Марина Гайкович
Теодор Курентзис – типичный представитель школы «эмоционального» дирижирования.
Фото Фреда Гринберга (НГ-фото)
Музыка «Русских сезонов» – один из самых интересных проектов НФОР в этом сезоне: музыканты «освежили» в памяти слушателя популярные партитуры (к каким, безусловно, относятся ранние балеты Стравинского), извлекли из небытия неизвестные («Легенда об Иосифе» Рихарда Штрауса) и поместили их в контекст дягилевских сезонов – дабы еще раз подчеркнуть, что множество самых известных и смелых сочинений русских и западных композиторов начала прошлого века были написаны для импресарио-самоучки, открывшего Парижу (и миру) без преувеличения великое русское искусство, каковым оно в принципе на тот момент и было. Не кончавший специальных факультетов Сергей Дягилев уже более века остается образцом самого успешного продюсера. Человек, наверняка не знавший модного сегодня слова «менеджмент», но обладавший колоссальным чутьем на таланты и, несомненно, деловой хваткой, стал классическим примером того, как надо раскручивать имена и проекты. Правда, и те и другие того стоили. Блестящие постановки Фокина, Мясина, Баланчина восстанавливают сегодня во всем мире, искусство Нижинского, Лифаря, Карсавиной золотыми буквами вписано в историю балета. Именно Дягилев открыл миру Стравинского, Прокофьева, а для его знаменитых «Русских сезонов» в Париже писали музыку французские мастера: Дебюсси, Сати, Пуленк, Равель, Мийо.
Музыку «Русских сезонов» в исполнении НФОРа под управлением австрийского дирижера Иона Марина открыл «Послеполуденный отдых фавна» – сочинение, с которого, собственно, и начался Дягилев (балет на музыку Дебюсси станцевал в Большом театре Нижинский в облегающих трико – императрица упала в обморок от непристойного зрелища, танцор был уволен и направился вон из страны, куда с ним последовал и великий импресарио).
Закончился проект «Весной священной» Стравинского – сочинением, с которого начался современный балет, да и вся музыка ХХ века. Компанию этой партитуре составили скандальный «Парад» Сати («Смерть русским», – вопили французы на премьере сочинения Сати, Кокто и Пикассо) и менее радикальные «Лани» Пуленка. Фамилия Теодора Курентзиса на афише концерта, разумеется, придавала событию особую пикантность. Сегодня, когда профессия дирижера стала «проходной» (за пульт встают все кому не лень), Курентзис стал своего рода отдушиной от непрофессионализма и рутины.
Представитель школы «эмоционального» дирижирования, молодой грек несколько лет назад сразил слушателей и музыкантов: оркестранты почти всегда заражаются и заряжаются его неуемной энергией и играют с удовольствием, а толпы восторженных поклонников не ограничиваются томными девицами. Курентзис набрался опыта от своих коллег по классу (Гергиева и в первую очередь Темирканова, известного своими театральными «жестами»), так что ему ничего не стоило в очередной раз сразить публику как харизмой, так и мастерством. Надо сказать, что концерт выстроился по принципу крещендо: от несколько легковесного и совсем не дерзкого «Парада» к исполненной на бис «Смерти Тибальда», где все датчики (темповые и динамические) зашкалили.
Скажем прямо, танцоры бы от таких дирижерских па пришли бы в ужас – получилась не дуэль на шпагах, а перестрелка на лазерных пистолетах. А музыканты не только выдержали, но и с блеском справились: духовые, что ныне редко бывает, строили почти идеально, сольные партии (а их немало) прозвучали тонко и музыкально, а литавриста Валерия Поливанова необходимо было вывести на отдельный поклон. Интереснее всего было услышать интерпретацию «Весны священной». При учете темперамента дирижера можно было ожидать дикой и необузданной ритуальной пляски, но вопреки этому Курентзис неожиданно показал лирическую и местами даже нежную священную весну.
