Реформа в гламурном мундире

«Новый облик» армии без формы от Юдашкина немыслим.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Сегодня пространными интервью, которые весьма активно дают руководители всех рангов и принадлежностей, никого не удивишь. Гласность, однако. Армейские начальники – отнюдь не исключение.

Например, не так давно одна газета поместила обстоятельную беседу генерала армии Николая Макарова, посвященную отечественным Вооруженным силам. Или выступление на круглом столе нынешнего первого заместителя министра обороны генерала армии Владимира Поповкина – в апреле. Вот и сам президент Дмитрий Медведев, согласно СМИ, совсем недавно поставил задачу к 2015 году оснастить Российскую армию современным вооружением не менее чем на 30%. Итак, о положении дел в отечественных Вооруженных силах высказались практически все основные фигуранты «процесса обновления» армии. Однако чего-то, точнее – кого-то, явно не хватает. И я знаю, кого. Знаменитого модельера Валентина Юдашкина, разработавшего новую военную форму, уже утвержденную президентом специальным указом от 12 марта сего года.

Причем здесь кутюрье? Все просто: на его манто, каракулевые шапки, многочисленные жакеты, кашне, перчатки, золотое шитье и прочие цацки в ближайшие три года из бюджета вытряхнут без малого миллиард долларов. Вот и объяснил бы мне г-н Юдашкин всю ценность такого приобретения с учетом нашего военного настоящего и недалекого будущего. Правда, в прошлом году на презентации образцов в Минобороны Юдашкин пояснил, что «новая форма смоделирована так, чтобы она была элегантной и в ней хотелось служить┘». Кстати – кого одевать собираемся? Ответ на этот вопрос без всяких оговорок дает тот же Генштаб: контрактное комплектование практически провалилось, и отныне возвращаемся к милой сердцу призывной схеме – только по призыву текущего года требуются 700 тыс. новых защитников. Вот только где их взять? Элементарно – увеличить призывной возраст с 27 до 30 лет, «забрить» всех студентов после второго курса, да еще так, чтобы под страхом нар ребята-призывнята сами залезали на лопату военкомовской печки.

Это и поведал в конце марта Совету Федерации замначальника Генштаба Василий Смирнов. Он предупредил, что уже этой осенью стране грозит серьезный недобор призывников, а в дальнейшем их дефицит будет только возрастать. В этом, по его мнению, повинны демографический кризис и слишком большое количество отсрочек.

А как быть с тем, что Анатолий Сердюков заявил в июне, что никакого «отката» к советской призывной системе в Вооруженных силах не будет?

Поворот, признайтесь, странный. С одной стороны, президент – он же главковерх при поддержке военного министра ратует за новую армию. С другой – многозвездные исполнители, отнюдь не горящие желанием это делать. Что в результате такого «командования» станется с нашими Вооруженными силами, открыто не берусь обсуждать┘

Об оружии. В апреле Владимир Поповкин, можно сказать, вынес приговор отечественной военной промышленности. В присутствии многочисленных журналистов генерал сделал ряд заявлений, которые можно назвать сенсационными: масштабные закупки вооружений за пределами страны практически неизбежны. Исключение составляют стратегические вооружения и военные спутники.

Оставим в покое наш ядерный щит. Поговорим о космических аппаратах, которые сегодня являются основой успешного ведения боевых действий. Как у нас дела, спросите? Отвечу: хуже некуда.

Так вот, спутниковая группировка США насчитывает сегодня около 500 аппаратов, а у России – чуть более 100. При этом многие спутники или уже выработали свой ресурс, или подошли к этому рубежу. «Россия катастрофически отстает от мировых держав в ряде сегментов космической деятельности, – вынужден был признать руководитель Роскосмоса Анатолий Перминов.

«Нашей стране нужно иметь как минимум четыре аппарата Д-33, а лучше бы пять-шесть, чтобы удовлетворять запросы отечественной экономики», – говорит руководитель лаборатории дистанционного зондирования Земли Института географии РАН Лев Десинов. – В действительности же у России пока единственный спутник – «Ресурс-ДК». А радиолокационных аппаратов в составе нашей орбитальной группировки гражданского назначения нет совсем. Для космической державы такая ситуация просто немыслима».

