Ольга Батлер
Кумиры. Лица стерты, краски тусклы.
Фото Reuters
JOHN LENNON: THE LIFE by Philip Norman, HarperCollins, 2008
Вроде все написано и сказано про Beatles, а новые мемуары продолжают выходить с раздражающей регулярностью. Как будто каждый, так или иначе прикоснувшийся к знаменитой четверке, решил обессмертить себя на фоне этого культурного феномена XX века. Дальние родственники, бывший наемный персонал, состарившиеся девицы, которые 40 лет назад имели счастье переспать или просто поболтать с битлами.
Чаще других вспоминают, конечно, Джона. Не только потому, что был лидером группы, но и потому, что рано оборвавшуюся жизнь всегда хочется додумать. А тут вдобавок такой материал.
Леннон не успел написать автобиографию. Была одна попытка осенью 1979 года, когда он присел перед кассетником и нажал кнопку записи: «История продолжающейся жизни Джона Уинстона Оно Леннона, пленка первая». Начав с рассказа о домике на Пенни Лэйн в Ливерпуле, он решил, что самым ранним воспоминанием детства является испугавший его сон. Затем помолчал и неожиданно пожаловался: «Скукотища... Не нужно мне это». И больше не возвращался к этой работе, оставив тем самым простор для будущих толкователей.
Последние то вставляют его биографию в рамки житийного жанра, то брезгливо выбрасывают из них – к почти религиозному ужасу фанатов. Фанаты, пожалуй, единственные, кто сегодня отслеживает каждую очередную публикацию. Как только они умудряются находить золотые крупинки в этом потоке однообразных историй о Ливерпуле и Гамбурге, строгой тетке Мими, развратнике Махариши и наглой японке?
Но книга «Джон Леннон: Жизнь», вышедшая в конце прошлого года, наверняка показалась им бесценным слитком. В ней не только полно дорогих сердцу деталей (например, как звали трех котов тетки Мими, под колесами какой машины погибла мать Джона, какой галстук он носил в школе и т.п.), но внесены коррективы в давно застывшие образы. Кто бы мог подумать, что тетка в 50 лет крутила роман со своим 24-летним постояльцем? Что некудышный отец на самом деле стремился к Джону, пока Мими не пригрозила раскрыть его уголовное прошлое (как-то по пьянке Фред разбил витрину и угодил за это в тюрьму).
Биограф Beatles Филип Норман сумел развернуть историю Леннона так, что 800 с лишним страниц текста читаются с ощущением – наконец-то! После стольких лет сделан шаг к истине. Сомнения возникают потом, когда книга уже закрыта. Дело в том, что одним из главных источников материала является вдова Леннона. Она потом забраковала рукопись, обвинив биографа в предвзятом отношении к Джону. Возможно, Йоко рассердилась и на себя, что была слишком откровенна с Норманом во время многочасовых бесед.
Но изменить что-либо теперь не в ее силах, подарок читателям она уже сделала. Пусть Йоко представляет известные всем события в весьма спорной трактовке. (Оказывается, не она бегала за Джоном, буквально втискиваясь между ним и Синтией. Это Леннон сам соблазнил ее – причем не с первой попытки. И на Эбби роад она надоедала остальным битлам по той единственной причине, что Джон не мог минуты провести без нее.) Зато Оно поведала о вещах, которые прежде не знал никто, кроме нее и Леннона.
Райское яблоко
Во время их первой встречи на выставке «антиискусства» Йоко не признала битла в элегантном посетителе. Она лишь отметила про себя, что это первый встреченный ею англичанин, который кажется сексуальным.
Джон специально пришел в галерею посмотреть работы «японской девушки из Нью-Йорка», как отрекомендовал Йоко его друг. Работы включали в себя обыкновенное зеленое яблоко с ценником «200 фунтов», а также белую стремянку, по которой можно было залезть под самый потолок к прикрепленной там картонке с единственным словом «Да», написанным таким мелким шрифтом, что его трудно было разглядеть без увеличительного стекла.
Йоко протянула Джону карточку, на которой было написано: «Дыши». Он выдохнул так громко и так близко к ее лицу, что она усмотрела в этом интимность. Потом Леннон бесцеремонно схватил один из ее экспонатов и надкусил. Это было яблоко. «Платите пять шиллингов»,– сказала рассвирепевшая японка.
О том, что она разговаривала с самим Ленноном, ей сообщили позже. Йоко, конечно, слышала про Beatles, но музыкой их не интересовалась – была слишком поглощена собственным творчеством. Художница все же послала битлу свои стихи (без всякой задней мысли, разумеется), и Джон был настолько заинтригован ими, что положил маленькую белую книжку у изголовья, чтобы вновь и вновь перечитывать лаконичные нерифмованные конструкции, полные мистицизма и плутовства: «Сделай ключ. Поищи подходящий к нему замок. Если найдешь его, сожги дом, который пристроен к нему».
