Сергей Сокут
 |
 |
|
Проходящий модернизацию МиГ-29 в цехах ВПК "МАПО". Фото ВПК "МАПО" |
-Николай Федорович, в чем вы видите истоки разгорающегося скандала?
- Конфликт зрел давно, и мы - новое руководство ВПК "МАПО" - долгое время не стремились выносить его на публичный уровень.
Когда в феврале-марте 1999 г. мы начали готовить программу модернизированного МиГ-29 к летным испытаниям, то обнаружили, что самолет МиГ-29СМТ, который два года очень много хвалили в прессе, не является боевым авиационным комплексом. Самолет не испытан по всей номенклатуре оружия в боевых режимах.
Мы обнаружили, что АНПК "МИГ" (так раньше называлось конструкторское подразделение ВПК "МАПО") не имел никаких договорных обязательств перед Минобороны РФ по модернизации МиГ-29. Все договора были заключены Военно-воздушными силами с ЗАО "Русская авионика", а микояновцы у нее - субподрядчики. Между тем во всех решениях записано, что именно наша фирма является головной при выполнении этой работы. Никаких денег за уже выполненные работы АНПК "МИГ" не получил.
- Какие действия вы предприняли?
- Мы подготовили программу, сформировали проект госконтракта на второй этап и выставили его ВВС. Однако контракт до сих пор не подписан. При этом мы заявили, что по-другому - как раньше - работа строиться не будет и ВПК "МАПО" должно стать головным исполнителем. Нам ответили отказом, и, по нашему мнению, корень зла как раз в этом.
После авиасалона МАКС-99 аппаратура "Русской авионики" с экспериментальных самолетов была снята под предлогом профилактики. Мы просили ее вернуть, но нам был дан письменный ответ, что эта аппаратура к нам больше не вернется. Обращение по этому поводу в ВВС осталось без ответа.
- Почему сложилась такая ситуация?
- Потому что предыдущий генеральный конструктор нашей фирмы Михаил Коржуев одновременно является владельцем "Русской авионики". Этому попустительствовали и некоторые руководители ВВС, которые стоят за заключением контрактов.
Бюджетные деньги планировалось сосредоточить в частной структуре, при этом МИГ практически не имел достаточных прав на этот продукт. Между тем именно наша фирма делала большую часть доработки. Это могло случиться только в том случае, когда один человек сидел на двух стульях. Люди, которые заключают контракт от Минобороны (ВВС), это знали и на это пошли. Мы надеялись, что они пересмотрят свои решения, но они этого не сделали. Сегодня волна, которая раздувается вокруг МиГа, в первую очередь дирижируется, как представляется, этими людьми.
- Как в ВПК планируют выходить из этой ситуации?
- Ни у ВПК "МАПО", ни у меня как у главного конструктора, который отвечал за модернизацию самолета для ВВС и для экспорта, не оставалось иного выхода, как взять ориентацию на ранее созданный задел по программам МиГ-29К и МиГ-29М. Это позволит построить истребитель с действительно новыми возможностями.
- Но эта работа потребует дополнительных вложений. Может ли ВПК "МАПО" себе их позволить, тем более после ухода ряда специалистов?
- На ВПК "МАПО" кризиса нет. Обстановка в коллективе здоровая, замена ушедшим есть. Ушли люди, которые знали, как собственность фирмы утекала в чужие руки. Они сделали выбор, но я думаю, что они уходят в никуда.
Команда, которая занимается МиГ-29СМТ, удивлена и возмущена действиями тех, кто покинул фирму. Коллектив, работающий над МиГ-31, и я как генеральный конструктор сожалеем об уходе конструкторов и считаем, что это было сделано под мощнейшим давлением.
- Не приведет ли нынешний конфликт к затягиванию сроков создания МиГ-29СМТ, столь нужного нашим ВВС?
- ВПК "МАПО" активно работает над новой машиной. К нынешним событиям мы были готовы. В декабре состоится выкатка самолета, и он начнет летные испытания в Жуковском. Причем это будет уже совершенно другая машина с расширенными возможностями, базирующаяся на десятилетнем научно-техническом заделе, созданном на нашей фирме по программам Миг-29М и
Миг-29К совместно с ГосНИИАС, "Фазотроном", "Электроавтоматикой" и Раменским приборостроительным КБ.