Но почему так? Ответ прост. У нас нет высокотехнологичной промышленности, способной выпускать современное радиоэлектронное оборудование.

Три года назад Сергей Иванов объявил на выездном заседании военно-промышленной комиссии при правительстве РФ в Самаре о том, что Россия исчерпала научно-технический задел, созданный в советское время в космической сфере, и «утратила способность к разработке и изготовлению большей части приборов и узлов».

Конечно, СССР не блистал уж слишком высокими радиоэлектронными достижениями. Но все изменения в этом плане были лишь к худшему. Сегодня основной показатель наших космических успехов опять-таки сводится к лидерству в количестве ракетных стартов. По стартам этим мы действительно лидируем, при этом до 80% полезного электронного груза для самых последних спутников связи серии «Экспресс АМ» закупаем в Европе. Все разговоры об истребителе пятого поколения без зарубежной авионики не стоят и ведра керосина для испытательных полетов. А французский «Мистраль», будь продан без их системы управления, – пустой ковчег имени МО России за ее же миллиарды.

Если связные аппараты еще можно оснащать западной электроникой, то чисто разведывательные спутники могут уповать лишь на собственные силы. В этом плане вершиной отечественных достижений до сего дня были цифровые спутники серии «Неман» – последний из них свели с орбиты в 2001 году.

И вот наконец-то 26 июля 2008 года на орбиту выводится российский спутник видовой разведки «Персона» («Космос 2441»), отвечающий самым современным требованиям при соответствующей далеко не скромной стоимости разработки. Но аппарат, как в старом анекдоте, «приступил к работе, не приходя в сознание┘». Короче, на спутнике, предназначенном работать на орбите как минимум семь лет, «накрылась» элементная база, и мечты ГРУ о достойных «фотках» супостата канули в вечность.

Понятно, что в современных рыночных условиях деньги для предприятий, в том числе и оборонных, – понятие из основных. Вот и приходится выкручиваться, скажем, самарскому ракетно-космическому центру «Прогресс», который и разработал эту далеко не VIP-«Персону», как хочет. И технику создавать надо, и деньги считать┘ Да еще электроники должной взять негде. Как быть? Просто использовать посреднические схемы и «длинные цепочки» в процессе приобретения комплектующих. По данным российских СМИ, посреднические коммерсантские схемы – «двойные поставщики» – являются основной причиной закупок поддельной продукции. Причем сегодня доля контрафактной электронной компонентной базы на мировом рынке, согласно информации журнала Business Week, достигает 7%. Ясно, что цена на подделки существенно ниже оригинальной продукции и греет сердце любого коммерсанта. Дальше, как говорится, дело техники, которая в итоге не ездит, не плавает и не летает.

А пока звучали сетования по поводу потери надежды на скорое развертывание разведывательной орбитальной группировки, американцы начали осваивать уже вторую космическую транспортную систему, запустив на орбиту в конце апреля многоразовый аппарат X-37B. А мы? Мы все громче и громче продолжаем рассуждать по поводу нехватки средств. Вот генерал Макаров хотел бы иметь полностью контрактную армию, «но такое финансовое бремя государство пока не потянет».

Не потянет, если на разноцветные колготки от Юдашкина для наших воендам мы с легкостью швыряем 25 млрд. руб. – на эти деньги можно три года содержать две полнокровные профессиональные бригады. Не потянет, если ради сохранения Уралвагонзавода заказывать все новые и новые танки вместо боевых самолетов.

Не потянет, если поддерживать теневую военную экономику в лице откровенных жуликов.

Не потянет, если покупать «пустые «Мистрали», вместо того чтобы поднапрячься и все-таки развернуть производство так необходимых современному ВМФ эсминцев УРО.

Но, может, если не речи, то дела наших руководителей окажутся действительно конструктивными?