Наталья Савицкая
– Владимир Евгеньевич, происходят важные события, связанные с реформой РАН. Много шума наделал законопроект, в авторстве которого никто не спешит признаться. Многие люди, всерьез озабоченные быстрыми попытками его штурмового принятия, вышли на акции протеста. И все недоумевают, почему с таким упорством и с таким рвением правительственные чиновники пытаются протащить законопроект. Что вы об этом думаете?
– Истинной причины спешности я не знаю, потому что не я архитектор этого закона и не я его двигатель. Мне кажется, что люди, придумавшие этот закон, отчетливо понимали, что реального обсуждения предложенного ими проекта, реальной критики и реального сопоставления мнений этот закон просто не выдержит. Потому что в том виде, в котором он представлен, законопроект был убогим и сырым. Вдобавок направленным скорее против отечественной науки, чем за нее.
– Какие положения этого законопроекта, способные нанести вред нашей науке, до сих пор не удалось отвергнуть? И насколько серьезный ущерб они могут нанести?
– К счастью, наш президент, понимая серьезность ситуации и важность Российской академии наук, взял управление в свои руки. Он встречался со многими учеными из разных областей наук. И я могу сказать, что, например, мой разговор с главой государства был очень информативным и заинтересованным. В результате этих консультаций сегодня мы имеем принципиально иной вариант закона. Этот новый законопроект, который пойдет сегодня в Государственную Думу, очень сильно отличается от варианта, предложенного ранее. Я рад, что президент уделил внимание не только концепции документа, но и деталям документа. В результате по многим спорным вопросам были найдены решения, отвечающие запросам отечественной науки.
– То есть ущерба науке законопроект принести уже не может?
– Думаю, что нет. На самом деле президент дал время на детальное обсуждение законопроекта до середины сентября. Вчера было совещание, на котором председатель ГД РФ Сергей Нарышкин поддержал академиков и заверил всех, что до начала осени мы будем работать над законопроектом, принимать предложения и шлифовать его.
– Более конкретный вопрос: как будет проходить назначение директоров научно-исследовательских институтов?
– Сегодня предложен вариант, который выводит эту процедуру из рук бюрократов и отдает в руки ученых. Система становится очень похожей на ту, как назначают сегодня ректоров вузов. Система назначения директоров становится более разумной, а подход к самой процедуре – более взвешенным.
– Еще один вопрос касается состава новой структуры. Всех удивил первый вариант, когда предлагалось всех членов-корреспондентов автоматически перевести в академики. Потом из официальных уст прозвучало, что вроде бы переход будет постепенным и осуществится в течение трех лет. Но появляется попутно другой вопрос: перед нами план слияния не совсем равноценных академий в одну… Что будет?
– Это тоже учтено. Это тоже обсуждалось с президентом страны и председателем Думы. Пришли к выводу, что автоматического перехода в академики новой РАН не будет. В этом заинтересованы не только члены нашей нынешней РАН, но и те, кто с нами будет в будущем объединен.
– Чья система реформирования использована в нашем случае? Кто-то говорит, что мы заимствуем американский опыт, кто-то – китайский. Я знаю, что для вас некий интерес представляет то, как функционирует аналогичная организация в Германии.
– С наукой такого не бывает, чтобы был взят и полностью заимствован чей-то опыт. В каждой стране наука устроена и живет по-разному. То, что сейчас делается в России, – не калька с чьей-то системы. Отдельные и полезные элементы могут и будут учтены. Особенность здесь состоит в том, что ученым предоставляется возможность гораздо большего поиска удобных для них путей в науке.
– Вопрос финансирования – один из самых острых в нынешней дискуссии. Все понимают, что финансирование – стержень науки. Если оно уйдет полностью из рук ученых – проблем будет много. Вам предложили на переходный период возглавить структуру, через которую будут проходить деньги на науку. То есть появилась призрачная надежда на то, что финансирование в какой-то степени останется у ученых. Кстати, вы согласились на предложение возглавить агентство?
– Для меня большая честь принять предложение президента страны.
– При этом появились предложения сделать больший упор на грантовую поддержку науки. Это тоже будет прописано в законопроекте?
– Соревновательная система в РАН будет увеличена. Это может быть прописано в «дорожной карте» развития нашей науки.
– Ведутся разговоры о проведении аудита РАН. Будут ли открытыми его итоги? Ведь РАН в этом вопросе довольно закрытая структура.
– Наша академия никогда не была закрытой организацией. Вообще должен сказать, что развернувшаяся широкая дискуссия открыла нам некие новые возможности. И мы будем искать новые пути, полезные для развития нашей науки.
Дарья Гармоненко