Своя строка в общей работе

Ответственный редактор «НВО» Виктор Литовкин не хотел прослыть «кабинетным червем», и потому его можно было увидеть даже на крышке шахты межконтинентальной баллистической ракеты. Фото из архива «Независимой газеты»

Ответственным редактором «НВО» я стал случайно и, если честно, практически против своей воли. Вызов к главному редактору и его предложение возглавить газету застало меня врасплох. Правда, я сразу отказался от новой должности. Объяснил, что руководить чем-то и кем-то – это не мое, даже несмотря на то что такой опыт у меня уже был. И немалый. Но главный посоветовал не торопиться с ответом и подумать.

Долго думать не пришлось. Вадим Соловьев, к которому я пошел за разъяснением ситуации, причину своего увольнения объяснять не стал, но посоветовал принять предложение. Такой же совет дали мне и коллеги. «Мы тебя знаем, – сказали они, – а новый человек в редакции неизвестно как себя поведет». Я тоже не очень хотел, чтобы кто-то пришел и начал мне рассказывать, как надо писать заметки, – таких «знатоков» за четыре десятка лет с хвостиком моей журналистской практики хватало с излишком. Еще один или два будет перебор.

На следующий день я пришел к главному и сказал, что согласен взяться за новую работу. Ему мои слова, догадываюсь, понравились.

Но трудности на новом посту начались сразу же. Нужно было искать человека на место заместителя. Исходил из того, что это обязательно должен быть военный человек, знающий армию и умеющий писать о ней. Позвонил полковнику запаса Олегу Владыкину, которого знал по «Красной звезде», потом по совместной работе в «Общей газете» и РИА Новости, где он возглавлял «Российское военное обозрение». Не сразу, но он принял мое предложение. Правда, оказалось, что на освободившуюся должность претендовал еще один наш гражданский сотрудник, хотя мне он об этом не говорил. 

А узнав, что замом придет Олег, видимо, обиделся и написал заявление об уходе. Пришлось искать и выпускающего. Занять это место согласился капитан 1 ранга запаса Владимир Гундаров, тоже, как и Владыкин, выпускник ЛВВПУ, «краснозвездовец» и замечательный журналист, много лет проработавший постоянным корреспондентом «КЗ» в Заполярье.

Правда, пока Владыкин и Гундаров появились в «НВО», мы с Виктором Мясниковым пару недель работали только вдвоем. Безусловно, при активной поддержке Владимира Иванова. Но газета выходила вовремя.

СОЗВЕЗДИЕ АВТОРОВ

Еще одна проблема, которая потребовала серьезной работы, – создание и пополнение авторского актива. Он у «НВО», естественно, был и до меня, и весьма неплохой. Но многие из авторов привыкли работать с Соловьевым. Мне нужно было их убедить, что никаких принципиальных изменений в отношениях газеты с ними не будет. Традиции «НВО» в уважительном и бережном отношении к авторам, естественно, сохранятся. Никто их переписывать или править не собирается. Разве что исправить грамматические ошибки или расставить запятые, разбить отдельные предложения размером в полторы страницы на несколько, абсолютно адекватных по смыслу…

Не знаю, как это было, когда газету возглавлял Вадим, наверное, так же, я редакторской работой при нем фактически не занимался, но подозреваю, что за несколькими исключениями все так и было. А мы потом сделали это положение принципиальным. Установили подход к присланному материалу один – он или есть, или его нет. В старых «Известиях», где в 90-х годах прошлого века мне довелось работать, так и было: или-или. Никто никого не правил, не переписывал. Мнение, мысли и позиция каждого должны принадлежать тому, кто их выражает, а не литературному редактору. Каким бы образованным и знающим он ни был. И потом, если редакция заказывает материал определенному автору на определенную тему, то она в принципе догадывается, что получит на выходе. Такое же отношение установили и к так называемому самотеку, то есть к материалам, которые мы не заказывали, но они были присланы в редакцию по инициативе авторов. Если они отвечали необходимым критериям – важность и новизна темы, аргументированность в постановке острой и общественно значимой проблемы, доказательность фактов и мнения, нацеленность на исправление каких-то недостатков, – почему не опубликовать этот материал?! Он обязательно находил место в газете.

