Владимир Семеновский
Руководство решило, что нам нужен университет типа MIT.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
Нет уверенности, что те, кто хвалит проект «Сколково», а также те, кто его ругает, – всегда хорошо понимают предмет. Поэтому мы посчитали важным поговорить с Олегом АЛЕКСЕЕВЫМ, вице-президентом Фонда по развитию Центра инновации и коммерциализации «Сколково», членом правления группы компаний «Ренова». Беседу вел Владимир СЕМЕНОВ, ответственый редактор «НГ-сценариев».
– Олег Борисович, первый вопрос про Сколково – очевидный. Почему бы правовую, институциональную, налоговую среду не поменять на благоприятную для инноваций не в отдельно взятом месте, а во всей стране?
– Это зависит от того, какова концепция развития. Вы помните советскую шутку – вызывают сантехника поменять бачок, а он говорит, что надо всю систему менять.
Я же считаю, что развитие носит очаговый характер. Потому что развитие предполагает не расширение.
Я вообще не являюсь поклонником институциональной теории. Я считаю, она уже отжила свое. Она была хороша, когда была сопряжена с сильной идеологией. А при слабой идеологии все решают лидеры, а не институты. Конечно, нам хочется, чтобы у нас было разделение властей, чтобы работали суды, осуществлялась защита прав и так далее. Но если не будет людей, которые понимают, в чем заключается защита прав интеллектуальной собственности, у нас никакие институты не появятся. Институты – это всегда усреднение.
– Роль личности в истории велика, но все хором говорят, что на пути инноваций шлагбаумом лежит 94-й федеральный закон о госзакупках. Кто гастарбайтеров с лопатами приводит, тот и побеждает по цене┘
– Сейчас внесут изменения в этот закон – исходя именно из необходимости создания конкурентной среды. Я вообще не сомневаюсь, что все необходимые законодательные изменения будут сделаны. Поменяются ли наши правоприменительные практики и общее наше правопонимание – это вопрос. Уважение к собственности – это из области правопонимания.
– Конкурсы как раз существуют, чтобы не было коррупции┘
– Вообще-то и для того, чтобы выбрать лучшего исполнителя, который за оптимальные деньги предоставил бы оптимальное качество.
– Вот Кремниевая долина. Она возникла в географически благоприятном месте, в стране с благоприятнейшими условиями ведения бизнеса. Понятно, что не по указу президента.
– Центров инновации было в разные периоды ХХ века в мире очень много. В частности, когда мы встали на индустриальный путь развития, было сформировано очень много таких центров. В каждой стране есть что-то аналогичное.
Сейчас мы говорим уже о втором цикле постиндустриальных инноваций. И снова – в мире большое количество таких центров. Много где есть своя Кремниевая долина. Англичане, французы, немцы, японцы, сингапурцы, малайзийцы, арабы в Объединенных Арабских Эмиратах. Огромное количество стран, боюсь кого-нибудь обидеть, не назвав. Это очень важно понимать.
Если создаются схожие центры, это значит, что понимание развития у всех более или менее одинаковое. Развитие – это концентрация и интенсификация процессов, инкубирование зачатков будущей новой инновационно-технологической системы. Они все заточены строго определенным образом; не всем удается затачивать, но у большинства они заточены именно на инженерию и на бизнес.
Когда они ориентированы на фундаментальные исследования, тогда, конечно, бизнес-инновационного успеха нет. Есть страны, у которых нет фундаментальной науки, и им нужно вкладываться, чтобы сделать полный цикл. Мы живем в стране, где есть фундаментальная наука, – это сейчас редкость. Но в силу ряда причин у нас плохо обстоят дела с инженерным воплощением. И вы знаете, какие существуют ограничения для предпринимательского сообщества.
– Как раз в эти дни в Думе проходит второе и третье чтения пакет законов о Сколкове. Вы удовлетворены их содержанием и качеством?
– Это законодательство позволяет в области интересов, которые я представляю, создать в Сколкове новый технологический университет. Небольшой, он больше будет похож на высшую инженерную школу. Но важно создать такое высшее учебное заведение, которое восстановит инженерную культуру в стране. Этим я доволен.
 Своя Кремниевая долина есть очень много где. В ОАЭ в частности. Фото Reuters |
– 180 лет назад было основано училище, которое сейчас выросло в МГТУ имени Баумана. Там по шесть лет учатся студенты, буквально не поднимая головы. В чем идея создания технического университета с нуля?
