В 2000 году стало модным говорить о проблеме 2003 года. Предметом озабоченности явилось состояние основных производственных фондов в России. Моральный и физический износ зданий, сооружений, станков и оборудования превзошел все мыслимые допустимые значения. И в 2003 году страна должна была бы оказаться перед опасностью масштабных и разноплановых техногенных катастроф. На 2003 год приходились пиковые платежи по внешней задолженности на уровне 18 млрд. долл. Время было тревожное, постдефолтное, время «Курска» и горящей Останкинской башни.
Потом, в 2003 году, все как-то обошлось, и эсхалогические ожидания начали затухать. Кошмарить народ грядущими страхами стало не модно. Наоборот, шутки, юмор, смех постепенно стали визитной карточкой новой эпохи. Словосочетание «техногенная катастрофа» почти исчезло из разговоров о настоящем и будущем России. Можно, конечно, не говорить. Главное, чтобы катастроф не было. Но они есть.
За последние дни мы столкнулись с аварией самолета при посадке в Самаре, со смертоносной аварией на шахте, пожаром в доме престарелых.
Поразило то, что трагедии случились на объектах либо абсолютно новых, либо тех, где только что произошли плановые ремонты. Это пугает. Одно дело шахта «Пьяная» середины прошлого века, другое – шахта образцовая, новая, со всеми системами раннего оповещения об опасности. Значит, дело не в «железках», а в человеке, ключевом активе на любой фазе производственно-технологической цепочки – от проектирования до эксплуатации. Низкая квалификация людей ставит под сомнение ценность любых инвестиций в основной производственный капитал. Когда генерал МЧС зачитывает информацию о выявленных 36 нарушениях правил противопожарной безопасности в доме престарелых и о 30 из них устраненных и делает вывод, что «логично» предположить, что именно эти 6 привели к трагедии, то возникает вопрос о ранге значимости этих 36 проблем. Неужели все они в равной степени были судьбоносными? И если 6 неустраненных проблем «логично» привели к человеческим жертвам, то нельзя ли было настаивать на первоочередном устранении именно этих 6 проблем? Что не устранили? Не до конца смонтировали систему оповещения, не поставили средства защиты органов дыхания и не довезли огнетушители. Что из перечисленного является «биномом Ньютона», неподвластным человеческой ответственности, чтобы «логично» не случилось того, что случилось?
После Чернобыля в наш лексикон вошло понятие «человеческий фактор». Во всем мире используют другое понятие – «человеческий капитал». У нас, по инерции социалистического лицемерия, избегают использовать термин «капитал» применительно к людям. Как бы хотят польстить «фактору», а на самом деле – обесценивают «капитал».
Качество персонала, занятого в российской экономике, деградирует. Скоро миф о необычайно высоком уровне российской рабочей силы станет очевидным даже для его создателей. Система подготовки и переподготовки персонала в том виде, в каком она существует у нас, неэффективна. Зарплаты большинства занятых в экономике – от пилота и пожарного до военного и инженера – не соответствуют уровню ответственности этих людей за управляемые активы. Техногенные катастрофы случаются исключительно в результате ошибок людей.
Скорбя о погибших, необходимо хотя бы в память о них сделать все, чтобы пересмотреть вопросы, связанные с модернизацией знаний и навыков людей, от которых зависит жизнь. Вложения в человеческий капитал позволят сохранить живым человеческий фактор.
Екатерина Трифонова 
Дарья Гармоненко 