Вадим Удманцев ... ЗАВИДЕВ впереди блокпост, "Лендкрузер" Международного комитета Красного Креста (МККК) резко сбавляет скорость и окончательно останавливается в нескольких метрах от шлагбаума. На блокпосту томятся от жаркого солнца и пыли несколько вооруженных людей в камуфляже, но без каких-либо знаков различия - то ли милиционеры, то ли военнослужащие ВВ или Минобороны. За шлагбаумом и мешками с песком громоздятся разбитые и заросшие чертополохом промышленные корпуса и руины жилых кварталов Грозного: традиционно зеленеют изрешеченные пулями ворота частных домов, зияют выбоинами опаленные остовы многоэтажек. В одном из дворов несколько женщин собирают и заметают мусор, скопившийся под окнами первых этажей. Если бы не их присутствие, любой случайно оказавшийся здесь человек никогда бы не догадался, что эти дома жилые.
Пока один из военных проверяет наши документы, откуда-то из-за развалин на дорогу выворачивает группа инженерной разведки: медленно движущийся бронетранспортер с генератором радиопомех, а чуть впереди него и по бокам - саперы с собаками и щупами. Делаю было попытку выйти из машины, чтобы заснять на фотопленку эту сосредоточенную процессию, но сотрудники Красного Креста настойчиво просят меня не делать этого. "Могут возникнуть проблемы..." - поясняют они. Наконец, наш джип трогается, и спустя несколько метров водитель уже докладывает диспетчеру по рации, что пост такой-то проехал нормально...
БЕЗ ГАРАНТИЙ БЕЗОПАСНОСТИ
Оказывается, взаимоотношения между представителями МККК и военными людьми в Чечне складываются не всегда гладко. По словам сотрудников миссии, большинство недоразумений и неприятностей происходит из-за того, что многие военнослужащие или милиционеры имеют весьма расплывчатые представления о Международном комитете Красного Креста. О глубине их познаний на эту тему свидетельствуют фразы типа: "Да все вы связаны с боевиками, вы им "гуманитарку" возите..." Причем такого рода высказывания позволяют себе даже офицеры.
Когда же на очередном блокпосту военные вдруг узнают, что сотрудники МККК - чеченцы (с тех пор как в декабре 1996 г. бандиты расстреляли в Новых Атагах шестерых иностранных делегатов, в Грозненском отделении миссии работают в основном местные жители), они начинают откровенно хамить, перемежая свое обращение к миссионерам на "ты" с нецензурной бранью. Или же умышленно затягивают проверку документов (порой до 3-4 часов) с ожиданием представителей военной комендатуры в автомобилях в лучшем случае, в худшем - "лицом к стене", при этом совершенно не смущаясь эмблемой Красного Креста.
Продолжительность и обстоятельства каждой такой отдельно взятой проверки нередко напрямую зависят от характера того или иного бойца, несмотря на то что выезды машин МККК не осуществляются без предварительного обязательного согласования с военным комендантом Чеченской Республики. Стало уже обычным явлением, когда водитель показывает военным на блокпосту маршрутный лист с подписью коменданта Чечни, а они ему: "Что нам эта бумага? Пока не получим боевое распоряжение своего командира, не пропустим..." А поскольку такие инциденты с представителями нейтральной и независимой гуманитарной организации происходят часто, нетрудно представить, насколько незащищенным чувствует себя простое население Чечни.
Однако в последнее время взаимоотношения миссионеров с людьми в погонах все же претерпели кое-какие изменения. Всего-то год назад военные на блокпостах в целях досмотра заставляли сотрудников Красного Креста выгружать из машин гуманитарные грузы, незаконно задерживали, обыскивали и даже избивали работников МККК. А в мае 2001 г. произошел и вовсе вопиющий случай, когда пьяный милиционер, стоявший на блокпосту, в упор выстрелил в сидевшего в машине местного сотрудника миссии, после чего МККК вынужден был даже временно приостановить свою деятельность в Чечне - "до окончания следствия и получения четких гарантий безопасности". И хотя ценой такого "невежества" чуть не стала человеческая жизнь, уголовное дело вскоре "замяли": подследственного комиссовали как контуженного и в срочном порядке вернули на родину, а тяжелораненого, перенесшего несколько операций миссионера-чеченца (вот насмешка судьбы!) направили долечиваться в Главный военный клинический госпиталь им. Бурденко.
ЗАКОН СИЛЫ ВМЕСТО СИЛЫ ЗАКОНА
... Ночи в Грозном сейчас относительно спокойные: если и прогремит пара-тройка автоматных очередей, то скоро все стихает. В общем, нынешняя весна не идет ни в какое сравнение с предыдущими - тогда самоходная артиллерия работала ночи напролет, словно заколачивая гигантские сваи на какой-нибудь стройплощадке, так что с непривычки трудновато было засыпать. Однако после 19.00 и до 7 утра - во время комендантского часа - грозненцы на улицу стараются не выходить, опасаясь при этом вовсе не боевиков, а бойцов федеральных сил - не дай бог попасть в руки служивых после наступления сумерек.
