Андрей Мартынов Родина. – 2008, № 3. – 128 с.
Когда-то Владимир Маяковский так писал о белогвардейцах: «К туркам в дыру,/ в Дарданеллы узкие,/ плыли/ завтрашние галлиполийцы, плыли/ вчерашние русские». Красиво, но неправильно.
Именно белым армиям, вопросам историографии Белого движения, отдельным проблемам Гражданской войны и портретам ее участников посвящен специальный выпуск журнала «Родина».
Здесь и непростые отношения белых правительств Северной области с союзниками (Людмила Новикова), и проблема атаманщины в Сибири и на Дальнем Востоке (Владимир Шулдяков), и исследование причин поражения армии адмирала Александра Колчака (Андрей Ганин).
Рассмотрены в журнале и частные вопросы: авиация барона Врангеля (Марат Хайрулин), роль германских корпусов в Западной добровольческой армии (Вольфганг Акунов).
Интересна статья историка Андрея Кручинина, посвященная генералу Владимиру Май-Маевскому. Кстати, именно освободитель Харькова и герой обороны манычского угольного бассейна стал прообразом генерала Владимира Зеноновича Ковалевского в романе Игоря Болгарина и Георгия Северского «Адъютант его превосходительства».
На офицерском самопожертвовании таких людей, как Май-Маевский, во многом и держалось Белое движение. В качестве примера можно привести штудии московского историка Сергея Волкова, объясняющие, как малочисленная Добровольческая армия целых три года смогла выдерживать напор многократно превосходящих ее по численности и вооружению красных войск и даже одерживать над ними блистательные победы, пока это превосходство не стало абсолютно подавляющим. Волков в числе прочего описывает отношение к белым со стороны их противников. «В области военной, – признавал победитель Колчака и Врангеля глава реввоенсовета Михаил Фрунзе, – они, разумеется, были большими мастерами. И провели против нас не одну талантливую операцию. И совершили по-своему немало подвигов, выявили немало самого доподлинного личного геройства, отваги и прочего». И еще определеннее: «В нашей политической борьбе кто может быть нашим достойным противником? Только не слюнтяй Керенский и подобные ему, а махровые черносотенцы. Они способны были бить и крошить так же, как на это были способны мы». Волков подчеркивает, что уважение к мужеству офицеров приводило даже к таким эпизодам, как произошедший в начале декабря 1919 года. При отступлении от Харькова от 3-го Корниловского полка остался только сводный батальон в 120 человек и офицерская рота в 70 бойцов. При попытке прорыва через лес батальон был скошен, в живых осталось 16 солдат, но когда со штыками наперевес пошла в атаку офицерская рота, донеслась команда: «Товарищи, расступись, офицера идут!», и рота прошла сквозь безмолвный лес.
Но не все белогвардейцы предпочли становиться «вчерашними русскими». В статье Никиты Кузнецова приводятся факты биографий нескольких известных советских ученых, сражавшихся в молодости в белых армиях. К таковым можно отнести советского контр-адмирала, видного океанолога, профессора МГУ Николая Зубова, командовавшего Отдельным броневым железнодорожным дивизионом у Колчака, или же другого океанографа – Сергея Лаппо – его именем назван полуостров на Таймыре. В свое время он командовал 2-й ротой Отдельного морского учебного батальона колчаковской армии. Там пулям Лаппо особо не кланялся и труса не праздновал. Вот свидетельство очевидца боя 12 октября 1919 года у деревни Дианово: «Ожесточение дошло до того, что пулеметчик красных стрелял до тех пор, пока его не убил ударом рукоятки револьвера по голове раненный в обе руки и грудь навылет командир 2-й роты лейтенант Лаппо».
Есть в журнале статья и об эмиграции. О месте белых в Королевстве сербов, хорватов и словенцев (будущей Югославии), этом «пороховом погребе Европы» – исследование Мирослава Йвановича (Белград).
Анализируя финал Гражданской войны, нельзя не согласиться с Людмилой Новиковой, писавшей, что «белые показали себя хорошими патриотами, но плохими стратегами, что в итоге лишило их шансов на победу. Честь Белого движения была сохранена, но страна осталась под властью большевиков».
Как говорил Франциск I после поражения в битве при Павии в 1525 году, «все потеряно, кроме чести». Жернова истории мелют медленно. Но история повторяется.