Не исключаю, что такой подход позволил нам иметь среди своих авторов много интересных и авторитетных людей. Среди них директор Института США и Канады РАН, академик РАН Сергей Рогов, руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО РАН, академик РАН Алексей Арбатов, бывший первый заместитель министра обороны (1992–1996) академик РАН Андрей Кокошин, доктор технических наук, генерал-майор в отставке Владимир Дворкин, бывший начальник главного штаба РВСН (1994–1996), кандидат военных наук генерал-полковник Виктор Есин, кандидат военных наук, профессор, генерал-майор Мидыхат Вильданов, член Совета по внешней и оборонной политике, кандидат технических наук, генерал-майор запаса Павел Золотарев, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник РИСИ Владимир Козин, заместитель директора Института политического и военного анализа Александр Храмчихин, военные аналитики Игорь Попов, Муса Хамзатов и Александр Мозговой, израильский профессор Захар Гельман, многие другие. Если кого-то пропустил ненароком, прошу простить – не намеренно.

Еще одно правило мы старались соблюдать неизменно. Дискуссии шли на страницах «НВО» практически из номера в номер, и эти споры мы специально поддерживали, ибо убеждены, что в спорах рождается истина, они дают читателям пищу для размышлений, но острие критики должно направляться не на личность оппонента, а на его мнение, на его позицию. И критика эта должна быть аргументированной и доказательной. Бывало так, что некоторые наши авторы спорили не с идеями, а с носителями этих идей, обвиняли их чуть ли не в измене родины. По большевистскому принципу: кто не с нами, тот против нас. Приходилось просить таких авторов переделывать свои материалы, относиться к оппоненту спокойно и уважительно. Иначе газета превращалась бы в поле для дуэли – один человек обвинил другого чуть ли не в ереси, тот в ответ требует предоставить ему место для ответа, где также обвиняет оппонента в ереси и дилетантстве, первый автор требует места для ответа второму, второй – для ответа первому… Получается не газета, а ристалище. Кому, кроме двух сражающихся, интересно это читать?!

Были и такие авторы, которые, о чем бы ни писали, обязательно упоминали, например, «Булаву». По принципу римского сенатора Катона Старшего, который всегда заканчивал свои речи призывом: «А Карфаген должен быть разрушен!» Это тоже выглядело, мягко говоря, неинтересно.

НЕЗАВИСИМОСТЬ МЫСЛИ И СВОБОДА СЛОВА

Не просто складывались отношения у газеты и с Управлением пресс-службы и информации Минобороны. Особенно в первые месяцы руководства военным ведомством Анатолием Сердюковым. Высказанные им «инициативы» – перевод в Санкт-Петербург Главного штаба ВМФ, вывод из Москвы Военной академии РВСН имени Петра Великого, сокращение офицерских должностей, особенно среди старшего офицерского состава, ликвидация должностей прапорщиков и мичманов, а потом с подачи некоторых дам, пришедших руководить военным образованием, отказ от участия суворовцев и нахимовцев в параде на Красной площади, сокращение в суворовских и нахимовских училищах офицерских должностей – все это вызывало оторопь. Притом что эти решения никак серьезно не аргументировались, ни с кем не обсуждались, лишены были здравого смысла. Впору было вспоминать постановления ЦК КПСС о борьбе с волюнтаризмом.

