Олег Никифоров  |
| Александр Сухарев.
По зову правды. – М.: Патриот, 2017. – 328 с. |
В Российском новом университете (РосНОУ) на днях состоялась презентация книги, можно сказать, последнего советского генерального прокурора Александра Яковлевича Сухарева (1988–1990). Собственно говоря, это были мемуары, повествование в которых начиналось еще с предвоенных лет, когда в 1937 году рабочий подросток попал под жернова «всесоюзной чистки» за неосторожное высказывание о «первом красном офицере» Ворошилове (как тогда пелось в известном марше Буденного), оказался в КПЗ местного РО НКВД. Но судьба оказалась к нему милостивой, и через несколько дней его выпустили. Однако эта история хорошо передает атмосферу тех лет. Потом была работа на авиационном заводе в Воронеже, учеба на связиста в военном училище и война, которую Александр Яковлевич прошел, что говорится, от начала до конца.
Особый интерес вызывают главы, посвященные деятельности Сухарева на посту генпрокурора. Это связано с «хлопковым делом», которое, по мнению ряда экспертов, забило последний гвоздь в «гроб Советского Союза». Речь идет о расследовании следственной группой прокуратуры Союза ССР, возглавляемой Тельманом Гдляном, коррупционных схем в Узбекистане. В ходе расследования следователи вышли на высшие партийные круги и придали своему расследованию публичный характер. Расследования были преданы широкой огласке. Возможно, при поддержке Михаила Горбачева. Цель – демонстрация борьбы с коррупцией населению, ощущающему все с большей силой нарастающие кризисные явления, обусловленные диспропорциями в социально-экономической жизни СССР. Именно тогда обвиненный в получении взяток один из считавшихся лидером «консервативного крыла» КПСС Егор Лигачев обратился в прокуратуру СССР с заявлением о проверке данного утверждения. 14 сентября 1989 года генеральный прокурор СССР Сухарев сыграл в этом деле решающую роль, направив на имя Горбачева письмо № 1-5-102-89, в котором сообщал, что свои показания против Лигачева бывший первый секретарь ЦК компартии Узбекской ССР Инамжон Усманходжаев изложил в самой общей форме, пояснив лишь, что первый раз якобы передал взятку в дипломате в Ташкенте в июне 1984 года, когда Лигачев приезжал для участия в работе XVI Пленума ЦК КП Узбекистана, и второй раз – также в дипломате в ноябре того же года в здании ЦК КПСС, когда находился в Москве в связи с подготовкой к 60-летию Узбекской ССР. Однако спустя несколько дней, уже 1 ноября 1988 года, на допросе, проводившемся следователем Светланой Московцевой, Усманходжаев заявил, что оговорил Лигачева и денег тот ему не давал.
В мае 1989 года прокуратура СССР возбудила уголовное дело по обвинению Гдляна и Иванова в нарушении законности при проведении расследований в Узбекистане. Поскольку обвиняемые были к тому времени избраны народными депутатами СССР, генеральный прокурор СССР направил на I Съезд народных депутатов СССР представление о даче согласия на привлечение Гдляна и Иванова к уголовной ответственности. I съезд в июне 1989 года решил создать комиссию для проверки материалов, связанных с деятельностью следственной группы прокуратуры Союза ССР, возглавляемой Гдляном. Новая следственная группа, созданная для перепроверки сотен уголовных дел, инициированных Гдляном, обнаружила, что Гдлян выполнял партийный заказ и добытые доказательства не были закреплены, а многие эпизоды по делу строились только на чистосердечных признаниях.
На сегодня «дело Гдляна» – наиболее закрытая глава внутрипартийной борьбы в верхушке КПСС, многие стороны которой неизвестны до сих пор.
