Треугольная химера

Создать неформальный альянс в составе России, Индии и Китая во имя того, чтобы ограничить мировую гегемонию США, – вот голубая мечта стратегов со Смоленской площади. Впервые идею образования такого треугольника официально озвучил почти семь лет назад глава российского правительства Евгений Примаков во время визита в Дели. С тех пор Москва всячески старалась претворить ее в жизнь. Проходили трехсторонние консультации на уровне министров иностранных дел. Вроде бы главы МИДов одобряли это предложение; они также побуждали неправительственные организации, ученых-международников найти пути к его реализации. Эксперты собирались на семинары, конференции, судили-рядили, что нужно сделать. Но воз и ныне там.

Реальность состоит в том, что два стремительно развивающихся азиатских гиганта – Китай и Индия – выстраивают отношения друг с другом, исходя из своих сугубо прагматических интересов и вовсе не желая антагонизировать США. К тому же противоречия и взаимное недоверие между Индией и Китаем, оставшиеся со времен холодной войны, столь глубоки, что ни Дели, ни Пекин не готовы пойти на такие шаги в сфере безопасности, которые позволили бы говорить о формировании индийско-китайского бедра предполагаемого треугольника. Завершившаяся на днях поездка председателя КНР Ху Цзиньтао по Южной Азии может служить тому наглядной иллюстрацией.

Глава китайского государства совершил вояж в Индию впервые за последние десять лет. Находясь в Дели, он подчеркнул желание Пекина развивать экономические связи и стратегическое партнерство между двумя странами. В последние годы торговля между соседями быстро росла и достигла, по предварительным данным, 20 млрд. долл. Лидеры Китая и Индии убеждены, что это далеко не предел. К 2010 году товарооборот должен удвоиться. Председатель Ху также выразил удовлетворение тем, что улучшаются отношения между двумя извечными соперниками – Индией и Пакистаном. Гость даже выразил готовность способствовать урегулированию индо-пакистанского конфликта.

Из этих заявлений индийские комментаторы делают вывод, что Пекин, который фактически был союзником Пакистана, теперь будет проводить более сбалансированную политику на субконтиненте. Тем не менее тесные узы между Китаем и Пакистаном в сфере обороны и атомной промышленности по-прежнему вызывают глубокие подозрения в Индии. Китай построил в Пакистане атомную электростанцию. В Дели опасаются, что из Поднебесной в Пакистан поступают ядерные технологии, которые используются не только в энергетике, но и для модернизации ядерного оружия.

Во время пребывания в Пакистане, куда Ху прилетел после посещения Индии, стороны заключили новые военно-технические соглашения. Они собираются совместно построить самолет дальнего радиолокационного обнаружения. Китайцы помогают Пакистану строить военно-морскую базу, рассчитывая, что это в перспективе откроет их ВМФ доступ в Аравийское море. И, конечно, не сворачивается сотрудничество в производстве ракетной техники.

Не дает Пекин забыть индийцам и о территориальном споре. Как раз накануне прибытия Ху Цзиньтао на индийском ТВ выступил китайский посол. Он назвал индийский штат Аруначал Прадеш территорией КНР, именуемой Южным Тибетом. Индийские чиновники вынуждены были выступить с опровержением этих притязаний.

Однако не только прошлое, омраченное военным конфликтом 1962 года, не позволяет индийцам и китайцам сообща с Россией отстаивать идею многополярного мира. Ни Пекин, ни Дели не желают осложнять отношения с США. Экспорт китайских товаров в США и американские капиталовложения стали мотором, движущим экономический бум в КНР. В Дели тоже ожидают в ближайшие годы бурного расцвета торговли и сотрудничества с США. Толчком к нему должна послужить заключенная в этом году сделка с администрацией президента Буша, которая открывает для Индии доступ к американскому ядерному топливу, ядерным и военным технологиям и сулит крупный рост инвестиций в сельское хозяйство.

Лорду Пальмерстону приписывают изречение: у Англии нет постоянных друзей, а есть только постоянные интересы. Возможно, интерес России действительно состоит в том, чтобы ограничить диктат единственной сверхдержавы. Но ее друзья – Индия и Китай – знают, что в современном мире международное влияние страны определяется прежде всего ее экономической мощью. Неудивительно, что они не горят желанием продвигать в жизнь концепцию альтернативного Америке центра силы. Ведь если бы треугольник Россия–Китай–Индия обрел реальные очертания, это неминуемо вызвало бы негативную реакцию в США.