Игорь Гашков
Фото Reuters
Национальная конференция епископов Бразилии (НКЕБ) – верховный орган духовной власти южноамериканской страны – издала брошюру, в которой подвергается критике подготовка к проведению чемпионата мира по футболу. По мнению высокопоставленных клириков, власти потратили на проведение спортивного праздника чрезмерные средства, которые следовало бы употребить на развитие здравоохранения и образования. Помимо прочего правительство упрекают в том, что при строительстве стадионов систематически нарушались права местных жителей. Одна из страниц буклета оформлена в виде красной карточки: Церковь показывает ее властям в знак того, что она не согласна.
Можно было бы трактовать инициативу бразильских епископов упрощенно, как выступление против чемпионата. В действительности это не так: на другой странице брошюры перечисляются преимущества, которые стране может принести проведение состязаний. Таким образом, с клерикальной враждебностью к зрелищам действия НКЕБ ничего общего не имеют.
Чего же хотят прелаты? Прежде всего уважения прав человека. С этого словосочетания и начинается буклет. Епископы страны требуют, чтобы «трудовое законодательство в ходе кубка безусловно соблюдалось», чтобы «никого не лишали права работать в общественных местах», чтобы правительство «эффективно вело борьбу с принудительным трудом» и не дискриминировало тех, кто живет поблизости от мест проведения матчей. Бразильская Церковь становится на защиту бедных: «Мы озабочены углублением неравенства и ущербом для окружающей среды», вызванными подготовкой к Кубку мира.
Новости из Бразилии, бесспорно, вызывают желание задаться вопросом, как к большим спортивным соревнованиям относится РПЦ. Ответ на него дать трудно: подавляющее большинство громких стартов Церковь игнорирует. В тех случаях, когда она высказывается, то делает это с позиции патриотизма. Так, глава Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополит Иларион (Алфеев) обличил иностранных лидеров, бойкотировавших Олимпиаду в Сочи, назвав их политику «сатанинской и антихристовой».
Сопоставление позиций бразильских и российских церковных лидеров по вопросу о спорте может оказаться продуктивным. Вот цитата из бразильской брошюры, которую можно встретить в российском оппозиционном издании: «Миллионы граждан были лишены доступа к информации о работах по подготовке чемпионата и возможности оказывать влияние на них». А вот проблема, актуальная и в нашей стране, и в Бразилии: «Мы осуждаем приватизацию спорта большими корпорациями, осуществляемую с согласия государства». Читая брошюру, трудно избавиться от дежавю, когда сталкиваешься с подобным: «Мы осуждаем насильственное переселение людей и общин ради строительства спортивных объектов». Проблемы-то схожие! А вот позиции Церквей различаются.
Интересная деталь: у бразильских церковных лидеров идея о связи спорта и патриотизма практически отсутствует. В брошюре последовательно перечисляются и плюсы проведения чемпионата мира, но упоминания об укреплении престижа страны благодаря соревнованиям среди них нет.
Какой вывод может быть сделан? Воздержимся от представления РПЦ обычной конформистской организацией. В действительности представители Русской церкви многократно критиковали спортивные олимпийские мероприятия. Вот только делали это… не с «бразильской» точки зрения. Характерный пример резкой, но совершенно не социальной критики крупных спортивных событий дал протодиакон Андрей Кураев. По мнению клирика, зло Олимпиады связано прежде всего с ее нехристианским содержанием: «Есть смысл приостановить навязчивую языческую ритуализацию олимпийского движения. У нас есть возможность спросить: а что вы со своей молитвой языческим богам лезете к нам?» Когда олимпийский факел погас у стен Кремля, Кураев, не скрыв удовлетворения, написал, что «святыни не пустили этот огонь в себя». Но социальной критики от представителей Русской церкви так и не прозвучало.
Наблюдается забавный парадокс: РПЦ, более всего возражающая против помещения себя в «гетто», желающая играть важную роль в жизни общества, на проверку загоняет себя в угол сама. Можно вспомнить, как представители Церкви отвечают на вопросы: «Почему вы не обличаете нуворишей?» – «Мы вне экономики». – «А почему не поддерживаете демонстрации?» – «Церковь вне политики».
В Бразилии же и – шире – в западном мире Церковь не в последнюю очередь еще и правозащитная организация. Именно рассмотрение себя в качестве правозащитной силы позволяет Католической церкви выполнять цивилизаторскую миссию. Ватикан успешно отстаивает права своих единоверцев на пространстве от Дальнего Востока до Восточной Европы.
В этом контексте неудивительно, что Латинская Америка знала в свое время явление «красных епископов», высокопоставленных клириков, поддерживавших народные движения. А один из национальных героев Мексики – священник Идальго, возглавивший национально-освободительное движение против испанцев.
Представляется, что не столько близость к Кремлю, сколько отсутствие правозащитной риторики и практики является причиной того, что РПЦ теряет свое влияние на пространстве бывшего Советского Союза. В самом деле, если Церковь не критикует адресно ни одного чиновника или несправедливо нажившегося богача, то на чем основывается ее не духовный, а моральный авторитет? И точно ли большинство общества станет его признавать?
Среди помощников Робин Гуда мы находим фигуру священника – Брата Тука. В нашем культурном контексте подобное представить себе трудно.
Андрей Мельников