Главнее королей

– М.: Самокат, 2013. – 152 с. (Встречное движение).

Люди – маски, мир – театр. Скажете, что об этом уже не раз говорили, и будете правы. Да, это клише. Но даже самые стандартные формулы, наполняясь жизненной правдой, вырастают в настоящую Книгу. Подобно тому, как кукольный мастер делает из болванок настоящую живую куклу со своим лицом и характером. Именно таким, живым и проникновенным, получился роман Дарьи Вильке «Шутовской колпак».

При всей филигранности языка, потрясающей атмосферности и других художественных достоинствах книги я бы поставила основной акцент на решительности автора, который работает по самым болевым точкам целевой аудитории. Роман предназначен подросткам. И главный герой его – подросток Гриша. Дарья Вильке сознательно избирает самый острый и критический период жизни героя. Гриша становится другим. Как и большинство сверстников, он пока лишен навыков рефлексии и потому свое взросление воспринимает как изменение привычного мира. «Я-то остался прежним!» – с удивлением восклицает он. Так почему же меняется отношение к нему, например, в школе? Откуда возникает необходимость доказывать свое право на существование, в котором до сей поры никто не сомневался? И почему именно в это нелегкое время тебя покидают самые родные люди?

Картины театрального закулисья наполнены необычайной теплотой, будто они уже тронуты ноткой прощания. Здесь Гришин дом, и мальчик говорит о нем доверительно и просто. В подробном описании декораций, кукольной мастерской, осветительных механизмов, всяких специфических штучек вроде «сухариков» и «котурнов» звучит стремление запомнить уютный и обжитой уголок детства, который рано или поздно придется покинуть. Герой вырастает из привычного мира, как из старой одежды.

В большом мире наступает пора примеривать на себя подходящие социальные роли. И Грише достается роль Шута. Он отождествляет себя с Шутом не только потому, что хочет быть похожим на любимого Сэма. Он видит в кукле родственную душу, удобную роль, за которой можно спрятаться. Если в тебе видят дурака, то есть шанс, что не заметят труса, невежду или рохлю. Гораздо позже Гриша понимает, что настоящий Шут не так прост, как кажется.

Взрослеющий человек постоянно балансирует на грани кривого зеркала, в котором любое качество искажается до состояния негатива. Дарья Вильке становится на эту грань вместе с читателем, пытаясь вместе с ним разобраться в истинных и ложных ценностях. К примеру, сила. В чем она? В том, чтобы уметь без колебаний ударить, не бояться причинить боль? Именно так считает дед, который «приобщает» внука к миру «настоящих мужчин», заставляя того насильно смотреть сцену жестокого избиения, к счастью, в телевизионной версии. А может быть, подлинная сила проявляется в том, чтобы не побояться пойти собственным путем?

Не странно ли, что настоящие уроки мужества Грише преподает не дед, а именно Сэм? «Педик» Сэм, который в одиночку выступает против троих хулиганов. Который строго судит себя за вынужденный отъезд в более терпимую, но чужую Голландию. Который чувствует ответственность за оставленного Лёлика. Который, наконец, заставляет Гришу принять первое в жизни мужское (да-да!) решение.

А дальше…

Дальше Гриша воплощает в жизнь свою мечту. Не бравируя лозунгами «сказал–сделал». Наоборот, сомневаясь и боясь ошибиться, рассчитывая и взвешивая каждое действие, чувствуя ответственность за то, что творит. Можно сказать, по-мужски.

С того момента, когда герой решается сделать Шута собственными руками, книга с головой погружает нас в процесс изготовления (точнее, рождения) куклы. «С головой» – почти не метафора. Авторский курсор, который приходит на смену обычному шрифту, создает эффект погружения в глубину. Рождение Шута-куклы, равно как извлечение на свет Божий внутреннего Шута, требует от героя полной самоотдачи, захватывает целиком, так что соприкосновение с реальностью кажется чем-то вроде короткого вдоха перед очередным погружением.

Шут – он ведь не просто марионетка. Согласно древней традиции, он олицетворяет конец большого Пути. Пройдя череду испытаний, человек становится Мастером, либо, если учение не пошло впрок, остается профаном в дурацком колпаке. Отголоски этой традиции, сознательно или интуитивно привлеченной автором, читаются в описании крепнущего Гришиного мастерства, в упоминании «кукольного бога», в сакральности процесса вызревающей личности героя. К моменту рождения Шута Гриша рождается вместе с ним в новом качестве.

И тут происходит самое интересное.

«На моей спине больше нет шутовского горба», – говорит Гриша. Герой освобождается от чувства ущербности и страха. Он больше не боится ни Антона, ни деда. Ему не надо притворяться дураком, чтобы скрыть слабость. Однако…

«Он человек! Самый лучший человек! – изо всех сил кричит Гриша в лицо деду, заступаясь за Сэма. – Если уж так, то и я педик!» Он принимает сторону униженного меньшинства, потому что на этой стороне – все, что он любит и благодаря чему становится личностью. Отказывается от короны в пользу шутовского колпака и делает это сознательно. Но теперь его внутренний Шут «главнее короля»!

Дарья Вильке написала очень светлую и жизнеутверждающую книгу. О трудностях и преодолении. И, пожалуй, самым важным в этом освещении является то, что автор показывает не только врагов, но и союзников. Не только то, ЧТО следует преодолеть, но и ЧТО способно помочь в этом преодолении.