Бои в горах и эмигрантские комитеты

Уильям Аллен, Павел Муратов. Битвы за Кавказ. История войн на турецко-кавказском фронте. 1828–1921. Пер с англ. Е.В. Ламановой. – М.: Центрполиграф, 2016. – 607 с.

Многие думают, что в Крымской, или Восточной войне Россия воевала с Англией, Францией и Сардинским королевством. В Крыму, на Балтике и у берегов Камчатки так оно и было. Однако эта война была спровоцирована Турцией, и вторым по значению, а главное – успешным театром ее действий был Кавказ. Искусствовед и историк, соратник Игоря Грабаря Павел Муратов и британский военный журналист, дипломат и историк Уильям Эдвард Дэвид Аллен после Второй мировой войны издали книгу, в которой подробно и беспристрастно проанализировали историю столкновений на Кавказе, уделяя внимание главнейшим эпизодам этого кровопролитного периода.

Осенью 1853 года турки перерезали морские коммуникации Закавказья с Крымом через Поти. Затем турецкий военачальник Абди-паша, имея в подчинении 30 тыс. человек и 40 орудий, начал наступление из Карса в Александрополь (армянский Гюмри, он же Ленинакан). Русское командование еще не знало о начале активных военных действий, и высланный на разведку сильный отряд полковника князя Орбелиани у селений Байндир – на территории, уже занятой русскими, – попал под сильный методичный огонь. Русская пехота закрепилась и выдержала обстрел. Отойти Орбелиани не мог, потому что знал, что ему наперерез ударит турецкая кавалерия, а атаковать сильные позиции врага, располагавшиеся выше по склонам, князь не решался. Из Александрополя вышли три батальона пехоты и небольшой отряд нижегородских драгун, и Абди-паша, не приняв боя, отошел, «упустив шанс одним ударом в первую же неделю войны уничтожить основные полевые силы русских в Закавказье. Никогда еще бездарность турецкого высшего командования не проявлялась так сильно, как в этом бою».

В задачу авторов не входит давать характеристику частям русской императорской армии. Однако здесь стоило бы сказать о том, что Абди-паша убрался подобру-поздорову не только из-за своей трусости и некомпетентности. Нижегородский драгунский полк, с 1783 года постоянно располагавшийся на Кавказе, был Иностранным легионом русских царей. В него направляли охочих до приключений иноземцев и столичных гвардейцев, отличавшихся неисправимым нравом, в полку служили поручик Лермонтов, декабристы, беглые персидские мирзы и принц Людовик Иосифович (Луи-Жозеф) Бонапарт, внучатый племянник Наполеона. Нижегородские драгуны отличались в целом не свойственной русской императорской армии решительностью. И знавший об этом Абди-паша предпочел сохранить свои войска от полного уничтожения.

Книга Аллена и Муратова подтверждает, что русские всегда побеждали на Кавказе, и часто не только там, вопреки настроениям высшего командования. Во второй половине 1854 года риск вторжения в Россию англо-французских войск стал очевиден, и кавказский наместник граф Воронцов запаниковал, ожидая, что персы помогут европейцам, перейдя Аракс. «Здоровье обеспокоенного и удрученного наместника сильно ухудшилось, и он покинул Тифлис», и хорошо сделал – вместо Воронцова остался решительный генерал Рид, чей предок, шотландский дворянин, перешел на русскую службу, кажется, еще при царе Алексее Михайловиче. «Офицеры, служившие на границе, ни в коей мере не разделяли опасений наместника Тифлиса». Воронцов направил императору доклад, в котором предлагал оставить весь Восточный Кавказ, включая Дагестан и Грузию, и закрепиться на линии Кубань–Сунжа–Сулак. Николай I пришел в ярость, отставил Воронцова и назначил наместником князя Барятинского, который в будущем пленил Шамиля. А тогда Шамиль послал в Стамбул своего наиба Мухаммеда Амина, который «стал жаловаться на то, что черкесы не хотят подниматься против России». Чтобы исправить положение, турки создали так называемый Черкесский комитет...

Книга напоминает учебник стратегии и горной тактики. Авторы ничего не преувеличивают и не скрывают, в том числе участие британских офицеров непосредственно в боевых порядках турок и местных племен, с указанием фамилий и званий.