Птички в форме манго

Арти Д. Александер. Hayastan-Hindustan. Легенды и реальность. – М.: Грифон, 2014. – 464 с.

Что может быть лучше захватывающего травелога, посвященного неизвестным местам, или вдумчивого исследования, раскрывающего неведомую доселе тему? Только написанная живым и образным языком книга, в которой органично соединено и то и другое. Книжка Арти Д. Александер посвящена современным и историческим Армении и Индии, их богатому культурному наследию и народным традициям. Прослеживаются параллели в истории и культуре этих двух древних и удивительных стран. Автор проводит анализ исторических источников, литературных памятников, лингвистических особенностей. Так, часто звучащее повсеместно в различных регионах Индии и Армении слово jIvan в хинди пришло из санскрита, означает – жизнь вообще, существование и т.д. В обеих странах встречается, являясь весьма распространенным, традиционное имя Дживан, смысл которого можно определить как «жизнь воплощенная, живая душа». В каждом разговоре или приветствии можно услышать слово jаn, оно в хинди пришло из персидского и сейчас имеет много значений – душа, жизненная сила, красота. В армянском языке «джан» добавляют к именам в значении «дорогой», «любимый». Часто это слово используется как обращение, отдельно, без имени. В Индии оно также может использоваться в значении «дорогой», «уважаемый». Армяне, отмечает автор, до сих пор говорят на одном из древнейших языков мира.

Особое внимание уделено сравнению индийского и армянского эпосов. Приведены примеры старинных легенд, известных и в Армении, и в Индии, повествующих о том, как заточенная на уединенном острове дочь царя зажигала светильник, чтобы указать путь возлюбленному. Завораживающие рассказы о древних сокровищах раджей и национальных одеяниях раскрывают таинственный смысл традиционных орнаментов. Такой, можно сказать, классический узор, как «индийский огурец», в самой Индии именуется «манго», потому что «напоминает форму этого плода и как счастливый знак и оберег применяется в вышивках на сари, в ювелирных изделиях». Но, оказывается, в традиционном армянском прикладном искусстве встречается нечто очень похожее:

«В День Эребуни на одной из празднично преображенных улиц, ведущих к руинам крепости и дворца царя Аргишти, я увидела необычное исполнение знакомого с детства индийского «манго». На бархате национального платья из коллекции костюмов висело серебряное ожерелье старинного вида. Оно было длинным и нарядным, явно предназначалось для особых событий. На длинной витиеватой цепочке располагались подвески, похожие на маленьких птиц. Я даже не сразу заметила в них знакомую форму «манго». Эти птички, сидящие в ряд друг над другом, не имели крыльев выходящих за пределы плавных линий тела. В Индии похожих стилизованных птичек рисовали раджастханские художники, традиционно расписывающие стены своих домов».

Большое значение в эпосе придается книгам: «Более 200 лет назад жили два брата. Однажды они пошли работать в поле и по дороге остановились напиться воды из реки. И там один из братьев, наклонившись к воде, заметил, что река несет к нему какой-то сундучок, вырезанный из дерева. Внутри лежала книга. Но братья не могли понять, что это за книга, потому что не умели читать. Они завернули свою находку в чистое полотенце, которое брали с собой на поле, и принесли ее к себе домой». В ту же ночь братьям во сне было видение, им явился святой старец Surb Pap, «святой дедушка». Он научил их понимать написанное в книге и сказал, что «книгой может пользоваться только один человек. Но, поскольку они вместе спасли ее, то один брат будет ею владеть, а другой получит иной дар», и этим даром оказалась способность исцелять болезни. Подобных легенд и рассказов о необычных, словно наполненных силой книгах в Армении немало. Поэтому и до сих пор существует обычай обращаться к хранителям древних книг за помощью в избавлении от недугов.