И вечный бой морской

Когда-то, чтобы стать художником, надо было долго и упорно учиться, а потом если и рисовать, то как все - по единому канону, краской и кистью. Ну или карандашом по бумаге. И даже если лучше всех, то все равно - как все. Ныне пределов творческому самовыражению и фантазии никто не полагает. Художник может изображать все что угодно какими угодно средствами. Как всякая свобода, эта тоже имеет свои оборотные стороны: художниками себя объявили все. Выставки в Москве - каждый день (летом - через два), и спекулянтов, паразитирующих на тщеславии и естественном для дилетанта стремлении казаться "продвинутым" знатоком искусства, пруд пруди. Но мы не о них.

Константин Батынков, московский митек, художник, перфомансист и фотограф, широким массам стал знаком по еженедельнику "Большой город", где он иллюстрирует мировую историю. Как в этот, так и во все другие свои проекты - с виду очень простые и доходчивые - он неизменно привносит дух истинного искусства, позволяющего зрителю без особого напряжения увидеть в стоге сена Вавилонский Столп, а в снежных сугробах - Гималайские горы.

Техникой (а точнее - техниками) Батынков владеет виртуозно, что и продемонстрировал в очередной раз в галерее С-Арт выставкой "Морской бой", "отчасти приуроченной" ко Дню ВМФ. Картины, написанные размытой тушью на больших кусках оберточной бумаги, документально, но в то же время весьма экспрессивно живописуют моменты морского боя - от воздушного налета-пристрелки до последних конвульсий потопляемого эсминца. Или это был линкор?

- Константин, чем объясняется выбор темы и откуда такое знание предмета?

- Все мальчишки в детстве не доиграли в кораблики и самолетики, не дорезались в морской бой на нудных уроках - я не исключение. Кроме того, в истории и в человеческой жизни ничего просто так не пропадает. Мой дед, георгиевский кавалер, служил на эсминце, папа был военным летчиком. Я весь оттуда, и это не исчезло оттого, что я не пошел служить во флот. Просто проявилось в другой форме.

- Ваши работы напоминают военные иллюстрации в "Правде"┘

- Вообще-то я старался сделать выставку в стилистике Красного уголка в воинской части. Малоумелый художник под жестким руководством командования┘

- А как выбираете технику?

- Сначала материал, техника, а потом уж вопрос, как их использовать, во что превратить. Сена много, оно дешевое - вот и Вавилонская башня. Все и всегда диктует материал. Это (наряду с телевизором, этакой всеобщей говорящей картиной) - вечный источник вдохновения. Ты видишь что-то, что может стать искусством, - и это как воля судьбы. Подкинула судьба мне на свалке рулон оберточной бумаги, кило 150, наверное, я его еле до дома дотащил. И вот такая фактура - старая желто-серая бумага - очень точно передает суть морского боя: сумрачно, дымно, все кричат, взрываются, погибают. Это только у классицистов-маринистов, у Лагорио, например, если гибнет бриг "Меркурий", то он весь такой в фокусе, четкий, красивый, "под ним струя бледней лазури"┘ А у меня не масло - тушь, вода, грубая бумага. Как уж потекло. Если не нравится - отбрасываю, начинаю сначала. Новый кусок рулона, не поймите превратно.

- А какова, простите, идея?

- Во-первых, художник должен воспроизводить некий конфликт. Конфликт сам по себе - идея, а война - наиболее очевидный конфликт. Во-вторых, морской бой - сражение в "неясной информационной обстановке", тут важны интеллект, логика и везение. Противники даже не видят друг друга, воюют на расстоянии, через компьютеры. Такая интеллектуальная битва, без ярости. Как у мальчишек, на уроке через парту. (Рядом с работами привешены бумажки с игровыми полями "Морского боя". - В.Г.)

- Будет "рулонное" продолжение?

- Хочется сделать "Воздушный бой", там такая же экспрессия. И тоже "драка вслепую". Потом хочу нарисовать войну "Золотого миллиарда" с остальными пятью. Представляете? Они с пращами, с ружьями позапрошлого века, а на них - вертолеты. Но это жизнь. Неизбежность. Есть и еще один "рекордный" проект: мечтаю найти рулон километра на три, раскатать по Бульварному кольцу и проиллюстрировать Книгу рекордов Гиннесса. Кто сколько чего съел, выпил┘ Откуда прыгнул┘ Весь этот абсурд.