с Россией, понимающая, что разрыв с Москвой неизбежно приведет к потере самостоятельности в развитии и проведении внутренней и внешней политики, республика сопротивляется. Но сегодня на армянское руководство оказывается мощный нажим с целью сократить до минимума влияние России в Кавказском регионе, сковать ее геополитическое пространство на южном стратегическом направлении, понизить шансы на отстаивание своих интересов в вопросах каспийских ресурсов.
На западном направлении также активизируется процесс продвижения НАТО к российским границам. И если европейцы несколько снизили активность в этом процессе, то январское заявление замгоссекретаря США Строуба Тэлботта прибалтийские страны интерпретируют как прямую поддержку их планам вступления в НАТО. Россия же не дезавуировала (и, видимо, не собирается делать этого) свое заявление о "красной линии".
Американцы не только не желают снижать свой военно-воздушный и военно-морской потенциал в Европе, но и не хотят охватывать его мерами доверия, что явилось главной причиной провала попыток адаптировать Венский Документ 1994 г. на саммите в Стамбуле.
Конечно, впереди возможно размораживание отношений Россия-НАТО, и Москва искренне желает конструктивного взаимовыгодного сотрудничества с Европой, но не безоглядного броска в объятия альянса. Выдвигаются два российских условия: безусловное выполнение силами КФОР резолюции #1244 СБ ООН по Косово и достижение взаимопонимания в этом вопросе между Москвой и Брюсселем, а также готовность НАТО воспринимать РФ в качестве игрока на поле евробезопасности. Руководство альянса по-прежнему желает видеть Москву только в качестве зрителя, в порядке доброй воли комментирующего ход игры. Вряд ли такое отношение устроит Россию.
Продолжается соперничество, а точнее выдавливание РФ, в Центральноазиатском регионе, который решением президента Клинтона от 1 октября прошлого года объявлен зоной ответственности Центрального объединенного командования США. Готовится развертывание системы ПРО у дальневосточных границ России, с приданием ей способности перехватывать стартующие баллистические ракеты.
В целом же в американской политике довольно четко просматривается долгосрочная антироссийская линия поведения, что находит свое правовое закрепление в ежегодных докладах президента США конгрессу.
Если в начале 90-х гг. речь шла об угрозе демократическим процессам в России, то нынче недвусмысленно говорится об опасности российского ядерного потенциала и возможности восстановления боеспособности российских Вооруженных сил. Так можно говорить лишь о вероятном противнике.
Поэтому, когда и.о. президента РФ говорит о намерении развивать с Америкой конструктивные отношения, это искренне. Другого России просто не дано. Но искренне ли отвечают американцы? Практические дела говорят об обратном.
Дарья Гармоненко