Мария Панкевич Когда я еще не ходила в школу, в нашем почтовом ящике появился красочный буклет с красивым бородатым брюнетом на обложке. Поскольку я в три года уже бегло читала толстые романы вроде «Трех мушкетеров», – содержание этого простого текста без труда поняла. Сейчас я понимаю, что это была рекламная полиграфическая продукция секты «Свидетели Иеговы», но история распятого Иисуса просто потрясла мое воображение.
Отец не давал меня крестить. Он хотел, чтобы после совершеннолетия я выбрала сама себе религию по душе, и почему-то считал, что мне понравится буддизм. Но я нашла и стала изучать Библию – черная мягкая обложка с вытесненным на ней крестом, страницы из папиросной бумаги.
Мне сразу понравился Ветхий Завет – око за око, зуб за зуб. Позиция подставлять вторую щеку в Новом Завете смутила меня, дошкольницу. Казалось, это пораженческий вариант развития событий и подходит он далеко не всем. Тем более я тогда не понимала, почему Христос не мог совершить чудо для себя, совершив столько чудес для людей, и пошел, сгибаясь под крестом, на верную смерть – и в вечную жизнь. Было обидно за него, и казалось – я бы его закрыла собой, не допустила бы предательства труса Иуды.
Мне было семь лет, когда папа уехал в командировку. Я упросила маму, чтобы та отвела меня в Спасо-Преображенский собор и покрестила не только меня, но и младшего брата. Это был для меня важный день.
Библия дарит веру в чудеса и рассказывает о добре и зле, дает первое понимание того, насколько мир может быть несправедлив и что брат не всегда сторож брату своему, что такое жертвовать собой во имя других и высокой цели. Я люблю храмы – запах ладана и церковное пение, звон колоколов и горящие свечи. Мой первый роман «Гормон радости» заканчивается 90-м псалмом: «Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя; но к тебе не приблизится: только смотреть будешь очами твоими и видеть возмездие нечестивым...» Книга Книг, первое печатное дитя Гутенберга, изменила мою жизнь с детства и утешала в сложные моменты.
Андрей Мельников
комментарии(0)