– Наша задача сугубо инженерная и прикладная. Бауманка больше ориентирована на подготовку в фундаментальном смысле, а не в проектно-конструкторском. Бауманка, кстати, – один из учредителей фонда «Сколково».
Российское руководство решило, что в стране должен появиться университет, похожий по типу на Массачусетский технологический институт (MIT). Он был выбран в качестве консультанта. И вот мы делаем структуру, похожую на MIT. Университет – государственное учебное заведение, MIT – негосударственное. У него три источника финансового благополучия. Первый – собственно эндаумент в несколько миллиардов долларов. Даже не буду говорить сколько, чтобы никого не смущать, поскольку даже 100 миллионов долларов – нереальный эндаумент для самого передового российского университета. Второе – это заказные исследования. Если бы самый передовой университет хотя бы 10% своих доходов формировал от заказных исследований с компаниями – это уже был бы огромный прорыв. У нашего правительства есть соответствующие постановления, например, 220-е, которое стимулирует контракты на исследования, это очень важно. И третья часть, этого в России пока вообще нет, – фонды при университетах, которые являются держателями и управляют долями в инвестиционных компаниях, с помощью университетов появляющихся. Мы должны создать такое учебное заведение, которое имело бы все три источника финансового благополучия.
– Это непонятно, может даже кого-то пугать, потому что слишком ново.
– Существует тьма источников, в том числе русскоязычных, где описано, как существует инвестиционная экономика. Но, к сожалению, в нашей стране люди предпочитают каждый раз открывать Америку.
Инновационная экономика – это небольшой сектор экономики. В котором реализуются определенные и очень редкие компетенции – человека познающего, исследователя, человека, который конструирует что-то, что-то делает своими руками, предприимчивого лидера, который склонен к бизнесу. Подавляющее число ученых считают бизнес низким делом. Да и вообще ученые-теоретики относятся свысока к тем, кто суетится в прикладных работах. Как смотрит Академия наук на какое-нибудь отраслевое НИИ... Я хочу сказать, что здесь требуется очень непростая, глубинная перестройка.
Когда мы говорим об инноваторе, нужно иметь в виду, что это человек-оркестр, не только одновременно играющий на разных инструментах, но и сам себе пишущий музыку, и сам дирижирующий. Найти таких людей – великая редкость, а для них самих, если кто-то их найдет, – это великое счастье, поскольку таким образом они могут реализовать разные стороны своей личности. В человеке сочетается несколько компетенций. Большинство людей в течение своей жизни даже одну компетенцию не выращивают.
– Все-таки что делать с традиционными нашими университетами, институтами, политехами, которые имеют немалые заслуги перед страной?
– У них есть ректоры, руководство, есть министерство. Студентам, преподавателям – им всем предстоит измениться. Я вообще думаю о том деле, которое мне поручено. Есть люди, которые о своем деле не думают, а думают о стране.
Я оператор в этом проекте. Есть заданные политическим руководством определенные рамки. Существует целевое финансирование. Я говорю о создании проектно-технологического университета с условным названием «Сколковский институт передовых технологий». С небольшим числом студентов и преподавателей – не более полутора тысяч. Надеюсь, что потом, когда мы создадим такой прообраз, подобные университеты проектно-технологического типа будут появляться и в других точках страны.
У нас есть много талантливых людей, они могут эту идею подхватить и продолжить начинание. Таким образом мы будем вводить в систему высшего образования не только фундаментальные знания и теорию, но и практику. А то, что мы будем накапливать ресурсы и реализовывать крупные инженерные проекты, даст работу людям с инженерной подготовкой. Наши компании будут расти и в конце концов выходить в лидеры глобальных рынков, потреблять инновации. У меня такое видение процесса.
Мы возвращаемся сейчас к физической экономике. У всех передовых компаний, которые сегодня считаются звездами инноваций, во главе не менеджеры, а инженеры. Apple, Google и далее по списку. Конечно, они разрастаются и привлекают менеджеров. В Google мне рассказывали, что там возможно выйти в конце концов на чисто руководящую позицию, совсем удалиться от инженерной деятельности, но в принципе это очень редкое явление – и в любом случае это должен быть изначально инженер. Наши инженеры должны думать, принимать решения, самоорганизовываться. Таких инженеров нужно вырастить.