Да и вообще, разговаривая с чеченцами - людьми разных социальных слоев и профессий: водителями, врачами, инженерами, пенсионерами, журналистами, учителями, школьниками, - я заметил, что почти все они охотно отвечали практически на любые вопросы, однако, когда речь заходила о деятельности военных или нынешнем руководстве республики, убедительно просили ни в коем случае их имена и фамилии не называть. При этом их вряд ли можно было заподозрить в связях с боевиками, так как за одно лишь сотрудничество с российскими федеральными властями всех этих лучших, на мой взгляд, представителей чеченской интеллигенции басаевские недобитки уже заочно приговорили к смерти.
Мне, в частности, рассказывали о том, что общественный транспорт сегодня в Чечне работает лишь потому, что командированные милиционеры берут взятки на блокпостах - как минимум по 10 рублей с каждого водителя автобуса. С владельцев частных машин, естественно, требуют больше - либо выклянчивая напрямую "на пиво-лимонад", либо начиная с наводящих вопросов: есть ли аптечка, работают ли "поворотники", тормоза, двигатель, приказывают снимать сиденья, прощупывают их обшивку... После такой дотошной проверки любой владелец авто готов отдать всю имеющуюся у них наличность, лишь бы успеть домой до наступления комендантского часа. У тех же, кто отказывается платить, немедленно начинаются проблемы. Особенно прославился мздоимством с приезжих КПП "Кавказ-1", находящийся на границе Ингушетии и Чечни на трассе "М-29" (Ростов-на-Дону-Баку).
Насчет военнослужащих у грозненцев особое мнение: "Если уж войска так здесь необходимы, то пусть они со своей техникой располагаются не рядом с нашими домами, а где-нибудь на окраинах или даже за пределами города". Большинство из них обеспокоено тем, что некоторые солдаты-контрактники под видом проведения спецопераций вламываются по ночам в квартиры и, угрожая оружием, грабят, избивают, убивают жильцов, списывая потом все на злодеяния боевиков. В Грозном и Шали мне неоднократно приходилось видеть стоящих на блокпостах и просто на улицах военнослужащих в масках или же с почти наглухо закрытыми платками лицами. Так вот, местные пояснили, что эти люди закрывают свои лица вовсе не от солнца-пыли и не по причине какой-то секретности (поскольку обычно несут такую же службу, как и все остальные), а из опасения, что кто-то из горожан вдруг узнает в них участников ночных "рейдов".
Что же касается местной милиции, то и в предыдущие поездки, и сейчас от разных людей мне часто приходилось слышать, что многие бандиты, которые когда-то имели рабов и другие привилегии, дарованные властями Ичкерии, преспокойно устроились на работу в местные органы внутренних дел Чеченской Республики, причем некоторые из них - даже на руководящие должности, отчего не воевавшим прежде чеченцам путь в милицию обычно "заказан". В то же время, когда я попросил своих грозненских собеседников познакомить меня хоть с одним из амнистированных боевиков - дабы узнать, как они теперь обустраиваются в мирной жизни, - мне растолковали, что, как правило, такие люди стараются сразу же уехать за пределы республики, поскольку долго наслаждаться свободой спецслужбы им не дают.
Один чеченец даже как-то обмолвился, что повсюду в республике, особенно в госучреждениях, царит атмосфера тайного доносительства: "Если раньше люди опасались только бомбежек, то теперь боятся даже соседа". Другой же, занимающий руководящий пост на одном из восстановленных и уже работающих госпредприятий, рассказал, что в день недавнего республиканского референдума неожиданно для него самого голосовать пошли даже те, кто ранее в "кухонных разговорах" категорически выступал против самой идеи его проведения. Истолковать это можно было двояко: то ли люди где-то в глубине души все же не утратили надежду в светлое будущее, то ли испугались возможных преследований за неявку к урнам для голосования. Не все чеченцы довольны правлением Кадырова, а потому прозвучала и такая точка зрения, что для наведения конституционного порядка в Чечне было бы гораздо мудрее поставить во главе республики русского губернатора, не имеющего родственных связей ни с одним тейпом.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Печально, но факт: после разгрома крупных незаконных вооруженных бандформирований чеченцы, став гражданами РФ, стали жить ненамного лучше, чем в приснопамятной Ичкерии. Их надежды на то, что федеральные власти создадут в республике более привлекательные для проживания условия, чем царивший до этого уголовно-сепаратистский беспредел, не оправдались. Даже беглое знакомство с основными положениями Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и Женевских конвенций говорит о несоблюдении Российской Федерацией этих международных договоров.
Более того - 8 августа 2001 г. даже был издан приказ министра обороны # 360 "О мерах по соблюдению норм международного гуманитарного права Вооруженными силами РФ". Однако уже несколько раз, когда шеф северокавказского представительства МККК швейцарец Раффаелло Мюллер после долгих переговоров с военным руководством приезжал в Грозный для подписания документа о проведении в подразделениях силовых структур на территории Чечни занятий по международному праву, никто из уполномоченных лиц так и не решался взять на себя ответственность за распространение этих знаний.
Грозный-Шали-Москва
