Алексей Плуцер-Сарно. Большой словарь мата. Т.1. - СПб.: Лимбус-Пресс, 2001, 392 с. ISBN 5-8370-0161-1
ПЕРВЫЙ том "Большого словаря мата", составленный филологом Алексеем Плуцером-Сарно посвящен известному трехбуквенному слову. В подзаголовок вынесено: "Опыт построения справочно-библиографической базы данных лексических и фразеологических значений слова "...". Цитировать не будем. Планируется издать по еще два тома: один про прямо противоположное существительное женского рода, другой - про объединяющий оба этих существительных глагол. Другого мата у нас для вас пока нет.
Такой словарь станет наиболее представительным или, если угодно, научным компендиумом русского мата. Собирался он многие годы, автор приводит список информантов: от шоферов и рабочих Первого и Второго московских трестов озеленения до ведущих столичных журналистов (в том числе, сотрудников нашей газеты) и врачей. Для иллюстрации употребления конкретных выражений использован огромный литературный материал. Сугубо филологическое исследование позиционируется издательством как прекрасный подарок к 23 февраля и 8 марта. Говорят, книжные магазины берут плохо, побаиваются. Зато нет отбоя от региональных оптовиков. Истосковались?
Октавиа Батлер. Рассвет. Перевод с английского Б.Кадникова, О.Колесникова. - М.: Международный центр фантастики, 2001, 320 с. ISBN 5-88483-047-5
"РАССВЕТ" Октавии Батлер - второй выпуск самой продвинутой на сегодня переводной фантастической серии, издаваемой "МЦФ" во главе с переводчиком Олегом Колесниковым. Предыдущий - "Перед закатом Земли" (или "Хотхаус") классика британского нью-уэйва Брайана Олдиса - был расценен нами как лучшая переводная фантастическая книжка прошлого года. Ее мы настоятельно рекомендуем прочитать всем: и любителям, и нелюбителям НФ.
"Рассвет" - очередной продуманный ход серии. Батлер - оригинальный автор-фантаст и знаковая фигура в современной афро-американской субкультуре. Она - единственная чернокожая писательница, работающая в жанре научной фантастики, автор десятка романов, радикальный критик и вообще - женщина интересная и бескомпромиссная. "Под Батлер" критики уже придумали целое НФ-направление - "черный киберпанк", единственным (пока) представителем она и является. "Рассвет" - первая часть жесткой футуристической трилогии "Xenogenesis" - вышел в 1987 году. Кстати, тиражи серии "тысячные", коллекционные. Кто не успел - тот опоздал.
Лайза Джуэлл. Тридцатник, и только. Пер. с англ. Елены Полецкой. - М.: Фантом-Пресс, 2002, 405 с. ISBN 5-86471-286-8
АНГЛИЧАНКА Лайза Джуэлл - из поколения молодых авторов, на которых сориентирована фантомовская серия "Зебра". По окончании художественного колледжа барышня работала то дизайнером в модных салонах, то секретаршей, параллельно заканчивая литературные курсы. Первый свой роман написала на спор, за что была вознаграждена обедом в дорогом ресторане и громким успехом у себя на родине.
Сюжет "Тридцатника" тоже начинается со спора. Он и Она спорят, кто раньше влюбится, да так чтобы не на ночь, а пока смерть не разлучит. Обоим по тридцать. Он артдиректор звукозаписывающей фирмы. Она модный фотограф. Место действия - Лондон, конец девяностых. Жанр - "мелодрама с элементами комедии" (так, кажется, пишут на видеокассетах). В чем проблема? Да в том, что хотя тебе и стукнуло тридцать, но уверенности в себе - не больше, чем в восемнадцать, и желания "остепениться" - по нулям. А все вокруг пеняют на какие-то биологические часы. Крепкая "женская" беллетристика, подразумевающая самого широкого читателя.
Бруно Аулих. Лунная соната, Кошачья фуга или Любопытные истории знаменитых музыкальных произведениях трех столетий. - М.: Классика-XXI, 2002, 256 с. ISBN 5-89817-029-4
КАК ЯВСТВУЕТ из названия, книга эта посвящена музыке, то есть музыковедческая по жанру. Но ее автор, немецкий скрипач и журналист Бруно Аулих, никоим образом не собирался грузить своих читателей заумными размышлениями о роли генерал-баса в творчестве Брукнера или о развитии мелодической линии в операх Вагнера. "Описывать музыку - это как рассказывать о съеденном обеде" - такой сентенцией Аулих предваряет свои тридцать очерков о самых известных музыкальных произведениях XVIII-XX веков: "Картинках с выставки" Мусоргского, "Крейцеровой сонате" Бетховена, "Индейской канцонетте" Дворжака, гайдновской симфонии "С ударом литавр" и прочих сочинениях, которые у всех на слуху. Правда, известные-то они известные, но далеко не каждый меломан знает, какое отношение к знаменитым вариациям Баха имел некий Гольдберг, почему благозвучная "Ария с вариациями" Генделя получила нелестное название "Гармонического кузнеца", почему наконец последняя, 40-я симфония Моцарта именуется в народе "Юпитер", о коей глупости сам композитор даже и не подозревал. Ну и о многих других тайнах музыкального Олимпа поведал Аулих своим читателям. То бишь, простите, слушателям: ведь мы забыли сказать, что изначально эти очерки предназначались для озвучивания на радио. Аулих был один из первых музыкальных радиожурналистов Германии XX века.
П.П. Перцов. Литературные воспоминания. 1890-1902 гг. Вст. статья, составление, подготовка текста и комментарии А.В. Лаврова. - М.: Новое литературное обозрение, 2002, 496 с. ISBN 5-86793-110-2
ПЕТР ПЕРЦОВ был литературным критиком, но не только: занимался историей живописи, писал эссе о путешествиях (например, прославленный в свое время очерк о Венеции) и всю жизнь "в стол" писал философский труд, так и оставшийся неизданным. Жил то в Казани, то в Петербурге, был одним из самых равноправных и адекватных собеседников Мережковского, Розанова и Брюсова. При этом самым известным его произведением все-таки стали воспоминания, вышедшие в 1933 году в Москве маленьким тиражом. Это первое их переиздание, подготовленное известным специалистом по Серебряному веку, с огромными комментариями. Воспоминания о том, как работали провинциальные (казанские) журналисты в конце XIX века, о поездке к Льву Толстому в Ясную Поляну, о рождении символистской поэзии и молодости символистов. К основному тексту - дополнения: очерки Перцова, публиковавшиеся только в журналах: например, о театрах Петербурга - Савина, Стрепетова, молодой Качалов┘ Некоторые тексты публикуются впервые.
Клим Легчаков 
