Павел Золотарев Накануне Дня воздушного флота российский президент преподнес ВВС РФ своеобразный подарок – возможность летать и, следовательно, совершенствовать свое профессиональное мастерство, а если точнее, то восстанавливать летную подготовку, утерянную в прошлые годы. Правда, основания для радости есть лишь у экипажей самолетов Дальней авиации. К сожалению, вряд ли удастся быстро решить задачу значительного увеличения налета у пилотов, которые должны поднимать в небо истребители и фронтовые бомбардировщики, истребители-бомбардировщики и штурмовики. Их, по сравнению со «стратегами», слишком много. Но, как говорится, «процесс пошел».
С ОГЛЯДКОЙ НА ПРОШЛОЕ
Тем не менее реакция на заявление Владимира Путина была неоднозначной. Более всего удивляют комментарии некоторых российских экспертов, заговоривших о «новой холодной войне» и выражающих сомнение в политической целесообразности принятого решения. Что касается США и стран НАТО, то там отнеслись к шагу Верховного главнокомандующего Вооруженными силами РФ гораздо спокойней. Где-то выразили недоумение, где-то четко отреагировали конкретными действиями своих ВВС.
В чем же причина нервозности ряда представителей российского экспертного сообщества? Представляется, что она вызвана слишком буквальным пониманием слов президента о начале боевого дежурства Дальней авиации РФ на регулярной основе. Многим, по всей видимости, вспомнились времена противостояния Варшавского договора и Североатлантического альянса, когда советские и американские стратегические бомбардировщики не только осуществляли регулярные полеты по заданным тысячекилометровым маршрутам, но и несли ядерное оружие. Потеря американцами водородной бомбы близ испанского побережья сыграла свою роль, поэтому это был непродолжительный период. В последующем самолеты обеих сторон отправлялись на боевое дежурство без ядерного оружия на борту. Наконец, образовалась 15-летняя пауза в подобных полетах, однако лишь для российской стороны.
Возрождение данной практики в Дальней авиации РФ по мере появления для этого экономических условий закономерно. Но, к сожалению, у нас в стране не только лидеры различных партий, средства массовой информации, но зачастую и представители государственного руководства, Министерства обороны излишне политизируют принимаемые решения. В результате доходит до того, что учения чуть ли не оперативно-тактического уровня начинают обсуждаться с позиций – «а против кого мы готовимся воевать?». Забывается элементарная вещь. Войска, в зависимости от предназначения, должны уметь выполнять боевые задачи без привязки к реальной политической ситуации. Военные вынуждены чуть ли не оправдываться за то, что учатся тому, что они обязаны уметь делать.
ОБОСНОВАННОЕ ОТНОШЕНИЕ
Как уже говорилось, реакция Запада оказалась спокойной и прагматичной. Для специалистов очевидно, что слова российского президента о боевом дежурстве несут иное содержание, чем это было принято во времена холодной войны. Но, упоминая о реакции НАТО, хотелось бы обратить внимание, что она еще раз подчеркивает абсолютную справедливость отрицательного отношения Москвы к расширению Североатлантического альянса. Как бы он ни трансформировался под новые вызовы и угрозы, но главная его функция – коллективная оборона – остается. От этой функции отказ и не предполагается, что предопределяет конкретные действия и военное планирование в НАТО. Причем в этих планах всегда будут присутствовать в качестве противников те страны, которые не входят в альянс, но граничат с государствами, являющимися членами НАТО. Конечно, не все, а лишь те, к кому в Брюсселе и Вашингтоне привыкли относиться с подозрением.
С данных позиций сопровождение натовскими самолетами российских дальних бомбардировщиков в ходе учебных полетов вполне закономерно. Но не мешало бы напомнить, что такое положение вещей обязывает и наш Генеральный штаб осуществлять соответствующее военное планирование. Осознают ли государственные деятели, намеревающиеся разместить на территории своей страны комплексы, увеличивающие оборонительный потенциал НАТО, что превращают родную землю в мишень с увеличенным составом выделяемых средств для ее поражения? Сознают ли те политики в Киеве, которые хотят привести Украину в Североатлантический альянс (для них других вариантов продвижения демократии не существует), что тем самым они вынудят своих генералов и офицеров участвовать в военном планировании против России? По этому ли пути должна идти страна, с которой начиналась Русь? На этом ли пути будущее Грузии, связанной с Россией самой историей своего существования и развития?
Сожалеть по поводу действий натовской авиации в период полетов наших «стратегов» нет оснований. Она так и обязана поступать, подтверждая тем самым правоту внешнеполитической линии Москвы в отношении выхода альянса к российским рубежам.
Вместе с тем хотелось бы надеяться, что у Российского государства найдутся средства для реанимации полноценной боевой учебы во всех Военно-воздушных силах. Ситуация, когда уровень летной подготовки таков, что на современнейшем военном самолете пилот теряет ориентировку и, заблудившись, приземляется на территории другой страны, не только дика по сути, но и дает возможность для наглых провокаций и обвинений. Уверен, что будь иной уровень состояния нашей авиации, грузинское руководство не решилось бы на нелепые обвинения о российском «ракетном ударе», раскручивая их с помощью «независимых» экспертов из США и прибалтийских друзей до вселенского уровня.
Нет сомнений, что стратегические бомбардировщики РФ «в трех соснах не заблудятся», тем более после принятых решений. Как бы этого ни хотелось многим нашим партнерам, но Россия вновь себе возвращает статус мировой державы, а он требует возможностей проецирования силы в глобальном масштабе. Но не в ответ на чье-либо поведение, а в соответствии со своим перспективным статусом. Реально таким потенциалом сегодня обладает прежде всего Дальняя авиация. У нее достойное прошлое и хорошее будущее.