Эта маленькая странная женщина воспринимала мир на той же заповедной волне, что он, и Леннон увидел в ней спасительницу.
За последние годы он насытился славой (вопящие идиотки вызывали растущее раздражение), доступным сексом, дорогими удовольствиями. В чем смысл происходящего? Ему нужен был ОТВЕТ. Джон безуспешно искал его в наркотиках. Хотя лечивший его психотерапевт сказал, что причины внутреннего разлада надо искать в раннем детстве, когда Джон был отвергнут матерью.
А дома терпеливо ждала Синтия, бывшая сокурсница, на которой он женился, когда она забеременела. По английским стандартам его жена была намного привлекательнее Йоко. Правда, японка и не претендовала на красоту: она пряталась за гривой длинных волос, носила мешковатую черную одежду, чтобы скрыть безобразные, по ее мнению, руки и ноги.
Леннон убедил Йоко в том, что она прекрасна. «Зачеши волосы, пусть все увидят твое лицо». Даже физически она соответствовала его идеалу. После одного опыта в Индии черные раскосые глаза волновали его намного больше, чем формы а-ля Брижит Бардо.
«Раньше я один был против всего мира. Теперь нас двое». Это не из биографии Леннона, эти слова Булгаков сказал своей Елене. Мастера отличаются влюбчивостью, потом жестокостью – когда бросают надоевших женщин, но Маргарита у каждого одна.
 Леннон видел мир иначе, чем многочисленные авторы воспоминаний о нем. Фото Reuters |
С группой покончено
Сначала Леннон прибегнул к отработанной схеме сближения: пригласил художницу на Эбби роад, там сказал, что она выглядит уставшей: не желает ли прилечь? Один из ассистентов отвез двоих в близлежащую квартирку, где Джон безо всяких прелюдий разложил диван-кровать. Он вел себя, словно собирался осчастливить очередную «группи».
Йоко была глубоко оскорблена – уехала в Бельгию, потом в Париж и решила, что ноги ее больше не будет в Лондоне. Но мысли крутились вокруг Джона. Читая его пародии и стихи, она обнаружила в них романтику, чувствительность, остроумие, склонность к гротеску и поняла, что влюбляется.
Под дверью ее лондонской квартиры в это время копились письма. Их набралось так много, что Йоко не сразу смогла войти, когда вернулась обратно. «Не боялся ли ты, что я продам их в какую-нибудь газету? Ведь ты женат».
Вскоре женатый мужчина уехал в Индию – с битлами, другими знаменитостями и Синтией. Совместное духовное очищение подразумевало присутствие жен. Он очень надеялся услышать истину от Махариши. А бедная Синтия думала, что их брак наконец-то вошел в спокойную фазу. Но гуру так ничего и не шепнул Леннону, и тот понял, что ОТВЕТ ждет его в Англии. Жизнь больше никогда не будет прежней. «Хотя у меня было множество связей, я до этого не встречал женщины, стоящей того, чтобы разрушить это состояние счастливо женатой скуки».
Поклонницы первыми почувствовали опасность. «Китаеза!» – кричали они вслед Йоко. Что сам Джон знал о своей возлюбленной? После проведенных вместе месяцев он не имел представления, в каких привилегированных условиях она выросла: то был богатейший и известный в Японии дом, и в нем 30 слуг, которые выслушивали приказы маленькой девочки, стоя перед ней на коленях. Зато Йоко получила детальное описание его детства в разбомбленном Ливерпуле и выслушала признания, как в отрочестве он мечтал о сексе с родной матерью – той самой, отдавшей его на воспитание тетке.
Теперь он боялся, что Йоко тоже бросит его, и изводил ревностью. Потребовал представить список мужчин, с которыми она когда-либо спала. Ее время отныне принадлежало только ему. Доходило до нелепостей: на Эбби роад она сопровождала Джона в туалет, чтобы другие битлы не соблазнили ее в его отсутствие.
Те поначалу спокойно отнеслись к переменам, решив, что они ненадолго. До Пола, Ринго и Джорджа не сразу дошло, что с этой женщиной Джон больше не нуждается ни в них, ни в группе. По воспоминаниям Йоко, в последний для Beatles день Маккартни еще уговаривал товарища: «Джон, ну почему бы нам не попробовать...» – «Ты не понимаешь, что ли? – отрезал Джон. – Я ухожу. С группой покончено».
