Жизнь Герострата Виссарионыча

Наталия Иванова. Невеста Букера: Критический уровень 2003/2004. - М.: Время, 2005, 352 с.

В физике ядерных реакторов критическим уровнем называется пороговый коэффициент реакции размножения нейтронов, после превышения которого ка-ак┘ Одним словом, произойдет то, что случилось в Чернобыле. Так что подзаголовочная метафора заместителя главного редактора, критика Наталии Борисовны Ивановой и остроумна, и рискованна.

Да и вообще ядерно-физические сравнения применительно к этой книге так и играют. "Невеста Букера" - собранные под обложку газетно-журнальные рубрики - по внешнему виду напоминает пучок замедляющих стержней-поглотителей (т.е. статей и заметок), введенный в активную зону реактора (т.е. в текущую литературную жизнь). Поглощая нейтроны, эти стержни регулируют реакцию атомного распада. Без них реактор перегреется и рванет. Разве это не точное описание литературной ситуации?

Сборники такого рода удаются редко: оперативная литературная критика - товар скоропортящийся. Но в данном случае отбор и компоновка материалов родили относительно долгоживущий изотоп с периодом полураспада минимум в год-два.

Н.Б. (Наталия Борисовна, Невеста Букера) безусловно права в главной, центральной констатации: современное состояние русской литературы - это естественный хаос молекул и элементарных частиц, в котором поведение каждой отдельной частицы статистически непредсказуемо, а силы взаимодействия между частицами пренебрежимо малы. В физике такое состояние вещества называется идеальным газом. Разве это не точное описание?

Н.Б. безусловно права, когда точно и иронично описывает лишь теперь начавшую проясняться картину. В первой половине 1990-х произошла почти полная смена литературного состава, генералы ушли на пенсию или отодвинулись на периферию, а сержанты и прапорщики подросли в чинах сразу на три-четыре ступени. После этого наступил краткий период литературной махновщины под "Веселым Роджером" постмодернизма. По завершении разброда наметилась тенденция под лозунгом "Братцы, это ж все наша история!" - розовая ностальгия на фоне вылинявшего красного кумача. В литературную практику и критику начали возвращаться политическая методология и политическая фразеология. Об этой стороне монеты - статья "Литература и либеральное сознание", близкая скорее к политической аналитике, чем к изящной словесности.

Текст "Профиль Сталина" констатирует, что характерный для рубежа 1980-1990-х "литературный ретроанализ" образа вождя с трубкой в наши дни сменился небезобидным гробокопательским заигрыванием, реанимацией сталиниады ("Это все наша история!"). Виссарионыч, большинству здравомыслящих людей обрыдший и осточертевший до тошноты, - похоже, из тех вампиров, которых и осиновый кол не берет. Иначе не объяснить политкорректный пиетет, с которым его лик аккуратно воплощается во все новых литературных и экранных вариантах, становится все более вальяжным, степенным и многомудрым. Повторяется старая хохма из "Всеобщей истории, обработанной Сатириконом": "Кого мы должны навсегда и окончательно забыть? - Безумного Герострата, безумного Герострата!"

Меткая и язвительная заметка "ЖП" - словно открытая форточка в комнате, где до полусмерти накурили феминистки, где нет уже ни потолка, ни "пола", а есть только "гендерные предпочтения". Согласимся: пишущие женщины есть, а ЖП (женской прозы, женского почерка) точно нет.

Из статьи "Литературный дефолт": "Дефолт - это потеря номинального капитала, но не натурального богатства. Настоящий литературный капитал не исчезает в одночасье оттого, что литературный рынок переполнен суррогатом, что телевизионные сериалы заменяют творческую деятельность читателя на пассивное восприятие зрителя┘ что премиальные сюжеты зарегламентировали живой литературный процесс┘ От всего этого не исчезнет ни одинокий дар молодого (или не очень) писателя, ни творческий процесс, ни по-настоящему благородная издательская деятельность, ни сама литература. Но сомнения постоянные в ее существовании, но нагнетание мрака и ощущение тупика и бессмысленности, но ворчание, ворчание и еще раз ворчание┘"

Все правильно. Что зря ворчать? Идеальный газ заполняет все литературное пространство. В нем кишат свободные нейтроны. Заряда у них никакого нет - ни положительного, ни отрицательного, есть только масса. Время жизни - около 16 минут. Разве это не точное описание?