Новый старый регион

У главы Карелии Сергея Катанандова еще есть время поломать голову над вопросом: с кем из соседей республике выгоднее объединяться.
Фото Александра Шалгина (НГфото)

Предложения об укрупнении региональных административно-территориальных единиц путем объединения соседних областей и республик уже вызвали на местах массу вопросов и возражений. Обсуждение подобных идей не обошло стороной и Карелию.

Выдвигаются несколько вариантов включения северной республики в новые территориальные образования. Например, «привязка» ее к Ленинградской или Мурманской областям, деление по условной «климатической» широте между Ленинградской и Архангельской областями, вхождение в состав получающего губернский статус Северо-Западного федерального округа.

Если предварительный выброс столь противоречивой информации рассчитан на зондирование общественного мнения в пользу конституционного обоснования семи федеральных округов в качестве больших губерний, то скорее всего он достигнет успеха, ибо фактически сохранит относительную самостоятельность и территориальную целостность регионов. Если же преследуется цель «улучшения управляемости» территориями, то эти конструкции не мешает всесторонне и аргументировано рассмотреть с учетом экономической однородности и национальных особенностей, исторических и культурных традиций, характера транспортных и прочих связей между объединяемыми субъектами Федерации.

Известно, что в дореволюционной России зона карельского Поморья (Кемский уезд) входила в состав Архангельской губернии. Наряду с южной Карелией в границах существовавшей тогда Олонецкой губернии находились также Каргопольский уезд Архангелогородчины и Вытегорский уезд Вологодчины. Это деление в какой-то мере отражало прежние исторические, экономические и транспортные связи.

Строительство в 1914–1916 годах Мурманской железной дороги и сооружение в 1930-е годы Беломорско-Балтийского канала укрепили вертикальную взаимоувязанность российских регионов, расположенных на Балтийском щите. Соседи оказались схожи по суровым климатическим условиям и по сырьевым составляющим экономики. В первые годы активной советской колонизации этой части Русского Севера родилась идея их условного объединения в Карело-Мурманский край. Условность довольно жестко обозначил национальный вопрос.

Дело в том, что 8 июня 1920 года с благословения Ленина в границах нынешней Карелии была создана Карельская трудовая коммуна (КТК), первое национально-государственное образование карельского народа. Затем оно преобразовалось в автономную республику, в 1940– 1956 годах имевшую даже статус 16-й союзной в составе СССР. Пусть исторически это объяснялось стратегическим противостоянием многонациональной социалистической державы буржуазной Финляндии. Однако и сегодня преждевременно сбрасывать со счетов утвердившуюся национальную компоненту, не предложив ее рационального альтернативного развития. Любое территориальное объединение без ее учета будет воспринято национальной общественностью как торжество русского шовинизма.

Не надо забывать и о том, что у всякой новой губернии должна быть одна столица. Если в первой половине прошлого века на роль центра края мог претендовать Петрозаводск, превосходивший по своему потенциалу формировавшийся порт Мурман, то теперь картина складывается обратная. Причем оба города оказываются на противоположных краях гипотетического региона, что вряд ли улучшит управляемость раскинувшимся между ними пространством.

Тем не менее именно такой вариант объединения рассматривается наиболее серьезно. Недавно глава Карелии Сергей Катанандов посетил Мурманск, где встретился с губернатором Юрием Евдокимовым. Открытых оценок для прессы по поводу возможного «братания» соседних регионов никто из них не давал. Но можно предположить, что пока оба руководителя настороженно относятся к этой идее.

Впрочем, с похожей тревогой рассматривают сейчас перспективы вероятного укрупнения районов главы местных администраций в самой Карелии. В рамках реализации федерального закона об организации местного самоуправления вместо 19 существующих территориальных образований предполагается оставить 6–8 муниципальных округов. В качестве главного критерия в оценке рациональности подобных решений выдвигается условие финансовой самодостаточности муниципалитетов в обеспечении социальных обязательств перед населением, особенно в содержании жилищно-коммунальной системы.

Нынешнее бедственное положение в карельской глубинке не дает поводов для оптимизма. Потому становится очевидным, что, если «территориальные» перекройки пойдут вразрез с социальными ожиданиями, инициированные сверху административно-муниципальные реформы столкнутся не то что с тихим саботажем, но и с открытым протестом низов. Щитом от нововведений может стать демократический механизм местных референдумов, если, конечно, в нем тоже не пробьют дыры-лазейки.

Петрозаводск