Естественно, против таких тем «НВО» не проходило и пройти не могло. Мы публиковали немало собственных и авторских материалов, которые ставили под сомнение, критиковали подобные неразумные решения, увещевали их инициаторов, иронизировали над их нелепыми идеями – ничего не помогало. И, конечно, мы вдрызг рассорились с тогдашним руководителем Управления пресс-службы и информации, который вернулся в Минобороны вместе с новым министром, хотя когда-то, когда он служил в РВСН, нас связывали тесные деловые и даже где-то дружеские отношения. До сих пор помню фразу, которую он бросил мне после одного из выступлений «НВО» с критикой решений министра. «Я думал вы будете нам помощниками, а вы…». Понятно, кем он нас считал – чуть ли не изменниками. Но нельзя было поддерживать то, что противоречило здравому смыслу.

Правда, надо честно признать, что в то время, когда мне посчастливилось руководить «НВО», газета резко критиковала далеко не все «инициативы» Сердюкова и его команды. Очень многие поддерживала, что называется, обеими руками. Конечно же, опираясь на мнение авторитетных специалистов в той или иной области военных знаний. Мы поддержали в том числе и создание четырех оперативно-стратегических направлений, которым были подчинены все части, находящиеся на означенной территории, трехзвенную систему управления войсками, увеличение числа учений различного масштаба, попытки обеспечить жильем бесквартирных офицеров и членов их семей… Большинство этих начинаний с теми или иными серьезными корректировками, с решительным избавлением от нелепостей, очевидных ошибок и благоглупостей в военном строительстве активно продолжаются и сейчас. Но уже на новом уровне, с новыми подходами и с новыми эффективными инициативами и решениями министра обороны Сергея Шойгу и его команды.

Еще одно важное уточнение. После отстранения Сердюкова от должности, несмотря на существовавшие в редакции другие мнения, я принял решение не публиковать об этом никаких комментариев. Принципиальные причины для меня существовали как минимум две. Считал и считаю, что поводом к его увольнению стал семейно-бытовой конфликт, о котором в такой серьезной и авторитетной газете, как «НВО», писать несолидно. Хотя, конечно, такие материалы подняли бы рейтинг нашего издания. Но убежден, что честь дороже рейтинга. И второе. Сердюков больше не министр обороны, и кидать камни в спину ушедшему – малоприличное занятие. По крайней мере для меня. Хотя у многих по этому поводу, знаю, естественно, существует и другое мнение. При этом никто не запрещал и не мешал публиковать такие материалы в «материнском издании» для «НВО» – в «Независимой газете».

Сейчас, через год после того, как я по приглашению, от которого нельзя было отказаться, ушел из «НВО», хочу высказать свою благодарность руководству «Независимой газеты» за помощь и поддержку в работе. «НВО» – приложение «НГ», хотя и немного отличается от ее других газетных приложений. По крайней мере тем, что выходит в свет отдельно и имеет свой регистрационный номер, отдельный индекс в подписных каталогах. И что очень важно и ценно – за все те пять лет, которые мне довелось и посчастливилось руководить «НВО» (с февраля 2010 по январь 2014 года), никто из руководства «НГ» ни разу не вмешался в нашу работу. Никто не навязал нам какую-либо тему, никто не сказал, зачем вы публикуете то, а не это… Абсолютное доверие со стороны главного редактора и владельца «НГ», с одной стороны, развязывало руки, открывало простор для творчества, а с другой – накладывало очень высокую ответственность за то, что мы пишем и как наше слово отзовется. А недоброжелателей у газеты было и, видимо, остается еще достаточно. Независимость мысли и позиции всегда рождает и ревность, и зависть, и другие не очень добрые чувства.

И когда я слышу от зарубежных коллег упрек в том, что в России отсутствует свобода слова, я не отсылаю их к газете «Завтра» или «День», тем более к «Новой газете», к «Эху Москвы», – я советую им читать «Независимое военное обозрение». Если там нет свободы слова, то я не знаю, где она есть и что это такое.

В любом случае я всегда буду благодарен «НГ» и «НВО» за то, что они дали мне редкую во все времена возможность всегда оставаться в своей непростой журналистской профессии только самим собой.