Сценарий для Гайдая

Голливуд, пусть даже отечественный, покоряется не всем. Фото Евгения Никитина

Плохой сценарист

Я плохой сценарист. Я несколько раз брался за сценарии, и у меня ничего не получилось. Я могу написать первый вариант, а править под указку режиссера не могу. То ли гордыня, то ли профнепригодность. Первый сценарий я написал в 17 лет в далеком 1989 году. Сейчас бы это назвали синопсисом, хотя я честно пытался разбить его на сцены и прописать диалоги. Это была веселая история о любви в совхозе. Молодой студент приезжает на сбор яблок и влюбляется в пышную совхозницу, на которую положил глаз старый сорокапятилетний (sic!) председатель совхоза. Старик председатель похищает совхозницу, но молодой студент с друзьями-геофизиками спасает ее от нравственного падения. В конце сценария студент и совхозница стоят на перроне вокзала города Воронежа, обнимаются, студент заходит в вагон, вагон медленно трогается, студент машет ей рукой, а совхозница рыдает. Предполагался открытый финал, чтобы дать возможность председателю еще раз похитить молодую совхозницу, но я подумал и дописал концовку, в которой студент-геофизик вернулся и женился на совхознице и у них родилась девочка. Почему девочка, а не мальчик, непонятно.

Когда я написал сценарий, я стал думать, что с ним делать. Интернета тогда не было, конкурсов тоже, журналов я не знал. Мой грузинский друг князь Папуна Нижарадзе посоветовал отнести сценарий какому-нибудь режиссеру. Я знал только Гайдая и Бондарчука. Для режиссера «Войны и мира» мой сценарий явно не подходил, поэтому я решил передать его Гайдаю. Мне почему-то казалось, что Гайдай работает на «Мосфильме». «Мосфильм» был недалеко от нашего общежития в Москве – всего пяток остановок. Я заплатил машинистке (минус четыре обеда), которая набила сценарий на машинке, и поехал на «Мосфильм». «Мосфильм» был огромен. Я долго бродил вдоль кирпичного забора и не мог найти вход, а когда нашел, меня встретил вахтер. Я хотел пройти, но вахтер спросил:

– Ты к кому?

Я замешкался, подумал и произнес:

– К Гайдаю.

– Его здесь нет, он здесь не работает, – грозно произнес вахтер.

– И что же мне делать? – чуть не плача, сказал я.

– А зачем он тебе нужен? – спросил вахтер.

– У меня сценарий для него.

– Ааааа, – протянул вахтер.

Некоторое время я стоял и думал, а потом произнес:

– Может, вы возьмете сценарий?

– Зачем он мне? – Вахтер пил чай и грыз сушку.

– Гайдаю передать или Бондарчуку.

– Да, Бондарчук бывает, – куда-то в сторону сказал вахтер, – ладно, давай.

Я достал листочки сценария и передал вахтеру.

– Только не потеряйте.

– Нет, конечно, – вахтер взял листочки и хотел сначала поставить на них кружку с чаем, но не стал этого делать.

Я вышел с проходной, постоял, обернулся, покурил и пошел в общагу.

В общаге встретил Папуну.

– Ну что, передал? – спросил он.

– Передал, – ответил я.

– Прямо Гайдаю? – уточнил он.

– Прямо Гайдаю, – соврал я.

– Жди, – посоветовал Папуна.

Вечером я лежал в комнате в темноте, отвернувшись к стене, и горько беззвучно рыдал. Мои соседи по комнате тихо спали. Мне вдруг показалось, насколько бездарен мой сценарий и глуп поступок. Я встал среди ночи, подошел к окну и посмотрел на фонарь. Фонарь светил весело и непринужденно. Я постоял, сглотнул и неожиданно почувствовал благодарность к вахтеру, который не пустил меня на «Мосфильм».

Кубик Рубика

Я ни разу не собрал кубик Рубика. Я даже читал журнал «Наука и жизнь», где пытался понять, как собрать, но это мне не помогло. В детстве меня это печалило мало, но когда я поступил в университет на математический факультет, у меня сложился комплекс, потому что вокруг меня все легко собирали кубик Рубика и запоминали число «пи» до 20-го знака (наверное, я в душе гуманитарий, и такие сложные вещи мне постичь не дано). Однажды лучший собиратель кубика Рубика Валерик посмеялся надо мной и сказал, что я не соберу кубик никогда.

– Соберу, – ответил я упрямо и испугался.

– Ага-ага, – улыбнулся Валерик.

– Соберу, – еще раз упрямо ответил я.

– Даже за сутки не соберешь, – Валерик кинул в меня кубиком Рубика и ушел играть в футбол. Какое-то время я сидел потрясенный. Потом пытался крутить и вертеть кубик, потом страдал, потом рыдал, потом впал в отчаяние. В юности у меня была гордыня, я страдал от гордыни, но не мог от нее отказаться. Я еще пострадал час, а потом взял и переклеил цветные квадраты кубика Рубика, собрав его таким образом. Вечером Валерик зашел в мою комнату. Я сказал ему:

– Я собрал кубик Рубика.

Валерик не поверил, долго рассматривал собранный мной кубик, удивленно подносил его к глазам. В конце концов он уважительно пожал мне руку и даже позвал поиграть в шахматы. Говорят, после меня этот кубик Рубика так никто собрать больше и не смог, что неудивительно – он же был переклеенный.

Симферополь