Потерянный уик-энд
Первые четыре года они оставались неразлучными, хотя Джон начал жаловаться, что Йоко не отдается ему с прежней страстью. Она вообще была пассивной. «Ты, как викторианская леди, – просто лежишь и думаешь об Англии», – говорил он. Или рассуждал: «Вот я безумно люблю тебя. Почему же продолжаю глазеть на других девушек?»
Момент истины наступил на вечеринке в Нью-Йорке, устроенной во время выборов американского президента. От расстройства, что Никсон опять выигрывает, Леннон накачался наркотиками и алкоголем, а потом на глазах у собравшихся утащил одну гостью в соседнюю комнату. Вскоре оттуда понеслись вздохи и стоны, которые ни с чем не спутаешь. Кто-то поставил пластинку Боба Дилана, чтобы заглушить шум, но это не помогло. Тогда, справившись с собой, Йоко попросила одного из своих помощников передать Джону цветок и сказать, что по-прежнему любит его.
Это событие сильно ранило ее, поэтому спустя время она предложила мужу поискать себе новых партнерш. Если ему неудобно встречаться с ними под ее носом в Нью-Йорке, почему бы не уехать на некоторое время в Лос-Анджелес? И Йоко сама – под преувеличенно бурные протесты Джона – выбрала ему в сопровождающие прехорошенькую секретаршу Мэй Пэнг.
Последующие события вошли в биографию как потерянный уик-энд. Он растянулся почти на полтора года. Сначала Леннон наслаждался вновь обретенной свободой. «Ты такая великолепная, понимающая жена!» – неслись звонки из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк. Потом новизна приелась: «Как могла она выслать меня сюда?» Джон через друзей все настойчивее просился обратно, но ответ жены долгое время оставался неизменным: «Он пока не готов». Ведь это она была режиссером действа, от начала до конца.
Йоко добилась своего – Джон вернулся домой очищенным. Теперь она ставит себе в заслугу, что избавила мужа от пьянства, наркомании, сексуальной распущенности и депрессии. Вообще считает свое влияние исключительно благотворным. Леннон тоже говорил, что, если бы не она, он давно погиб бы на глазах у льстивой свиты.
Но автор другой книги о Beatles, «Революция в голове», Иен Макдональд обвиняет Йоко в том, что именно она подтолкнула Джона к самолюбованию и эксгибиционизму. «Они вели себя так, словно лично изобрели мир во всем мире, а сами летали по странам первым классом, продавая второсортные события». И это она внушила Леннону, что все его сольники должны быть только о нем или в крайнем случае – о ней.
«Чертова песня»
Примирение ознаменовалось зачатием ребенка, которого они уже перестали ждать после нескольких выкидышей. Джон был так счастлив, что согласился на предложение Йоко: он станет сидеть с маленьким Шоном, а она займется бизнесом, чтобы увеличить семейные финансы. Ведь они могли жить не хуже, чем Маккартни, который, по сообщениям, недавно заработал 25 миллионов.
Леннон ревниво следил за прессой: «Они всегда пишут про песни Пола, почему не пишут про мои!» Обрадовался бы он, узнав, что жена потом расскажет о его зависти всему миру?
Итак, на время битл стал обычным отцом и пел только колыбельные. А его творческая подруга приступила к созданию внушительного портфолио недвижимости, обернувшись жесткой и успешной бизнесвумен. Какая ирония, что пара, подарившая человечеству «Imagine», этот гимн гуманизма и нестяжательства, под конец владела шестью апартаментами только в Дакота-билдинг. И им было чем занять свои квадратные метры. Одна из комнат, например, стала холодильником для хранения мехов.
Заходившие в гости друзья не упускали случая подразнить Леннона. «Вообразите шесть квартир, – пел Элтон Джон на мотив «Imagine». – Одна тесна от шуб, другая – от башмаков».
Леннон как-то пожаловался другому приятелю, Нейлу Эспиналлу, на огромные расходы по содержанию штата астрологов, экстрасенсов, гадалок, в чьих советах постоянно нуждалась Йоко. Нейл ответил словами «Imagine»: «Вообрази мир без собственности...» «Это всего лишь чертова песня», – огрызнулся битл. А ведь это была его любимая песня, прилагаемый к ней протовидеоклип в свое время сыграл главную роль в канонизации битла.
Многие фанаты посчитали, что миллионер Леннон предал их лично. А «голоса» в голове одного из них, Марка Чепмэна, добавили, что такое предательство может быть искуплено только смертью. Вообще для звезды нет опаснее врагов, чем фанатичные поклонники. Они не признают в своем кумире человека из плоти и крови, в результате чувствуют себя оскорбленными, обнаружив его человеческие слабости...
Почему ни гадалки, ни астрологи не предупредили Йоко о покушении на ее мужа?
Дарья Гармоненко